В российский прокат выходит лента «Мавританец» — картина Кевина Макдональда («Орёл девятого легиона», «Последний король Шотландии», «Касаясь пустоты») о реальном заключённом тюрьмы в Гуантанамо, которого подозревали в участии в теракте 11 сентября. Режиссёр ещё на начальных титрах клянётся в честности и правдивости всей изложенной на экране истории, но в то же время не обещает зрителю однозначных ответов и вердиктов. Анастасия Сенченко рассказывает о картине, актёрской игре и людоедской системе, где каждый может стать виновным по умолчанию.
Спустя два месяца после 11 сентября мавританца Мохаммеда Ульд Слахи (Тахар Рахим) посреди семейного торжества увозят полицейские. Местные говорят, что американцы обезумели, американцы говорят, что Мохаммед отправлял двоюродному брату деньги в «Аль-Каиду», звонил с телефона бен Ладена и даже как-то приютил на ночь одного из угонщиков того самого самолёта. Достаточно этого или нет, но в следующий раз о Мохаммеде мы услышим лишь спустя четыре года, когда отчаявшиеся родственники обратятся к правозащитнице Нэнси Холландер (Джоди Фостер). След Слахи к тому времени обнаружат в тюрьме в Гуантанамо — американской военно-морской базе на Кубе, в которой после 11 сентября американские военные содержат сотни подозреваемых в терроризме. И многих, как гласит эта история, без доказательств, официального предъявления обвинений или суда.
Фильм открывается титром «Это реальная история», так режиссёр Кевин Макдональд первым клянётся говорить правду и ничего кроме правды. Поэтому о том, виновен ли Слахи, он разумно умалчивает. Пока правительство США решало этот вопрос, бессрочно задержанный Мохаммед Ульд Слахи не только выучил английский, но и написал мировой бестселлер. Именно он лёг в основу сценария, сместив акцент с расследования на то, как устроена жизнь и американское правосудие в стенах самой защищённой тюрьмы в мире. Но при всей явной симпатии к главному герою Макдональд не делает свой фильм его трибуной, а показывает историю узника глазами адвоката и военного прокурора, которые изучают дело. В итоге «Мавританец» — судебная драма без вердикта, байопик без героя и один большой моральный вопрос без очевидного ответа.
Нэнси Холландер и её помощница Тэри Дункан (Шейлин Вудли) защищают не мавританца Мохаммеда, а права человека в его лице. Пока заключённый, излагая суть дела, пишет им целые главы своего будущего романа, Холландер и Дункан борются за очевидное: обвиняемый должен предстать перед судом и стать наконец виновным или невиновным. Но в Гуантанамо все виновны по умолчанию, оттого-то подполковник Стюарт Коуч (Бенедикт Камбербэтч) готов вынести ему смертный приговор ещё до знакомства с материалами дела. И вот тут начинается самое интересное: дела нет.
Холландер рвётся получить доступ к уликам, подполковник Коуч довольно быстро узнаёт, что их нет. Так фильм про судебное разбирательство превращается в фарс, конкурс талантов. Обвинитель и защитник должны выбирать, кто убедительнее вплетает парочку сомнительных фактов в свою версию событий: военные или пленённый ими Мохаммед. Выбрать удаётся не сразу. Так, впечатлительная помощница Дункан поначалу проникается историей Слахи и горячо советует ему написать книгу, а после прочтения добытых под пытками признаний сомневается в его невиновности и оставляет дело. Холландер и Коуч выносят вердикт, встретившись в очередной раз за кружкой пива: даже если бы бестселлер сочинил не узник, а пытавшие его военные, этого было бы недостаточно для судебного преследования.
Что можно сказать о «Мавританце»? Блестящему актёру Тахару Рахиму наконец повезло, а вот Джоди Фостер и Бенедикту Камбербэтчу — не очень. У героя Рахима есть история. У героев Фостер и Камбербэтча нет ничего, кроме доблести и чести, а этого, согласитесь, маловато для роли. В одной из сцен Мохаммед (Рахим) в сердцах упрекает Нэнси (Фостер) за то, что у неё там жизнь, пока он годами ждёт суда. Нэнси на это невозмутимо парирует: «Это и есть моя жизнь», — и тут она правдива как никогда. Героиня Фостер на протяжении двух часов только и делает, что возмущённо смотрит в отредактированные бумаги или читает неотредактированные. Подполковник Стюарт Коуч Камбербэтча на параллельном монтаже делает то же самое, но ещё ходит в церковь и увещевает сослуживца раскаяться в причинённом насилии. Так что только Рахим в роли жертвы бесчеловечной карательной системы оказывается тут словно рыба в воде. Во многом он повторяет свой же бенефис двенадцатилетней давности в «Пророке» Жака Одиара. Тогда, в 2009-м, Рахим сыграл 19-летнего Малика, который учится выживать в тюрьме между враждующими мусульманами и корсиканцами. Там он тоже учит язык, мечтает о море, укрепляет волю и характер и в итоге выходит на свободу уже не зелёным мелким воришкой, а успешным криминальным авторитетом.
Новый пленник в исполнении Рахима опять проходит через людоедскую систему, ломающую при помощи насилия, угроз и террора, чтобы доказать, что она одинакова по обе стороны Атлантики. Но всё же «Мавританец» кого-то может и разочаровать. В конце мы видим реального Мохаммеда Ульд Слахи сегодня. На контрасте с игровым кино он окажется напрочь лишён трагичности сыгранного Рахимом узника. И пока живой Слахи счастливо подпевает на титрах Бобу Дилану, невольно задумываешься: какой, должно быть, интересный и сложный человек, жаль, что в кино из него сделали символ всех угнетённых в Гуантанамо разом. Для этого его история оказалась маловата.
