«Его три дочери»: камерная драма о семейном горе с Наташей Лионн, Элизабет Олсен и Кэрри Кун

Поделиться
Скопировать
VK Telegram WhatsApp Одноклассники

Кадр из фильма «Его три дочери», Netflix

На Netflix появилось драмеди Азазеля Джейкобса, независимого американского режиссёра, снимающего «тихие» фильмы про семейные сложности. На этот раз в центре истории — три сестры в исполнении Наташи Лионн, Элизабет Олсен и Кэрри Кун, которые приглядывают за умирающим отцом. Чего ожидать от новой картины, рассказывает Роман Волынский.

Первой на экране появляется старшая сестра Кэти (Кэрри Кун), преуспевающая женщина — контрол-фрик. Она, словно тренер, наставляющий команду перед игрой всей жизни, чётко тарабанит о том, как будет устроена жизнь сестёр в ближайшее время. Следом мы видим недоумевающее, чуть уставшее лицо Рэйчел (Наташа Лионн), средней. И третьей берёт слово Кристина (Элизабет Олсен), которая мгновенно производит впечатление невротичной мамочки, занимающейся йогой в пригороде Лос-Анджелеса, — так оно и оказывается.

Они собрались в квартире на Манхэттене, чтобы заботиться об умирающем от рака отце (Джей О. Сэндерс). Зритель увидит мужчину лишь в финальной части, в остальное время его присутствие выразительно обозначено пищащим оборудованием, к которому подключён больной в своей комнате.


Перед нами не столько личности, сколько типажи. Корни их семейной отчуждённости выглядят понятно, но простовато.

Кадр из фильма «Его три дочери», Netflix

Первая культурологическая ассоциация — пьеса «Три сестры». Только у Чехова повествование начинается спустя год после смерти отца, да и сами героини представлены ещё молодыми девушками, у которых «всё только начинается». У Джейкобса же сёстры успели накопить претензии друг к другу и к миру. Хоть бранчливая Кэти и живёт в Бруклине, но не особо навещала отца во время болезни. Чудаковатая Рэйчел, напротив, провела с отцом всю жизнь, поддерживая на всех этапах. Но Кэти всё равно рвётся осудить сестру-неудачницу за её праздный образ жизни — курение дома, увлечение матчами и ставками. Признаемся, набор увлечений действительно карикатурный. И это одна из проблем драматургии Джейкобса.

С другой стороны, обычно в подобных семейных драмах сценаристы прибегают к твисту — к раскрытию тайны, которая меняет представление о том или ином герое. Здесь же Джейкобс действует более аккуратно и занимает чисто наблюдательную позицию, фокусируясь на актуальной проблеме сестёр.

Справиться с трудным ожиданием кончины отца героиням помогает сотрудник хосписа Энджел (Руди Галван), которого Кэти в шутку называет Ангелом Смерти. Его герой действительно привносит в сюжет странность: несмотря на безупречную любезность и профессионализм, он оставляет им прозрачные намёки на то, как «случайно» закончить нервотрёпку с отцом. И этот трагикомедийный тон роднит «Его трёх дочерей» с ранними фильмами Тодда Солондза, что, конечно, придаёт картине объёма.


Зритель так и не узнает, что там неладно с детьми и мужьями Кэти и Кристины.

Кадр из фильма «Его три дочери», Netflix

Героини, как и камера, практически не выходят из просторной квартиры, обставленной правдоподобно и со вкусом. В ней нет ничего лишнего, только мебель, личные фотографии и плакат с Одри Хепберн. Сама съёмка также выполнена решительно нейтрально, даже незаметно — в классическом духе инди-американских 2000-х годов. И неудивительно, за камерой стоял мастеровитый Сэм Леви, оператор Ноа Баумбака и Греты Гервиг. А жёлтая, слегка приглушённая цветокоррекция согласуется с трогательным настроением фильма (которое всё-таки доминирует, несмотря на склоки сестёр и неоднозначные советы Энджела).

В одной сцене Кристина — к слову, это одна из лучших ролей Элизабет Олсен — рассказывает, как они в детстве с отцом досмотрели кино и он начал возмущаться, что в художественных произведениях неправдоподобно показывают смерть. Этот монолог звучит как вызов, который режиссёр Джейкобс бросает сам себе. Да и финальные сцены говорят о том, что он попытался предложить что-то необычное, но, увы, получилось скорее вычурно, словно режиссёр сам запутался в том, как разрешить эту историю.

Читайте также
Отныне я сам судья и палач: удалась ли новая экранизация «Графа Монте-Кристо»
Новое прочтение трагедии героя в духе восхождения французского Бэтмена.
Детство в компании мёртвой собаки: как устроена драма «Чупакабра»
Концентрат звягинцевщины в истории взросления.
Также рекомендуем
О загадочном фильме, который непременно должен заявить о себе во время наградного сезона.
Невероятная история создания хита Netflix и его влияние на зрителей.
В качестве каникулярного развлечения Татьяна Алёшичева собрала новые сериалы всех жанров, которые выходят с&n...
О загадочном фильме, который непременно должен заявить о себе во время наградного сезона.
Невероятная история создания хита Netflix и его влияние на зрителей.
В качестве каникулярного развлечения Татьяна Алёшичева собрала новые сериалы всех жанров, которые выходят с&n...

Последние новости

История призрака: как «Сидони в Японии» с Изабель Юппер превращает драму о горе в сеанс психотерапии
Объясняем, в чём заключается мягкая сила терапевтического кино Элиз Жирар.
00:00