«После съёмок “Дэдпула” я хотел просто есть круассаны»: Джош Бролин и Хавьер Бардем о фильме «Дюна»

Нет, мы как раз про это шутили, что это то, чего хочешь в последнюю очередь. По крайней мере мы, равнявшиеся на Шона Пенна, Микки Рурка, даже на Джеймса Дина и Брандо, если идти дальше, мы просто хотели сниматься в фильмах о человеческой природе, больших историях, чём-то, созданном под влиянием 70-х. Так что научная фантастика совершенно не входила в круг наших интересов. Но в детстве, когда я прочёл Рэя Брэдбери, а потом — Фрэнка Герберта — младшего, — это был мой первый опыт чтения не о том, что меня окружало на самом деле. И я мог представлять эти миры в своём воображении. Думаю, я говорю здесь за нас обоих: если ты амбициозный актёр, хочешь сниматься в хороших фильмах и у тебя появляется такая возможность, то ты перестаёшь так трепетно к этому относиться и открываешься новым жанрам. Я очень рад, «Мстители» были для меня невероятным опытом. А после работы с Дени над «Убийцей» у меня не было никаких сомнений. Такие люди всегда сводят сюжет к истории о людях. Так что да, это научная фантастика, но одновременно и нет. Есть научно-фантастический фон, но история-то про людей.

Люди часто говорят о том, чтобы использовать свой личный опыт при игре. Моему сыну 33, моей дочери 28, так что мне было очень просто показать образ наставника, знающего свои ошибки прошлого. Тимоти — ребёнок! Мы снимали фильм 2 года назад, сейчас ему 25, так что играть эту роль было очень легко. Он очень восприимчивый, очень открытый, невероятно талантливый. Он во многих работах просто моментально входит в образ. Мы остались близкими друзьями, эти отношения из фильма перешли в реальную жизнь — не совсем так, это другая версия тех отношений.

Было такое ощущение, что мы снимаем независимый фильм. Он мог подойти и рассказать про свою идею, а мог дать тебе свободу экспериментировать и пробовать то, что ты хочешь. Без стеснения во времени или в деньгах. Просто для удовольствия, для того, чтобы нащупать правильную, подлинную игру. Всё было сделано с прекрасным чувством юмора и простотой, он очень приятный, неравнодушный, тёплый человек, очень талантливый и очень остроумный. Вот каков Дени на съёмочной площадке.

Думаю, мастерство Гурни видно с самого начала, хоть он и ведёт себя скорее как профессор. Роджер — невероятный. После съёмок «Дэдпула» я больше не хотел в такое вписываться, хотел просто есть круассаны и всё такое. Но я в молодости занимался боевыми искусствами, участвовал в соревнованиях по тхэквондо. К этому приятно было вернуться. Это как танец, похоже на балет. Это не просто, но главное — хореография. Вы же на самом деле не стараетесь ударить друг друга. И есть ещё фактор уважения. Для меня это был очень поучительный опыт. Роджер учил меня, а потом, наоборот, я учил Тимоти.

Я был там всего 5-6 дней, нет, 10 дней. Всё было очень сдержано, в пустыне между камней, а потом в студии, это сцена появления Стилгара, когда он знакомится с Атрейдесом. Но все равно сложность была в том, чтобы не думать, что из-за тебя все теряют время. Потому что вместе со временем уходят деньги, и очень много. Так что я сам на себя давил — а надо было успокоиться и делать свою работу. Для того, чтобы войти в роль, нужно время, и нужно было избавиться от этого давления. Здесь очень важен режиссёр, и Дени очень помог. Другой режиссёр мог бы пойти в обратном направлении и поставить актёра в положение, когда он должен играть несмотря ни на что, потому что времени мало, но Дени так не поступил. Так что в моём случае сложностей не было, только очень творческий опыт.

Это мы увидим во второй части истории! Конечно, герцог прибывает туда, чтобы помочь фременам обрести свободу и уважение. В то же время у него есть обязательства относительно пряности, она ему нужна для его собственного народа. Но он не тащит за собой насилие, как Харконнены. Так что, думаю, мир Дюны был бы более стабильным. Но что будет на самом деле — увидим.

Интересный момент: туда надо приезжать очень рано утром, иначе будет очень жарко. Пейзаж, который вы видите в фильме, настоящий, это море, океан песка. Там чувствуешь себя очень маленьким, это учит смирению. Это ставит человека как вид на место. А на первый план выходит природа. Особенно если вспомнить, что когда-то, много лет назад, это было дно океана. Поэтому и кажется, что это море, а ты в нём совсем не важен. Мне очень понравилась Иордания. Мы с Грегом Фрэйзером сделали книгу: его фотографии и мой текст. Это было примерно через год после съёмок, она называется «Искусство и душа “Дюны”».

Главное, чтобы персонаж был интересным, в нём была какая-то человечность, чтобы он говорил, изображал или символизировал что-то интересное. Жанром как таковым я не очень увлекаюсь. Кроме того, здорово сниматься в фильме просто для удовольствия. А если всё идёт хорошо, то потом это доставит удовольствие многим людям. Так что нет одного пути, их много.

Плюс у вас появляются дети, жизнь меняется, вы переезжаете, на вас влияют окружающие, и всё это определяет ваш выбор, то, что вам интересно на данный момент. Когда ты моложе, в тебе больше высокомерия, ты придаёшь этому больше значения. А с возрастом начинаешь просто получать удовольствие и выбираешь фильмы вроде «Дюны» — тут вроде бы и веселье, и гораздо больше глубины, чем в многих твоих ранних фильмах. Никогда не знаешь. О такой магии можно говорить только постфактум.