Катя Селенкина: 10 фильмов, которые я пересматриваю в 2022 году в России

Путешествие в страны Советского Союза сразу после его распада, бóльшая часть которого приходится на Москву 1992 года. Вереницы лиц и пространств, застывшее время, бесконечные очереди, люди в покорном ожидании своей судьбы. Я плачу каждый раз, когда смотрю этот фильм, потому что он является лучшим документом, воскрешающим память о моём детстве. Сегодня, 30 лет спустя, это тихое, покорное ожидание людей, привыкших жить среди диктатуры, ранит особенно сильно.

Смонтированный из хроники советской пропаганды о равноправии полов, «При прочих равных» с лёгкой иронией рисует анти_утопический мир, населённый исключительно женщинами. Они совершают научные открытия, летают в космос, выступают на съездах партии, занимаются спортом, растят детей. Прекрасный повод помечтать и поразмыслить о феминизме и гендерных ролях в странах бывшего Советского Союза тогда и сейчас.

Душераздирающе красивые образы четырёх гомосексуальных пар, переплетённые с хроникальным футеджем, представляющим часто невидимую и вытесняемую культуру. Перемежая сцены, где люди всех возрастов и идентичностей занимаются сексом, с рассказами, свидетельствующими о трагической истории из цепей потерь (от концлагерей для гомосексуалов до эпидемии СПИДа), «Нитратные поцелуи» напоминают нам о том, что даже посреди страшных трагедий и угнетения любовь — лучший способ сопротивления.

Художница снимает себя за актом мастурбации, кропотливо выцарапывая на вручную проявленной плёнке (чтобы создать одну секунду экранного времени при скорости проигрывания 24 кадра в секунду, необходимо выцарапать одно и то же слово на 24 фреймах подряд) историю своей детской и подростковой сексуальности, разворачивающейся в консервативной среде. Семья накладывает на неё множество запретов, пока та закрывается в душе и удовлетворяет себя с помощью морковки. Одновременно игривый и болезненный фильм, насыщенный психоаналитическими идеями, манифестирует нормальность детской/подростковой сексуальности под аккомпанемент Oops!... I Did It Again Бритни Спирс.

Саша Литвинцева и её мама, находящиеся в изгнании, совершают своеобразное паломничество в сторону отвергнувшей их родины. Они приезжают в популярную гостиницу в Турции, являющуюся точной копией московского Кремля. Этот фильм-эссе для меня во многом позволяет остраниться от давно принятых как естественные вещей и увидеть сконструированность и проблематику таких систем, как государственные границы, на страже которых стоит разрушительный милитаризм.

Фильм-эссе, размышляющий о национальной идентичности, патриотизме, культуре оружия и идеях свободы в США. Смешивая политическое и поэтическое, ландшафты и тела, населяющие эти ландшафты, Дебора Стрэтмен перебирает различные эмблемы свободы и проявления патриотизма: исторические реконструкции войн, американский футбол, обсессию путешествиями в домах на колесах, технологии безопасности и многое другое. Несмотря на кажущуюся исключительную интеллектуальность этого анализа, фильм состоит из кадров и звуков, которые завораживают, западают глубоко в сознание и преследуют потом годами.

Неореалистический фильм о борьбе за независимость Алжира от французской империи. Он выдвигает радикальные для своего времени идеи о том, что насильственное сопротивление колониальному режиму, часто именуемое колонизаторами терроризмом, оправдано. Этот гипнотизирующий, сдавливающий дыхание фильм подстегнул процессы деколонизации по всему миру. Саади Ясеф, один из лидеров Фронта национального освобождения Алжира, сыграл главную роль и выступил продюсером ленты. Картина смотрится на одном дыхании и является, возможно, единственным фильмом, который я посмотрела два раза подряд.

«Воспоминание» идёт в своих деколонизирующих стратегиях ещё дальше — в данном случае деколонизация вшита не только в содержание, но и в форму. Камаль Альджафари просматривает десятки массовых израильских и американских фильмов, снятых в Яффе с 1960-х по 1990-е годы, и создаёт из этих материалов полотно, c которого он с помощью цифровых технологий стирает колонизаторов, тем самым восстанавливая справедливость и разрушенный пришельцами город. Фильммейкер таким образом совершает путешествие в Яффу своего детства, теперь превращённую в руины, медленно бродит по улицам, натыкаясь на такси своего родственника, дом, в котором он когда-то занимался любовью, и знакомых палестинцев, случайно попавших в кадр, в котором они, как и в физической реальности, были отправлены на второй план.

Фильм — несостоявщийся-в-реальности-суд, который проводит художник в отношении израильских солдат, убивших палестинских подростков, что участвовали в мирном протесте на оккупированном Западном Берегу. Анализируя звуки выстрелов, записанных новостной группой CNN, он доказывает, что военные стреляли не резиновыми пулями, как заявляли израильские власти, а сталью, покрытой резиной. Таким образом они маскировали смертельное оружие под то, которое могло бы оставить молодых людей в живых. Не полагаясь на властные структуры, Лоуренс Абу Хамдан берёт на себя ответственность совершить акт правосудия, который заслужили жертвы, их близкие и все угнетаемые.