4 октября на Netflix состоялся цифровой релиз фантастического триллера «Платформа 2» — второй части самого популярного испаноязычного фильма в истории стриминга. Кинокритик Юлия Салихова объясняет, почему продолжение хитовой антиутопии не дотягивает до уровня оригинала.
Первая «Платформа» вышла на Netflix в самый разгар пандемии и удачно попала в нерв времени. Во многом именно благодаря актуальности камерный триллер о социальном неравенстве и человеческой жадности стал одним из самых громких релизов года: сюжет о выживании людей в замкнутом пространстве с ограниченным количеством еды нашёл эмоциональный отклик у зрителей на самоизоляции независимо от того, в каком лагере они находились — тех, кто пачками скупал гречневую крупу в супермаркетах, или тех, кто сокрушался из-за её отсутствия на магазинных полках. Но не только контекст эпохи возвёл оригинальную «Платформу» на вершину зрительского рейтинга. Несмотря на некоторую вторичность использования метафоры о разложении общества на примере классовой иерархии, испанская антиутопия предложила свежий концепт для её визуализации.
Действие обеих частей разворачивается в декорациях вертикальной тюрьмы со множеством уровней, на каждом из которых находятся по двое заключённых. Посередине камер проходит специальная шахта, через которую раз в день сверху вниз опускается платформа с разнообразными блюдами на любой вкус. Шведский стол ненадолго останавливается на каждом этаже, чтобы участники изощрённого эксперимента могли совершить трапезу. Система неидеальна: заключённые сверху ни в чём себе не отказывают и смачно пируют, обитатели средних этажей в лучшем случае довольствуются объедками, а жители нижних уровней вынуждены голодать. Каждый месяц узников бетонного изолятора усыпляют и перемещают с одного уровня на другой в рандомном порядке.
В оригинальной «Платформе» лицом революции выступает герой по имени Горенг (Иван Массаге), который отправляется на самое дно, чтобы сломать систему. Главной героиней продолжения оказывается художница Перемпуан (Милена Смит), чьи моральные ориентиры по ходу повествования проходят испытание на прочность.
Социальный комментарий теперь направлен в сторону коммунизма и религии.
Первый фильм предлагает рассуждения об устройстве общества, обличает пороки капитализма и выступает с критикой социального неравенства. Главная опасность здесь исходит от человеческого эгоизма и жадности, ведь каждый думает только о себе. Вторая часть сохраняет основные идеи первоисточника, но меняет внутреннюю политику среди обитателей замкнутого пространства. Сценарий изобилует сценами демонстрации ужасов фанатизма через попытки группы моралистов-карателей установить жёсткий режим под маской благодетели.
В «Платформе 2» новые порядки делят заключённых на два лагеря: лоялистов и варваров. Первые выступают за справедливое распределение еды и следят за тем, чтобы каждый ел только своё блюдо, которое выбрал до заточения. Вторые заботятся лишь о собственном выживании и ни в чём себя не ограничивают. Разная система ценностей внутри разрозненного общества в конечном итоге приводит к жестокому противостоянию. Результат удручающий: между двумя воинствующими фракциями разгорается кровавая бойня. При этом группа фанатиков-моралистов оказывается ничем не лучше обжирающихся эгоистов. В такой системе просто не может быть баланса — такой неутешительный вывод можно сделать после просмотра дилогии.
Продолжение не добавляет в оригинальный сюжет ничего принципиально нового и оставляет больше вопросов, чем ответов.
Вторая часть снята по проверенному рецепту первого фильма и за незначительными изменениями мало чем от него отличается. Складывается впечатление, что создатели дилогии не заинтересованы в развитии новых горизонтов для потенциальной франшизы. Вместо объяснения внутреннего устройства мира «Платформы» авторы пытаются неуклюже связать две части в единое целое и отвлекают внимание от повисших в воздухе вопросов поверхностными метафорами и кровавым экшеном. На второй раз ещё простительно, но в третий уже не прокатит.
