На платформе Netflix вышел долгожданный сериал «Ведьмак», который понравился фанатам первоисточника и компьютерных игр (кроме самых упёртых), вызвал справедливые вопросы у критиков, а многих не читавших сагу оставил в недоумении. Татьяна Алёшичева примиряет все три группы.
Очевидно, что одной из важнейших миссий сериала было не только удовлетворить фандом (дело почти безнадёжное — недовольные будут всегда), но и привлечь к экранизации книг Анджея Сапковского о Ведьмаке новую аудиторию, воспринимающую эту историю с чистого листа. И если эта миссия не провалилась сразу, то скорее вопреки, а не благодаря стараниям сценаристов и шоураннера Лорен Шмидт Хиссрич. Неофиты, не читавшие саги, оказались и среди журналистов. В итоге критический консенсус, в отличие от зрительского, сложился не в пользу сериала. Особенно отличились обозреватели издания Entertainment Weekly. Не продравшись сквозь вялотекущее действие первых эпизодов, они так и не разобрались в происходящем на экране, назвали постановку «ролевой игрой Dungeons & Dragons на уровне средней школы с бюджетом в несколько миллионов долларов» и поставили этому зрелищу ноль баллов. Более осторожный критик из IndieWire сформулировал претензию чётче, упрекнув шоу в том, что главному герою, профессиональному убийце чудовищ Геральту из Ривии (Генри Кэвилл), посвящена пара заходных эпизодов, в каждом из которых он исполняет короткую и завершённую миссию (как в компьютерной игре!), — а потом просто уходит на второй план.
Так и есть: в начале шоу просто непонятно, какова его структура. Пригожий ведьмак (в оригинале мутант с нестандартной внешностью, которая часто кажется отталкивающей) в первом эпизоде знакомится с чародеем Стрегобором (Ларс Миккельсен) и отказывается убивать по его заказу некую про́клятую принцессу Ренфри. Сюжет с Ренфри завершается в этом же эпизоде: mission complete. А дальше происходит вот что: Ведьмака отодвигают на второй план две другие сюжетные линии. Это история юной принцессы Цириллы (Фрейя Аллан), «львёнка из Цинтры»: королевству её бабушки, отважной воительницы королевы Калантэ (Джоди Мэй), грозит агрессивный сосед с юга — Нильфгаард, и девочка вынуждена пуститься в бега. А следом нам начинают рассказывать историю девушки-горбуньи Йеннифер (Аня Чалотра), попавшей в обучение к магам и проявившей выдающиеся способности к чародейству. Кто тут кем кому приходится, становится понятно от силы к третьему эпизоду. Вдобавок три разные истории происходят в разное время, хотя показаны параллельно. Что эти времена не сопрягаются, становится понятно далеко не сразу — персонажи, включая ребёнка Цириллу, выглядят совершенно не изменившимися, хотя зазор между эпизодами в одном случае составляет 12 лет.
Из-за того, что сериал довольно долго тянет параллельно три до поры не пересекающиеся сюжетные линии, пульс повествования еле прощупывается (впрочем, как и у самого Ведьмака — у мутантов сердце бьётся медленнее нашего). Вдобавок структура шоу меняется на ходу: вначале она вертикальная: одна серия — одна миссия Ведьмака. Выстраиваться в эпик с горизонтальным сюжетом сериал начинает далеко не сразу, по дороге теряя самых нетерпеливых зрителей. Что это такое: «12 подвигов Геракла» по одному на каждый эпизод? Или «Тристан и Изольда», где рок изначально связывает персонажей, которые движутся навстречу друг другу? По-видимому, и то, и другое: не успели мы познакомиться с одним главным героем и прикипеть к нему душой, как нам подсовывают двух других, пока никак не связанных с первым. Сопровождают это сценарное месиво с разными таймлайнами многозначительные рассуждения о Предназначении: мол, рано или поздно герои, связанные Предназначением, встретятся. Ну, хорошо, и на том спасибо.
К реалиям вселенной «Ведьмака» можно привыкнуть где-то к третьему, а то и четвёртому эпизоду — и для этого необходима зрительская лояльность. На Континенте Ведьмак сражается со сказочными чудовищами — в первом сезоне нам предъявили кикимору, стригу, дракона и безвинно убитую милейшую тварь хирикку: «А ведь достаточно было её просто покормить!», — считает Ведьмак. Он руководствуется своим особенным кодексом чести, выбирая «меньшее зло» из возможных и предпочитая временами видеть в мутантах и чудовищах «жертв обстоятельств» — например, чужого колдовства, которое можно обратить вспять, сохранив жизнь существу. В целом этот Ведьмак приятный парень, что и говорить!
На Континенте между тем действует орден чародеев, назначающих советников из числа своих учеников к правителям государств. А пока Ведьмак в сопровождении своего верного спутника, барда Лютика, зарабатывает звонкую монету борьбой с монстрами, на юге подымает голову агрессивный Нифльгаард, грозящий поглотить огнём и мечом мирные народы Континента. Одна из важнейших составляющих мифологии «Ведьмака», кроме Предназначения (все его ищут!), — это Право неожиданности. Работает оно так: взамен оказанной услуги можно взять с должника обещание отдать нечто, о чем он ещё не знает, причём даже спустя долгое время. Этот принцип похож на любовь в описании Лакана: «Любовь — это когда мы отдаём то, чего у нас нет, тому, кому это (пока) не нужно». А в сказках этот принцип работает попроще: тебе, допустим, спасло жизнь некое существо, а ты взамен обещал отдать ему того, кто первый встретится тебе на пороге дома по возвращении. По всему выходит, что вселенная «Ведьмака» — это вам не фунт изюму. У чародеев при этом своя философия: они сызмальства обучаются не просто показывать фокусы с превращениями, а вступать в сложные отношения с хаосом, не позволяя ему овладеть собой, а стремясь его контролировать и направлять. «Береги свой хаос, чтобы потом обрушить его на голову врага», — такова магическая стратегия победы в битве.
Что до шоураннера и сценаристов, то им удаётся обуздать свой хаос лишь после того, как шоу переваливает за половину. Этот хаос — не только сценарный, но и стилистический: увязать в одном повествовании разные жанры получается не всегда. Если Ведьмак отвечает за романтику и героику, то за юмор в ответе его спутник Лютик (Джои Бэти), которому по штату положено разряжать обстановку ёрническими репликами — этот довольно мультяшный персонаж (его уже стало принято сравнивать с Ослом из «Шрека») иногда выглядит искусственным механическим довеском к сюжету. Особенно заметна его функция «выключателя» в сценах с обнажёнкой, которые необходимо безопасно закруглить. В романтической сцене с участием Ведьмака (снятой под странный саундтрек с хлопками, подпрыжками и шотландскими волынками) Лютик вмешивается в происходящее, подсматривая за любовниками через окно, и сопровождает эпизод комическими репликами, благодаря чему тот начинает выглядеть смешно. Каковы тут были намерения сценаристов — неясно, но романтика благополучно убита. Другую подобную сцену, с иллюзией многофигурной оргии, всё тот же Лютик и вовсе превращает в балаган, проделывая на фоне происходящего парочку гэгов. И таким образом шоу без конца кидает от хоррора, романтики и героического пафоса к шуткам и прибауткам в каких-то диких несбалансированных пропорциях. В такие моменты «Ведьмак» становится похож на сериал-пародию «Галавант», а для героической саги это не самое лучшее сравнение. Что до эротических сцен, то они отпущены сериалу будто по разнарядке: примерно по одной обнажённой сцене на эпизод. Эротические эпизоды, или sexpositions, как окрестили их англоязычные критики в применении к «Игре престолов», — здесь, пожалуй, самый странный элемент шоу. Временами они выглядят смешно (по мотивам одной из них уже родился мем: мол, так выглядела платформа Pornhub в Средневековье), а временами так подцензурно, будто за всем этим стоит телеканал «Дисней» с секундомером и выключателем: герои поцеловались? Тогда гасим свет, уходим в затемнение и возвращаемся после монтажной склейки, будто ничего и не было!
Тем не менее хаос удаётся обуздать к финальным эпизодам — три сюжетные линии наконец складываются в единую картину, стилистический разнобой сглаживается, и сериал встречается со своим Предназначением — его становится интересно смотреть. На такой основе грядущий второй сезон может выйти и вовсе без огрехов, поскольку первый практически утрясает все свои проблемы к финалу.
