«Худший человек на свете» норвежца Йоакима Триера — задушевный разговор обо всём, что пугает и вдохновляет, ранит и спасает, озадачивает и отвлекает тридцатилетних. По сути, это чуть ли не ромком вроде «500 дней лета», по-сериальному разбитый на двенадцать глав, пролог и эпилог. Но чем ближе зритель к последней странице этого обманчиво лёгкого романа воспитания, тем понятнее становится, почему фильм заслуженно оказался в программе Каннского кинофестиваля. Перед выходом картины в широкий прокат публикуем рецензию Егора Москвитина из Канн.
Не прошло и часа после премьеры «Худшего человека на свете», как авторитетнейший критик Питер Брэдшоу из Guardian объявил фильм Триера (кстати, Питер согласен, что это ромком) instant classic. Вечная классика, подарок для всех поколений. Питер даже сравнил новую ленту с лирическими комедиями Норы Эфрон — постановщицы «Неспящих в Сиэтле», «Вам письмо» и «Когда Гарри встретил Салли». Хотя последователи Норы Эфрон — последние люди, которых ожидаешь встретить в Каннах. А ещё меньше ждёшь, что среди них окажется Йоаким Триер. Его последний фильм «Тельма» — изматывающий религиозный ужастик вроде «Ребёнка Розмари» и «Убийства священного оленя», который показывали на фестивале в Торонто и номинировали на «Оскар» от Норвегии. Его «Громче, чем бомбы» — большая международная (в кадре и Изабель Юппер, и Джесси Айзенберг) драма о парализующем бесчувствии после потери близкого человека. Его «Осло, 31-го августа» (фильм, гостивший в «Особом взгляде» Канн ровно десять лет назад) — памятка о том, как легко подчиниться приятным зависимостям, когда тебе за тридцать и ты не знаешь, что делать с жизнью.
Разбитый на главы «Худший человек на свете» — в каком-то смысле пересказ сюжетов всех этих фильмов. Как и «Тельма», это не столько жанровое кино, сколько универсальный роман воспитания. Как и «Громче, чем бомбы», это история о том, что люди, которые должны быть рядом всегда, иногда внезапно уходят. И как и «Осло, 31-го августа», это печальная песня о брошенных детях. Но Триер — искусный исследователь жанров. Его «Тельма» — образцовый мистический триллер с монтажом и цветокоррекцией, способными вызвать эпилептические припадки; с дизайном звука, заставляющим постоянно испытывать тревогу, и с оператором, который снимает каждую сцену и с улицы, и в помещении — чтобы нам было и морозно, и уютно одновременно. «Худший на свете человек» — тоже идеальная ромком-мелодрама. Деликатный юмор притупляет боль узнавания, от нежности недолго задохнуться, а отношения героев дробятся на главы, что придает легкомысленной вроде бы истории вес респектабельной саги. Сами персонажи при этом немыслимо красивы — но их красота не пластиковая и отретушированная, а тёплая и живая. Некоторые эпизоды похожи на старые мюзиклы,а некоторые — на студенческие комедии рубежа тысячелетий (с Джошем Хартнеттом — кем же ещё). Многие режиссёрские решения обезоруживают своей наивностью — вроде эпизода, в котором массовка застывает, чтобы главные герои могли почувствовать — весь мир принадлежит им. Отсылок очень много: к примеру, в автобусе возлюбленные сидят на том же ряду, что и в «Выпускнике». Кажется, если бы Йоаким Триер смотрел «Прогулку» и «Питер FM», он цитировал бы и их. В его фильме нередки случайности — вещь, без которой не работает ни одна романтическая комедия. Но эти случайности нисколько не мешают психологической глубине сценария. Ну и что с того, что герои, поклявшиеся избегать друг друга, неизбежно столкнутся в книжном магазине. Удача — награда за смелость, доказанный факт.
Сюжет фильма хочется пересказывать в последнюю очередь: он сознательно банален, потому что универсален. Где-то в Осло живёт то смелая, то робкая девушка по имени Джулия, которую играет магическая актриса Ренате Реинсве, похожая разом и на Дакоту Джонсон, и на Киру Найтли, и на Элли Харбоа из «Тельмы». В начале истории Джулии двадцать с чем-то, она бросает учебу на медицинском и из отличницы превращается в хулиганку: становится фотографом и соблазняет моделей. Пока не знакомится с Акселом — сорокалетним писателем, который придумывает и рисует комиксы и после первой же ночи вдвоём сообщает Джулии, что они слишком разные. Девушка принимает вызов и ввязывается в двенадцать историй, которые совершенно точно знакомы всем, кому сейчас плюс-минус тридцать.
Вот драма пары, в которой один партнёр — известный в своей среде писатель, а второй — продавец в книжком. Вот страх перед тем, что близкий человек перейдёт на «следующий уровень» раньше, чем ты. Вот многообещающая встреча «в сложный период жизни». Вот ироничная глава под названием «Оральный секс в эпоху #MeToo». Вот решительная смена профессии — и сопутствующий ей страх «позднего» успеха (а то и вовсе неуспеха). Вот интуитивные попытки провести границы между общением и изменой — и затем сделать так, чтобы всё мировое сообщество признало эти границы. Вот выходные с друзьями, которые уже обзавелись детьми. Вот встречи с родителями, которые надо бы проводить в присутствии психотерапевта и адвоката, но приходится по старинке — с чаем, пирогом и расспросами. Вот растерянность перед бесконечностью выбора — ну почему жизнь не может быть тестом с четырьмя вариантами ответа? А вот самый красивый и трогательный one night stand за всю историю кино. И это ответственное заявление: мы, если что, видели фильм One Night Stand с Настасьей Кински и Уэсли Снайпсом ещё в 1997 году — сразу когда он вышел. В какой-то момент героине исполнится 30 лет — и она с удивлением обнаружит, что это лишь шестая-седьмая глава из двенадцати.
«Худший человек на свете» — лучший на свете фильм-друг. И больше тут добавить пока нечего. Но мы явно будем пересматривать эту историю часто, так что мысли ещё придут. Сказано же вам: instant classic.
