На Netflix вышел полнометражный дебют Якуба Пьятека «Прайм-тайм» о террористе на центральном телеканале Польши. Тимур Алиев рассказывает, как молодой постановщик говорит о социальных проблемах польской молодёжи в конце 90-х.
Канун 1999 года, весь мир скоро шагнёт в новое тысячелетие. В телевизионном центре главного телеканала Польши идёт бурная деятельность: сотрудники готовятся к съёмкам одного из последних прямых эфиров года, после которого включат обращение президента, записанное заранее. В суете никто не замечает, как около камер возникает тёмная фигура с пистолетом в руках: как этот парень оказался на площадке и каким образом пронёс в студию оружие — не ясно.
Молодой человек по имени Себастиан (восходящая звезда польского кино Бартош Беленя, сыгравший главную роль в номинированной на «Оскар» драме «Тело Христово») действует без промедления. Угрожая пистолетом, берёт в заложники охранника и телеведущую и выставляет простое, но одновременно с этим нелёгкое в реализации требование — вывести его в прямой эфир. «Что будет, если он застрелит заложников или, не дай Бог, начнёт зиговать в кадре? Мы не можем такого допустить», — переживает продюсер телеканала. Студийные боссы начинают тянуть время, никто не может принять важное решение и взять ответственность. В это время у Себастиана начинают сдавать нервы.
В игровой короткометражке «Пользователи» Пьятек также использует технологии как средство коммуникации между людьми. Главными героями становятся мужчина и женщина, которые знакомятся в польской версии видеочата «Рулетка». Правда, в отличие от «Прайм-тайма», действие происходит в наше время. В полном метре польский режиссёр обращается к событиям 20-летней давности. Помимо основного повествования, которое разворачивается в замкнутом пространстве телестудии, Пьятек не уходит в сторону: кажется, что вся Польша сосредоточилась в этой тесной каморке из пары декораций и застеклённой рубки продюсера.
Единственным связующим звеном между внешним миром и трагически разыгранной постановкой становятся короткие вставки новостных сюжетов, позволяющие по вершкам собрать крохи информации о жизни «за стеклом»: в стране разруха; несмотря на самостоятельность, Польша по-прежнему презираема соседями по Евросоюзу; доходы населения не шибко высокие; чиновники воруют; каждый второй молодой человек, оказывающийся в кадре, мечтает или уехать из страны, или сразу после школы поступать в зарубежный вуз.
Убери польский язык из кадра, и перед нами возникнет насыщенная панорама России конца 90-х. Не хватает только войны в Чечне, а так всё то же самое. Пусть режиссёр и не уделяет внимание бэкграунду персонажа, нетрудно догадаться, как он дошёл до жизни такой и что подтолкнуло его прийти и требовать прямой эфир на главном телеканале страны. «Если я выйду в эфир и скажу то, что собирался, меня же услышат, правда?» — задаёт риторический вопрос Себастиан в диалоге с продюсером. Ещё живая надежда на то, что проблемы может решить телеэфир, который увидит «вся грёбаная Польша», — мотив достаточно серьёзный для человека, отчаявшегося и перепробовавшего другие доступные в ту эпоху опции.
За исключением Бартоша Беленя, в кадре никто больше не запоминается, и это одна из проблем «Прайм-тайма». Все герои, мелькающие в кадре, довольно естественно уходят на второй план. Режиссёр мог бы попытаться раскрыть и их, придав им несколько характерных черт и нанеся вектор сколь-нибудь внятной истории. Увы, этого не происходит, лента поляка превращается в по сути монофильм имени Беленя. Стоит отметить, что оператор Михал Лука главного актёра очень любит, периодически подчёркивая его глубокие переживания (мимикой Бартош играет безупречно) с помощью многочисленных крупных планов.
Истерики перемежаются с периодами успокоения. За запертыми дверьми студии ждёт команды отряд специального назначения, но Польша — не Россия: здесь идут на переговоры с террористами, а не «мочат их в сортире» при первой доступной возможности. Это довольно симптоматично, что ценность человеческой жизни в польском мире на заре 2000-х в приоритете; в 2020-х это примет идеократический перекос, и в стране запретят аборты, возводя жизнь в абсолют.
При всех видимых достоинствах «Прайм-тайм» сегодня слишком архаичен. Преподносить современным зрителям историю о вселенской несправедливости, которую можно донести до социума исключительно через экран телевизора, по меньшей мере странно. Сейчас для этого достаточно выйти в прямой эфир Instagram* или записать ролик на YouTube.
Полнометражный фильм польского режиссёра — попытка сделать видимым посткоммунистический мир маленького, но гордого европейского государства. Передать не маниакально-депрессивный психоз конкретного индивида, а глубокую личную боль целого поколения, которому десятилетиями или не давали голос, или не воспринимали его всерьёз. К сожалению, благостный посыл к финалу скатывается в невнятную какофонию, а вовлечённость во внутренний мир главного героя растворяется как дым, будто и не было — ни вовлечённости, ни героя. Молодёжь Польши, такая близкая и в то же время далёкая. Ну, пусть говорит.
*Instagram запрещён на территории РФ
