Вероника Хлебникова рассказывает, как она сама же охарактеризовала, про «сказку о принцессе, которая не хотела быть десятифунтовой купюрой, и в одно прекрасное Рождество у неё получилось остаться собой». В прокате фильм «Спенсер» про принцессу Диану с Кристен Стюарт в главной роли.
«Каких только чудес не случается в сочельник!»
Николай Гоголь
В «Графе Монте-Кристо» сказано: «Дорогой друг, никогда не следует быть исключением. Если живёшь среди сумасшедших, надо и самому научиться быть безумным». Для героини страшной сказки Пабло Ларраина в исполнении Кристен Стюарт эта наука оказалась невесёлой. Режиссёр преобразил всем знакомую принцессу Диану, урождённую Фрэнсис Спенсер, в Алису, которой не удалось вовремя выбраться из Страны Чудес, и теперь ей приходится быть всё «страньше и страньше». Ларраин преподносит королевскую власть унылым и опасным бедламом. Фамильный замок Сандрингем, где до 1936 года стрелки часов переводили на полчаса вперёд, чтобы Виндзоры не опаздывали на охоту, на три дня становится приютом умалишённых. Традиционные монаршие причуды вроде взвешивания перед Рождеством, строгая очерёдность нарядов к каждому приёму пищи, плотно задёрнутые от папарацци гардины и необходимость иметь два лица обретают зловещий смысл. Даже главный распорядитель королевских рождественских каникул в исполнении Тимоти Сполла выглядит так, будто он — оборотень с норфолкских пустошей и вот-вот оскалит острые зубки или щёлкнет тоненьким хвостиком. Изысканный саундтрек Джонни Гринвуда превращается из тревожного в нервозный и смятённый.
«Всякая власть есть непрерывный заговор», — писал Бальзак. Принцесса Уэльская чувствует себя его жертвой, будучи в эпицентре чужой власти, военизированной институции вместо семьи. По воле Ларраина она потерялась в фильме ужасов, тем более жутком, что для ужаса нет видимых причин. Разве что явится Анна Болейн дать дельный совет. Но и этот трагический призрак в фильме носит голову на плечах, в истории отрубленную палачом:
английский монарх на ней женился,
и ей пришлось расстаться с головой,
когда король в другую влюбился
и сделать захотел своей женой…
Дальняя родственница Болейн принцесса Уэльская, чьи кошмары — лишь в её голове, по иронии Ларраина, читает этот стишок безголовому манекену. Только призраки в фильме нормальны, ещё — дети, маленькие принцы Уильям и Гарри. Если они скажут, что мама ведёт себя глупо, то мама послушает их одних. Не послушает.
Ларраину приходится прыгать через голову, чтобы королевская родня выглядела бездушными палачами чувствительной принцессы, истерзанной горошинами крупного жемчуга, подаренного ей неверным принцем.
За годы медийной полировки британская монархия, аристократия и викторианский характер приобрели волшебный блеск, которому на пользу сезоны «Аббатства Даунтон» и «Короны». Этому безусловно положительному символу Ларраин противопоставляет, как Кинг-Конга Годзилле, не менее почтенный жанр готического хоррора пополам с «Газовым светом», где бедняжек изощрённо сводят с ума. Хозяева Сандрингема почти начинают внушать если не ужас, то тревогу, потому что Ларраин долго их не показывает, позволяя воображению достроить безжизненные лица за нескончаемым столом, семью вампиров, чёрную мессу вместо Рождества и любой Страшный Подвох. Но первое же появление Её Величества рассеивает этот морок. В кратком диалоге с умопомрачённой принцессой королева проявит себя остроумной пожилой дамой, комментирующей собственный портрет на десятифунтовой банкноте. В голосе принца Чарльза проскользнут мученические интонации. И крошки принцы совершенно не настроены остерегаться родни. Если современные Виндзоры — призраки, то достаточно воспитанные, чтобы находить в своей жизни ходячих символов определённые радости.
Подлинная викторианская готика входит в этот отравляюще-пьянящий фильм — принцесса всё время в состоянии ломки — с меланхолией зелёных полей, тронутых инеем. Соединяя Диану и померещившуюся ей более счастливую жизнь, поля затягивают в свою тусклую зелёную пустоту и бесконечность. Сказка, предложенная Ларраином вместо реальной биографии, — наследница сестёр Бронте и грозового перевала под рёбрами, «Ребекки» Дафны дю Морье и паранойи в костях, «Отвращения» Романа Поланского и всех архитекторов альтернативной реальности.
Ларраин покажет, что предстоит стойкому солдатику Спенсер в случае счастливого побега с её поста, — жить своей жизнью. Собственная студия танца, педагогическая карьера и немного фастфуда вместо булимической пляски омаров. Пабло Ларраин не переходит границы кэмпа, позволяя Диане сбежать от короны и отсутствия супружеской любви в девичью фамилию. Такова весьма актуальная трансформация сказки в жизнь, и её героиня могла зваться иначе, как угодно — истории беглянок универсальны, но вызывают всеобщий интерес лишь в том случае, если такая-сякая сбегает из дворца.
Среди фильмов Ларраина с именами собственными в названиях нет портретов. В фильме «Неруда» есть всё, кроме биографии Пабло Неруды — поэта и коммуниста, «чилийского соловья», любителя криминальных романов в мягких обложках и друга Пикассо. Это комическая поэма погони, заметённых следов и дыхания в спину. Народный герой и поэт Пабло Неруда объявлен вне закона и должен бежать. Но так как герои не бегают от врага, Неруда должен превратить в песню путешествие через бордели Сантьяго и снега Анд. В «Джеки» с Натали Портман в главной роли Ларраин показывает первые дни после убийства Кеннеди, когда вдова сооружает мужу мавзолей в виде красивого мифа, превращая политика средней руки в бессмертного рыцаря Камелота. Неслучайно выбраны версии имён персонажей — Джеки воплощает собственный миф Жаклин Кеннеди, созданный на крови, отчаянии и тщеславии. Поэт Неруда — сродни Пушкину и Шекспиру не требует паспортных дополнений. Спенсер — девичья фамилия, трагический миф возвращения к себе, заведомо обречённого. Трилогия легенд образует концептуальный антропологический проект Ларраина, где герои совпадают не с биографическими деталями, а со своими страхами, мечтами и шутками про мастурбацию, наиболее удачными в ломком исполнении Кристен Стюарт.
