Свежий выпуск (к)инопрессы. Кирилл Серебренников беседует про свою новую работу, Джулия Дюкорно рассказывает про титановые пластины и человечность, узнаём, как дела у неонуара, а также снова и снова говорим про великолепного «Теда Лассо».
Как дела у неонуара?
На Criterion вышел гайд по неонуару от Адама Наймана. Как ключевые нуарные темы — секс и насилие — преобразовались в творчестве людей, которые сами росли на нуаре? Какой вклад в ревизию жанра внесли братья Коэн и что общего у «Китайского квартала» Романа Полански и «Ночных ходов» Артура Пенна? На неприлично короткой (по меркам объёма тем) дистанции текст пытается разобраться в этих вопросах на материале 70-х — нулевых годов, от того же Полански до «Просто крови» в 80-е, Тарантино и Джона Дала в 90-е и Райана Джонсона с Кристофером Ноланом в нулевые. Явно напрашивается вопрос: а как дела у неонуара в 2010-е? И где «Город грехов»? Намеренно или нет, Найман оставляет некоторые вопросы без ответов.
«Когда [писатель] Деннис Лихейн в 2011 году пошутил, что единственная разница между греческой трагедией и нуаром в том, что в первой персонажи падают с большой высоты, а во втором — с бордюра, он обнаружил нечто мифическое и фаталистическое в американской традиции криминальной прозы. Идею предостерегающей историй с улиц. “Куда бы вы ни повернули, судьба подставляет ногу”, — размышляет антигерой “Объезда” Эдгара Улмера».
«Там, где нуар приобретал силу за счёт искажённых отражений стратифицированного, экономически депрессивного общества, неонуар филигранно применяет ностальгические линзы, совмещая их с подмигиванием вестерну и гангстерскому кино Нового Голливуда».
Вкус, запах и нереальные миры в кино
Пара примечательных текстов из нового выпуска онлайн-киножурнала Animus Magazine:
– Джеймс Кинг разбирает культовый франко-вьетнамский фильм «Аромат зелёной папайи» (1992) — по мнению автора, кино, которое задействует скорее обоняние, вкус и осязание, чем зрение и слух. Не такая частая в кинопрессе попытка анализировать кино как чувственный опыт (хотя и здесь текст заканчивается быстрее, чем хотелось бы).
«Озабоченность [фильма] чувственностью кажется особенно уместной, учитывая, что он во многом — исследование памяти, повествование, частично построенное вокруг воспоминаний режиссёра о стране, которую он оставил ещё ребёнком. И именно вынесенный в название фильма аромат мы сильнее всего ассоциируем с давно утерянными, глубоко личными воспоминаниями. Он играет роль печенья “мадлен” у Пруста, окна в прошлое».
– Марк Аш анализирует соотношения реального и декораций, миров-симулякров в кино. Текст начинает с «Бегущего по лезвию», переходит к «Тёмному городу» и «Матрице» и неожиданно останавливается и концентрируется на «С широко закрытыми глазами». Благодаря перфекционизму Стэнли Кубрика Нью-Йорк в фильме оказывается одновременно реальным и ирреальным, до жути правдоподобным, но одновременно несколько смещённым относительно своего прототипа, считает автор. Интересная раскладка темы альтернативных измерений и ложных воспоминаний.
«Постановка [“С широко закрытыми глазами”] в один ряд с фильмами об искусственном интеллекте и смоделированных мирах <…> помогает объяснить, почему эта картина остаётся такой мучительной, она будто даёт зрителю возможность прикоснуться к знаниям, которые на самом деле невозможно постигнуть до конца. Кубрик, вероятно, тоже испытывал эти мучения. Почему он был так требователен к съёмкам, зачем ему столько дублей, если не для навязчивого поиска миров, спрятанных за мирами?»
Сатоси Кон и «Паприка»: режиссура сновидений, сложносочинённые образы и темы
Сценарист и режиссёр Марк Слуцкий впервые приводит полный текст интервью, которое он брал у Сатоси Кона 14 лет назад по следам выхода «Паприки» (2006). Поскольку режиссёр не говорил по-английски, Слуцкий мог лишь отправить вопросы в письменной форме. В ответ он получил 10-страничный документ Word — на тот момент текст такого объёма было проблематично публиковать целиком. Теперь, спустя годы после смерти Кона, формальные ограничения наконец-то перестали быть проблемой.
Разговор затрагивает исключительно «Паприку» — и, как следствие, синтез реальности и сна (в продолжение предыдущего пункта), способы режиссуры мира сновидений, свободу творчества в сюрреальном повествовании и подавленные сексуальные желания. Несмотря на тематические ограничения, развёрнутые ответы Кона довольно хорошо дают представление о нём как об авторе — скрупулёзном, вдумчивом, скорее трудоголике, чем баловне судьбы с неуёмным полётом фантазии. Последнее только играет читателю на руку: Кон не отговаривается общими фразами про вдохновение и детально раскладывает нюансы своей работы.
«При выборе образов важно то, насколько хорошо они сочетаются визуально между собой, а не со сценарием или сюжетом. При их соединении мне стоило быть осторожным, чтобы похожие образы не помещались рядом. Если они слишком близко друг к другу, вы не почувствуете [ассоциативный] скачок, но если этот скачок слишком большой, вы потеряете связь. Мне хотелось, чтобы образы реализовывались необычно, но при этом оставались связанными тонкой нитью. Эта была деликатная работа, объясняющая, почему завершение раскадровок [“Паприки”] сильно затянулось».
Джулия Дюкорно: фаворитка Канн рассказывает про свой «Титан»
От архивных интервью к недавним. Vulture поговорили с неожиданной лауреаткой «Золотой пальмовой ветви» Канн-2021 — Джулией Дюкорно. По вопросам это стандартная беседа с победителем — журналистка спрашивает про идеи, кастинг, источники вдохновения и сюжет фильма — интересно скорее в информативном виде для тех, кто не знаком с Дюкорно. С другой стороны, на некоторые стандартные вопросы вроде «о чём фильм?» режиссёрка начинает отвечать неожиданно нешаблонно и эмоционально честно. Все элементы боди-хоррора, титановые пластины в голове, моторное масло из груди, многочисленные убийства и жуткие пожарные, дисбаланс между экзальтированностью и равнодушием — из всех этих разрозненных элементов складывается фильм о любви несмотря ни на что, утверждает Дюкорно. И после её открытых порывистых ответов в это хочется верить.
Для меня [идея фильма] была очевидна: я хотела показать путь [героини] к осознанию собственной человечности. Вначале она ничего не чувствует — у неё просто нет каких-либо эмоций. Плоть вызывает у неё не только эмоциональное, но и физическое отвращение. А любовь к холодному, безжизненному материалу лучше всего передавала то, что происходило с героиней внутри. <…>. Для меня связь была простой: её выбор в пользу металла, а не людей — красноречивее любых слов. Не нужно это психологизировать. Вы просто понимаете, почему у неё такие сильные чувства именно к машине.
Про лучший сериал сезона — «Теда Лассо»
Independent добрались до одного из самых душевных сериалов последних лет — «Теда Лассо» с Джейсоном Судейкисом и Биллом Лоуренсом («Клиника») среди шоураннеров. Материал написан в классическом жанре «рассказы участников» с весёлыми, странными и нелепыми воспоминаниями о процессе создания шоу. Актёры вспоминают свои пробы, размышляют о соотношении британского и американского в сериале и чествуют доброту как повод пересмотреть жизненные приоритеты в период пандемии.
Текст получается столь же миролюбивый, как сериал, — только добрые истории, никаких сплетен и подколов. Самый негативный эпизод — воспоминание Ханны Уэддингхэм о подлинном вкусе печенья Теда из 1-го сезона (не будем спойлерить). Особенно подкупает финальная часть, в которой актёры рассказывают, за что любят Теда, — уже человека, а не сериал. В мире бушующих 2020-х хочется надеяться, что эта доброта — подлинная.
«Бретт Голдстин (Рой Кент) [о своём прослушивании]: Я общался по FaceTime с Джейсоном [Судейкисом] в 01:30 ночи примерно полтора часа. Когда разговор закончился, я уже был очень увлечён. Затем Билл [Лоуренс] сказал собирать чемоданы, потому что мне купили билет на самолёт. Я подвёл 15 человек, купивших билеты на мой стендап. Я написал им письмо в Soho Theater, в котором говорилось: “Я всё ещё должен вам выступление”».
«Фил Данстер (Джейми Тартт): На образ моего персонажа повлияло много футболистов. Я наблюдал за Кантона и Роналду, игроками, которые показывают всем, что считают себя лучшими. Но я также собрал часть образа Джейми, отталкиваясь от Джека Грилиша и немного — Джейми Варди. И Оливье Жиру, очень нравятся его волосы».
«Ханна Уэддингхэм: Когда я снималась в “Игре престолов”, я не смотрела предыдущие сцены с Серсеей [персонажем Лены Хиди], потому что думала, что моей героине [Септе Юнелле] будет насрать. Мне не нужны были эти подробности. Думаю, если вы не знаете больше, чем должны, это помогает лучше играть вашу роль. Возможно, мой подход необычен. Но когда вышел “Тед Лассо”, меня осенило: я поняла, что снималась весь сезон, не зная об атмосфере сериала».
«Наши в (к)инопрессе»: про Кирилла Серебренникова
Film Comment взял интервью у Кирилла Серебренникова по следам каннской премьеры «Петровых в гриппе». Режиссёр делится восторгами от книги Сальникова, рассказывает о трудностях съёмки после домашнего ареста и объясняет, почему не любит поиски театральных элементов в своих киноработах. Тема ареста неизбежно занимает определённую часть интервью. Впрочем, журналист всё же чуть больше интересуется фильмом, в частности, сравнивает «Петровых» с Германом и Лозницей одновременно (!). Самый яркий момент беседы — вопрос: «Что вы думаете о парне, который сыграл труп? Как я понимаю, он какой-то артист?» Речь о рэпере Хаски.
«Я сказал [Хаски]: “У меня для тебя очень странная роль. Ты будешь трупом. Будешь лежать в гробу, но в самом конце встанешь и споёшь эту песню, и всё будет сделано одним длинным дублем”. И он сказал: “Окей, без проблем”. Таким образом мы превратили конец фильма в своего рода мюзикл о зомби-апокалипсисе. Это было большое удовольствие как для меня, так и для него. [Он] с удовольствием “отдохнул” в гробу».
«Во время написания сценария я был под арестом. После того как меня выпустили, мы начали подготовку к съёмкам. Снимали несколько скрытно и в основном ночью. Все актёры были согласны работать в тёмное время суток. Но это было действительно весело: мы подготовили все эти длинные кадры, требующие репетиций, и я убедил продюсеров, что мы должны собрать всех статистов — даже пожилых — в гриме, в костюмах, взять камеру и репетировать, не включая камеру. Им это казалось отчасти глупым, почему бы не снимать, если у тебя есть камера? Но я настаивал, и Илья [Стюарт, продюсер] в конце концов согласился, что это хороший подход. Все эти дубли нужно было готовить очень тщательно, очень точно, на что требовалось время».
Киносписки
– Оригинальные проекты Netflix, вышедшие в июле
– 10 примеров африканских фильмов от Британского института кино
– Фильмы М. Найта Шьямалана от худшего к лучшему (без сюрпризов)
– И ранжированные по такому же принципу фильмы бондианы, все 26
– 25 лучших вестернов от Hollywood.com (только XX век)
