В новом выпуске про самые интересные материалы о кино из иностранной прессы Виктор Непша собрал мнения критиков о новом фильме Каракса «Аннетт», премьера которого состоялась на Каннском кинофестивале, размышления критиков из прошлого о всё том же Каннском кинофестивале, дифирамбы проектам «Офис» и «Блондинка в законе», статьи про великих Андрея Тарковского и Марту Месарош.
Про «Зеркало» Андрея Тарковского и сны режиссёра
Кармен Грэй на Criterion разбирает «Зеркало» (1974) и предоставляет нам возможность ознакомиться с примером того, как Тарковского воспринимают за рубежом и как о нём говорят сейчас. Текст начинается пугающе предсказуемо, в духе «никто не одержим вопросом о собственной идентичности и судьбе так же сильно, как русские». А потом Тарковского ещё и успевают наделить «славянофильскими пристрастиями» (sic!). К счастью, после этого материал берёт более спокойный ход и погружается в темы соотношения материального и духовного, универсальности киноязыка Тарковского, взаимодействия индивидуального и коллективного. И, конечно, пытается приблизиться к самой ускользающей из работ режиссёра. Несмотря на банальности, в тексте хватает точных и верных замечаний, особый шарм которым придаёт то, что сделаны они с неизбежно отстранённой позиции человека-не-отсюда.
«Память всегда неотделима от призрачности. У Тарковского был деревянный дом в Юрьевце (где он провёл большую часть своей молодости), для съёмок перестроенный на старом фундаменте, а поле рядом было засеяно гречихой, как это было в прошлом и каким оно сохранилось в воспоминаниях [режиссёра]. Вместе со съёмочной группой он изучал дом в разных погодных условиях и в разное время дня, чтобы полностью погрузиться в изменения атмосферы вокруг него. Он был убеждён, что такие сновидения, честно переданные и описанные, найдут широкий отклик».
«Аннетт»: что это, зачем это, про что это
Каннский кинофестиваль уже в разгаре, а открыла его «Аннетт» — то ли мюзикл, то ли видение от французского режиссёра Леоса Каракса с Адамом Драйвером и Марион Котийяр на главных ролях и великими насмешниками Sparks в качестве композиторов и сценаристов. Вот что пишут в прессе о необычном возвращении Каракса.
- Бильге Эбири из Vulture поёт дифирамбы «Аннетт» как, безусловно, странному, но одновременно чудесному фильму с нелепыми шутками и сломом формата мюзикла как такового.
«“Аннетт” — ещё более странный, тревожный и личный фильм, чем можно было ожидать. Понятия не имею, как фестивальная аудитория, жаждущая новостей и шумихи после [карантинного ожидания], отреагирует на что-то столь тонкое, наглое и отталкивающее. Но подозреваю, что эта поразительно красивая картина выдержит испытание временем».
- Бен Кенигсберг на rogerebert.com отдаёт «Аннетт» должное, отмечает умышленную несопоставимость типажей Котийяр и Драйвера и сравнивает фильм с «Танцующей в темноте».
«Самое близкое сравнение из недавних картин, которое приходит мне в голову, — “Танцующая в темноте” Ларса фон Триера. Даже ярые сторонники этого фильма будут прикладывать усилия, чтобы понять специфическую смесь Бьорк, мелодрамы и цифрового видео начала XXI века. В “Аннетт” сложно определить, что вы смотрите, — визуально, музыкально и тонально. Напоминающий оперетту формат позволяет исполнять всё, от полноценных арий, поп-номеров и рэпа до нежных, но весёлых музыкальных сцен, когда врачи и медсёстры тренируют героиню Марион Котийяр во время родов».
- Дэвид Руни для Hollywood Reporter более строго диагностирует противоречивость фильма, с его затянутостью и повторами.
«Спустя почти десять лет после “Корпорации «Святые моторы»”, ослепительного калейдоскопического размышления о кино, которое гениально удвоилось как ретроспектива карьеры Каракса, этот неизменно плоский новый фильм представляется странным и противоречивым творением. Разные уровни чувств редко сходятся воедино, и песни — в основном тонкие и незабываемые, чаще проговариваемые, чем мелодичные, с навязчиво повторяющимися текстами — редко вызывают много эмоций».
Бросается в глаза, что пишущие из Канн кинокритики разбирают фильм преимущественно через призму творчества Каракса, уделяя мало места и времени анализу «Аннетт» в контексте музыкальной деятельности Sparks, хотя сочетаемость несочетаемого, абсурдный, прекрасно неуместный юмор и особенно навязчиво раздражающая репетативность — ключевые мотивы их творчества. Особенно в нулевые и 10-е годы (если не хочется уходить далеко от кино, см. (точнее, сл. — слушай) альбом The Seduction of Ingmar Bergman).
Про фильмы и творческий метод Марты Месарош
На сайте Британского института кино вышел текст к грядущему 90-летию Марты Месарош — одной из ведущих венгерских кинематографисток. Сейчас её творчество кажется незаслуженно забытым — и автор текста пытается это компенсировать калейдоскопическим рассказом, где переплетаются краткий обзор творческого пути, сцены из основных фильмов, разбор творческого метода (свободное существование актёров в кадре) и цитаты самой Месарош. Отдельного интереса заслуживают попытки провести границы между документальным и игровым в её творчестве (Месарош стала первой женщиной-режиссёром игрового кино в Венгрии), а также разговор об отношении к феминизму в связи с её запоминающимися женскими образами («я снимаю фильмы не о феминизме, а о людях»).
«“Нет искусства, чтобы найти конструкцию разума в лице”, — бормотал пьяный привратник [на самом деле Дункан. — прим. КИНОТВ] в “Макбете”, но Месарош, как и её младший соотечественник Бела Тарр (который позже довёл длинный крупный план до большей временной продолжительности), похоже, решила опровергнуть эту фразу — мы можем понять её персонажей гораздо лучше не на основании того, что они говорят или делают, но наблюдая за эмоциями, отражающимися на их лицах. Или наблюдая за их отсутствием: во многих фильмах [Месарош] женщины занимаются сексом по согласию, но без интереса».
«[Месарош:] При социалистической Венгрии мне было очень выгодно получать высшее образование в Москве [она окончила ВГИК. — прим. КИНОТВ], поскольку венгры боялись русских и не знали, с кем я связана и чем занималась в России. Они не были уверены, как Советский Союз относится к моим работам, поэтому просто позволили мне заниматься своим делом, <…> многое мне сошло с рук. Самым важным было не только уметь говорить по-русски, но и наперёд знать, какие темы в Союзе позволят, а какие точно запретят. Но что-то они не понимали — и потому некоторые темы проходили. В этом смысле снимать было легко».
Когда трава была зеленее: про прошлое Каннского кинофестиваля
В разгар Канн-2021 Sight & Sound предпочитают отправиться в прошлое и вспомнить, каким французский кинофестиваль был раньше. Вот, например, 1976 год. Программа буквально набита громкими именами. Бернардо Бертолуччи с «Двадцатым веком». Жак Риветт с «Дуэлью». Эрик Ромер не приехал, но прислал «Маркизу фон О». Последняя работа Лукино Висконти. Ещё неопопсовевший Питер Уир с «Пикником у Висячей скалы». Райнер Вернер Фассбиндер (правда, как сценарист и актёр) и Рой Андерссон (с фильмом, чуть не прервавшим его карьеру). В конце концов, триумфально взявший главный приз «Таксист»!
Особое очарование придаёт то, что это архивный текст из того же 1976 года. Автор материала находится в блаженном неведении относительно будущего, даёт ретроспективно любопытный обзор участников (ворчит на Скорсезе!) и гадает, останется ли при такой популярности мероприятия вообще место для людей в Каннах к 1980 году (эх).
«Организаторы требовали от участников фестиваля дисциплины, можно сказать, из вежливости: не пытайтесь выломать двери, ведущие в кинотеатр. Но, как и в случае с Олимпийскими играми, легче сказать, что количество [публики] нужно уменьшить, чем на практике увидеть, как кто-то может это сделать. Средиземное море смотрится цинично голубым; к 1980 году при таких темпах [в Каннах] найти для себя место можно будет разве что в воде».
«”Таксист”, конечно, тревожный фильм с фатальным взглядом на человека, который теряет разум (у нас такое ощущение, что Де Ниро тоже наблюдает за нами), исключительно кровавой развязкой и странной финальной сценой, равносильной принятию насилия. Но на самом деле картина производит более слабое впечатление, чем казалось. Скорсезе достаточно многообразен и избыточен, чтобы смириться с устойчивой интровертной манией, какими бы брессонианскими ни были его намерения и намерения его сценариста Пола Шредера».
20 лет сериалу «Офис»
Guardian — об «Офисе», но оригинальном. 9 июля минуло 20 лет с момента выхода комедийного сериала Рики Джервэйса, который, по мнению автора, изменил комедию. С последним можно соглашаться или нет (доводы достаточно убедительные), но то, что шоу прямо или косвенно запустило новую эпоху на телевидении, — факт. Про американского родственника, переплюнувшего британского сородича, написано и сказано достаточно — у него был свой, 15-летний, юбилей в прошлом году. Дадим же высказаться и первопроходцам.
«“Офис” часто связывают с популяризацией мокьюментари, что и правда, и не совсем. К 2001 году этот приём был довольно избитым, его успели использовать, в частности, Монти Пайтоны и “Френч и Сондерс”. Однако “Офису” удалось заставить мокьюментари работать в рамках долгоиграющего ситкома».
«Сегодня драмеди — также известное как сэдком — повсюду: теперь более примечательно, когда комедия не превращается в драму из-за элементов болезненного жизненного опыта. Но “Офис” был первым, цельно объединившим эти две формы. <…> Опираясь на буйство, меланхолию и сентиментальность британских ситкомов из прошлого, он создал нечто мучительное от начала и до конца: шоу, в котором постоянно рассматривались нереализованные мечты, заблуждения, одиночество и разочарование».
Вечно молодая «Блондинка в законе»
Ещё один, более народный юбилей, и тоже прямиком из 2001-го — 20-летие «Блондинки в законе». По такому поводу NYT собрали причастных лиц и записали их воспоминания о славных былых днях. Так, первоначальный сценарий был куда пошлее — чуть ли не в духе «Американского пирога», в фильме могли сыграть Хлоя Севиньи и Пол Беттани, а Ракель Уэлч на съёмках была маниакально одержима правильной постановкой света. Справедливости ради, из актёрского состава для материала выцепили не самые очевидные варианты — Дженнифер Кулидж, Джессику Коффил и Мэттью Дэвиса. Возможно, поймать на рандеву такую влиятельную сейчас в Голливуде персону, как Риз Уизерспун, теперь не так просто. Глубоких откровений в тексте не найти, но для фанатов и просто любителей фильма — занимательное чтиво.
«[Коффил:] Изначально в сценарии был диалог: “Что всегда заставляет нас чувствовать себя лучше, несмотря ни на что?” И моя героиня говорит:”Куннилингус”. Когда мы шли на премьеру, думали, что этот диалог всё ещё в окончательной версии фильма».
«[Сценаристка Карен МакКулла:] мы всегда называли [Эммета типичным] персонажем Люка Уилсона, пока писали сценарий. Потом посмотрели других актёров и подумали: “Может, стоит, чтобы Люк Уилсон сыграл типичного персонажа Люка Уилсона?”»
«[Аланна Юбак:] Я заметила, что Мэттью Дэвис был влюблён в Сельму Блэр, во время сцены в суде. Мы почти могли видеть, как бьётся его сердце каждый раз, когда он был рядом с ней.
[Мэттью Дэвис:] Я буду обожать [Сельму] до самой смерти. Всегда буду дорожить тем, как она заботилась обо мне, потому что я был совсем молодым.
[Коффил:] Я думаю, что [Мэттью] был влюблён во всех. В какой-то момент — в Аланну. <…> [А] все были влюблены в Люка Уилсона, но он в тот момент встречался с двумя супермоделями».
Киносписки и бонусы
– Постеры каннского конкурса
– 10 фильмов об алкоголе (Хон Сан Су в списке!)
– 10 лучших комедийных спешлов 2021 года
– Ревью и рейтинг всех фильмов Стивена Содерберга
– Фильмы со Скарлетт Йоханссон от худшего к лучшему
