В российском прокате появился кровавый и смешной хоррор дебютанта Алекса Шарфмана «Смерть единорога», в котором богачи сталкиваются с чудом природы и предсказуемо по привычке думают только о деньгах. Премьера фильма прошла на техасском фестивале SXSW менее месяца назад. Максим Ершов объясняет, почему сказочное кино о критике капитализма и издевательств над природой и её созданиями остаётся неплохим жанровым аттракционом, но не удивляет ни формой, ни содержанием.
Отец-одиночка Эллиот (Пол Радд) вместе с дочерью-подростком Ридли (Дженна Ортега) отправляется на смотрины к работодателям. Семейство Леопольдов живёт в шикарном поместье посреди леса и гор. Чтобы отгородиться от внешнего мира, богачи создали на десятки километров вокруг дома природный заповедник. Эллиот, отвлёкшийся на пустынной дороге, сбивает единорога. Да, магические создания существуют на самом деле. Может быть, где-нибудь в Колорадо или Юте удастся встретить и снежного человека. Папа с дочкой уверены, что единорог умер. Тело зверя парочка кладёт в машину. Леопольды, владельцы фармацевтической корпорации, готовы сделать юриста Эллиота партнёром в фирме и передать подчинённому всю исполнительную власть. Надо только произвести хорошее впечатление. Единорог в самый неподходящий момент оживает. Хозяева дома тут же решают, что рог и кровь магического зверя удастся монетизировать.
Режиссёр Алекс Шарфман — хоть и дебютант, но в киноиндустрии уже давно. До «Смерти единорога» автор продюсировал «Поднять паруса» Бриджет Паларди и Даниэля Круди, а также «Воскрешение» Эндрю Симанса. Шарфман бывал на съёмочных площадках фильмов Роберта Эггерса, Дэвида Лоури и Келли Райхардт. «Смерть единорога» спродюсировал Ари Астер. В последние годы режиссёр «Солнцестояния» и «Реинкарнации» успел поработать над «Героем наших снов» Кристоффера Боргли, «Слухами» Гая Мэддина и «Лохматыми предками» Дэвида и Нэйтана Зеллнеров. Учитывая дружеские отношения А24 и Астера, неудивительно, что студия занялась дистрибуцией и маркетингом «Смерти единорога».
В современном кино боссы фармацевтических компаний равноценны исчадиям ада. Одного упоминания сферы деятельности богачей было бы достаточно, чтобы понять про них всё.
А24 в первую очередь ассоциируется с инди-сегментом и смелыми авторскими драмами, но на самом деле компания выпустила среднебюджетные «Падение империи» Алекса Гарленда и «Квир» Луки Гуаданьино. Также студия пытается занять новые ниши, обращаясь и к чисто жанровому кино, концептуальному и стильному, но не более того. «Комнату на первом этаже» Макса и Сэма Эггерсов, как и «Миллениум» Кайла Муни, никак не назвать высоколобыми фильмами. «Смерть единорога» — тоже жанровый аттракцион, пусть и с отличным кастом. Без Ортеги, Радда, Поултера и остальных зрелище получилось бы совсем тусклым.
Эллиот пообещал умирающей жене позаботиться о дочери. Финансовое благополучие отец поставил на первое место. Ридли и Эллиот почти не общаются, плохо друг друга понимают, зато на университет у папочки деньги точно будут, а с повышением придёт и статус. Леопольды с первого взгляда производят отталкивающее впечатление. Патриарх Оделл (Ричард Э. Грант) смертельно болен и беспринципен. В современном кино боссы фармацевтических компаний после опиоидного кризиса, организованного Purdue Pharma и семейством Саклер, равноценны исчадиям ада. Одного упоминания сферы деятельности богачей было бы достаточно, чтобы понять про них всё. Жёнушка Оделла вроде бы занимается благотворительностью, но путается в важных социальных проектах и пытается быть в тренде. Богачи знают, что грехи нужно замаливать вливанием средств в разные богоугодные инициативы. Отпрыск Шепард (Уилл Поултер) — ленивый и испорченный представитель золотой молодёжи. Паренёк пытается найти момент, чтобы принять наркотические средства, любит полежать в джакузи и пострелять из лука. Никаких забот и ответственности.
Для Леопольдов единорог — золотая жила. Благодаря крови животного у Эллиота исчезает аллергия, у Ридли с лица пропадают прыщи, а Оделл излечивается от рака. Рога и все органы зверя должны пойти в дело. Леопольды уже придумывают благообразные формулировки, чтобы оправдать мерзкое выкачивание всех соков из мёртвого тела. Вот только у единорога есть злые родители, которые навестят богачей и гостей дома и жестоко покарают за смерть чада.
Шарфман не без удовольствия выписывает злодеев-толстосумов, которые наживаются на чужом горе и ради денег готовы зарезать и обескровить любое существо, мёртвое или ещё дышащее. Хотя портрет беспринципных капиталистов режиссёр рисует жирными мазками, автор недалеко уходит от истины. И документальный мини-сериал Алекса Гибни, и «Падение дома Ашеров» Майка Флэнагана, который создавал центральных персонажей по образу и подобию Саклеров, говорят о бездушных монстрах. Нет сомнений, что десятки боссов фармацевтических компаний с огнём в глазах, как и Леопольды, начали бы выкачивать кровь из единорога и спешно отрубать волшебный рог. С богачами всё понятно — это жалкие маглы, которые не верят в чудеса и давно продали душу дьяволу. Ридли же — святая дева, ещё не испорченная деньгами. Эллиот находится где-то посередине, за душу юриста и идёт борьба: карьера или семья — вопрос поставлен ребром.
«Смерти единорога» не хватает ни динамики, ни безумства, чтобы превратиться в чистый трэш, который смотрелся бы заметно органичнее.
Ридли успевает за несколько часов провести мини-исследование о волшебных существах и вспомнить о серии гобеленов «Охота на единорога» из Клойстерса — филиала Метрополитен-музея на севере Манхэттена. Важно, что девочка ходила в музей с мамой, а потому волшебные звери священны. С природой шутки плохи, напоминает искусство. Можно долго измываться над флорой и фауной, но месть человечеству будет кровавой и беспощадной. «Смерть единорога» заставляет зрителей встать на место Ридли и животных, так что появление чудищ, напоминающих то ли динозавров из «Парка Юрского периода», то ли ксеноморфов из «Чужого», встречается детским восторгом. Сейчас богатых будут убивать.
Леопольды легко могли бы стать героями четвёртого сезона «Белого лотоса», но на самом деле история, по крайней мере на эмоциональном уровне, не про них. По всем канонам приключенческого и фантастического кино 1980-х отец с дочкой, пройдя череду смертельно опасных испытаний, должны вспомнить о родственных чувствах и правильно расставить приоритеты. Шарфман не скрывает нежных чувств к творчеству Стивена Спилберга, Ридли Скотта и Джона Карпентера.
В середине фильма повествование заметно провисает, что для жанровой картины равноценно проигрышу. «Смерти единорога» не хватает ни динамики, ни безумства, чтобы превратиться в чистый трэш, который смотрелся бы заметно органичнее. Шарфман с пеной у рта нападает на толстосумов и встаёт на защиту окружающей среды, но утомляет дидактикой. Пожалуй, главное, что можно вынести из фильма, — опасность ДТП с участием зверя. Что «Прочь» Джордана Пила, что «Кладбище домашних животных» Мэри Ламберт предупреждали: сбил оленя, кота или собаку — жди беды, прольётся кровь. Берегите природу и не шутите с единорогами. Всерьёз говорить о другой морали картины не приходится.
