На Netflix вышел боевик «Ночь в раю» от сценариста фильма «Я видел дьявола». История про то, как «самый перспективный бандит Сеула» умудрился натравить на себя практически всех гангстеров Кореи. Анастасия Сенченко рассказывает о том, как в картине жестокость и сцены смерти уживаются с душевными азиатскими традициями, а также отмечает боевую сцену, которая вас впечатлит своей хореографией и изощрённостью.
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/d12/xxpmjilnc18ls1ulay2i1uz10p82y1tr.jpg.webp?165569705085730)
В Соединённых Штатах Азии опять неспокойно. Гангстеры в чёрных костюмах роятся то тут, то там и за собой оставляют кровавый след. «Вы что, кино снимаете?» — с досадой скажет одному из них начальник полиции. После чего усадит главарей за стол переговоров и доходчиво объяснит, что резня с горами трупов — это откуда-то из восьмидесятых. Сейчас в ходу другие методы. Но если вы видели до этого хотя бы один фильм Пак Хун-джона, то наверняка знаете, что вот эти герои из восьмидесятых, а точнее, из нового гангстерского кино — его любимые. Последняя криминальная драма режиссёра «Ночь в раю» — вновь о мести, которая по принципу домино запустит целую лавину ультранасилия и не позволит никому устоять на ногах.
Самый перспективный бандит в Сеуле Тхэ-гу (актёр Хон Сан-су и Ким Джи-уна Ом Тхэ-гу) — олицетворение гангстеризма с человеческим лицом. Он заботливый брат, дядя и начальник, а ещё главная надежда и опора своего трусоватого босса мистера Янга. После того как кто-то подрывает автомобиль с его племянницей и сестрой, Тхэ-гу, не долго думая, устраивает главному криминальному авторитету Сеула кровавую баню. После эффектной, в стиле «Восточных обещаний» Кроненберга резни в спа герой отбывает на остров-курорт Чеджудо, чтобы переждать последовавшую за его выходкой войну группировок, а в случае чего сбежать во Владивосток. В Чеджудо его встречает Джэ Ён (Чон Ё-бин) — племянница местного торговца оружием и контрабандиста, конкурирующего с русской мафией.
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/539/p89qrnhbe90l8ueudnf3t56vhnikfqn5.jpg.webp?165569705226630)
Пак Хун-джон — режиссёр знаменитого «Нового мира», этаких «Славных парней» по-корейски, и сценарист переполненного маньяками и просто садистами триллера «Я видел дьявола». Свою «Ночь в раю» Хун-джон презентовал на Венецианском фестивале 2020 года, что неслучайно, ведь в ней он расширил границы качественного жанрового зрелища до чистого искусства. В этой драме об обречённых сюжет движется благодаря одной лишь бесконечной веренице смертей. Благородных гангстеров от неблагородных в этих обстоятельствах отличает одно: благородные точно знают, что умрут. Таковы правила, и, приняв их, можно и дальше пить соджу, демонстрировать характер и выходить из себя из-за мелочей. Неблагородные же теряют достоинство и отпущенное им время в тщетных попытках избежать смерти.
Она неизлечимо больна, он приговорён всей корейской мафией и полицией — для главных героев эта обречённость становится ещё и искрой, которая привносит в их историю едва намеченный романтический сюжет. Когда Джэ Ён, чтобы разозлить чужака, называет его живым мертвецом, то понимает по его реакции, что нашла родственную душу. Теперь в ожидании смерти они могут вместе курить с видом на океан и есть лучший на острове мульхве, пока толпы сеульских бандитов в одинаковых костюмах не заполонят улицы курортного городка. Такими поэтичными и созерцательными гангстеров создавал только Такеши Китано в своём «Фейерверке». То, что героев объединяет любовь к острому супу из сырой рыбы, к слову, — исключительно азиатская деталь. В Китае и Корее истинный признак внимания и заботы — вопрос: «Ты поел?» Этот вопрос задаёт главному герою сестра, обеспокоенная его усталым видом, его же ему на похоронах задаёт начальник, Джэ Ён забирает у него из-под носа тарелку, чтобы показать, что ему здесь не рады. Только после вкусного обеда начальник полиции берётся решать споры враждующих мафиози, буквально по тарелочкам объясняя им новый расклад.
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/eed/7sy3rnyoe2rfv4j19kv24idk9n8012a6.jpg.webp?165569705324340)
Действующие лица «Ночи в раю» и во всём остальном истинные азиаты, а не безликие герои-функции, все они на редкость полнокровны для жанра. В открывающей сцене Тхэ-гу сначала с пониманием смотрит на корчащихся на полу пленников с пакетами на головах, а спустя склейку уже укоряет сестру за разговоры об убийствах при ребёнке и с дурацкой улыбкой машет вслед их отъезжающей машине. Хун-джон показывает своих живых мертвецов не трагическими заложниками судьбы, как это принято в гангстерских фильмах, а смешными, нелепыми и дерзкими. Их новую для жанра свежесть ещё больше оттеняет лидер противоборствующей группировки шеф Ма (Чха Сын-вон), который по канону «Крёстного отца» решает дела с истинным благородством и напомаженными волосами.
«Ночь в раю» от начала до конца — словно внушительная коробка с фейерверками, в которой резво тлеющий фитиль сюжета то и дело разряжается салютом из огнестрельных очередей и кровавых брызг. При этом каждый новый залп действительно новый. Со времён классической сцены с молотком из «Олдбоя» в корейском кино уровень боевых сцен неуклонно рос, пространства становились всё меньше, а орудия — всё неожиданнее. В «Ночи» постановщикам и вовсе удалось сотворить массовую драку в салоне автомобиля, и, чего уж греха таить, ради таких сцен и стоит в первую очередь смотреть азиатские гангстерские фильмы. Он и она, разделочные ножи и пушки в рыбьей требухе, грандиозный балет с массовыми сценами, выверенный от первого до последнего выстрела, — вот он, истинный курорт для любителей корейских криминальных драм.