Кто получит «Оскар» (кто угодно), а кто точно не получит (Джош Хартнетт и Уилл Смит), зачем смотреть сериал Spaced и пересматривать старенького «Аладдина», какой фильм с Кристен Стюарт лучший? Виктор Непша ищет ответы на проклятые вопросы в англоязычной прессе.
«Оскар–2020»: номинации
Наградный сезон продолжается. В начале января состоялась церемония «Золотого глобуса», теперь дело дошло до оскаровских номинаций: «Джокер» и «Однажды... в Голливуде» в фаворе, российское кино, к сожалению, мимо. Зарубежная пресса пытается прийти к консенсусу.
На NYT — комментарии ведущих-комиков по поводу консервативности премии (много номинированных белых мужчин, мало всех остальных). Шутки про Трампа, «Кошек» и дежурная острота от Джимми Киммелла в адрес Мэтта Деймона прилагаются.
Hollywood Reporter держат нейтралитет и предпочитают сосредоточиться на финансовой стороне вопроса: фильмы-номинанты этого года — одни из самых кассовых за последнее время даже без учёта статистики Netflix.
Screen Daily делают беглый разбор всех секций, также отмечая консервативность выбора в этом году.
IndieWire рассказывают, где можно легально посмотреть номинированные фильмы.
Вспомнить всё: «Аладдин и волшебная лампа»
Mubi успевают всё. Между новостями о «Золотом глобусе» и оскаровских номинациях на сервисе притаился более внезапный текст — о картине «Аладдин и волшебная лампа» 1917 года.
Завязка этой необычной идеи: автор решил погрузиться в архивы студии Fox, откапывая вперемешку как недооценённые фильмы, так и работы, которых студия вполне справедливо может стыдиться. «Аладдин» оказался первым хронологически.
Картина принадлежит к специфической серии «Fox Kiddies». Её формат, в соответствии с названием, можно описать как «снимаем фильмы с детьми почти во всех главных ролях» (автор ехидно замечает, что MGM Dogville были более верны своему слову, снимая в главной роли только собак).
В итоге всё обернулось рядом очень странных ходов: есть маленький мальчик, за него хочет выйти маленькая девочка, за руку которой соперничает другой маленький мальчик с закрученными усами. При этом отец девочки взрослый. Джинн взрослый. Шестилетняя девочка в роли Бадр аль-Будур плещется в ванной и любовно откидывается на тигровые шкуры.
Возможно, в нарочито саркастичном тексте (в конце Бобу Айгеру предлагается сделать восстановленную версию картины в 4К) не хватает места для более серьёзного анализа. С другой стороны, материал — лёгкое чтение и возможное лекарство для тех, кто считает немые фильмы поголовно шедеврами.
«Аладдин и Принцесса — суперарийцы, с таким типом голубых глаз, которые жутко бледнеют на ортохроматической плёнке, из-за чего герои выглядят альбиносами или слепыми».
Вспомнить всё 2: Джош Хартнетт
Variety вспомнили о существовании Джоша Хартнетта и связались с ним по телефону для интервью. Вначале обсудили будущее — много о наркотриллере «Наследие гадюки» и подходе к сценариям, ничего об «Инкассаторском грузовике» Гая Ричи. Затем вернулись в прошлое и обсудили давление популярности, слухи об отказе от супергеройских ролей (Человек-паук Рэйми, Супермен Сингера, Бэтмен Нолана), а также более свежие впечатления от Penny Dreadful.
Разговор — из-за особенностей медиума или собеседника — получился сухим и формальным. Но для тех, кому интересно, что стало с карьерой одного из самых популярных актёров начала нулевых, информации будет достаточно. Сам Хартнетт утверждает, что доволен выбранным путём, уходом от чрезмерной популярности к спокойствию и чему-то более «настоящему» (хочется надеяться, имелось в виду не такое (https://www.kinopoisk.ru/film/890180/)). Но на моменте, когда актёр отказывается вспоминать детали о «Бэтмене», невольно закрадывается подозрение: парочка «а что, если?», возможно, периодически напоминает Хартнетту о себе.
Вспомнить всё 3: Луис Бунюэль
Criterion посвятили эссе Луису Бунюэлю как вечному сюрреалисту. Основной тезис: сколько бы ни говорили, что сюрреализм умер, жизнь и карьера Бунюэля всегда будут одним из самых сильных возражений подобному утверждению.
Материал представляет из себя схематичный обзор творческого пути режиссёра, от мощных дебютов в виде «Андалузского пса» и «Золотого века» через мексиканский период и более умеренные 50-е — первую половину 60-х к «возрождению» в конце карьеры. Автор текста согласился бы с кавычками: Бунюэль не столько возродился (поскольку никакого падения не было), сколько обрёл новую остроту в вечной полемике со всем, что его так раздражало: напыщенным клерикализмом, материализмом и просто скукой.
При общем хвалебном тоне автор не забывает отметить слабые места фильмографии режиссёра — неизбежные излишки верности своему транснациональному пути. Но на дистанции лет это не так важно — сейчас Бунюэль скорее из тех, кому не припоминают промахи.
Возможно, кому-то не хватит детального разбора работ или акцент на сюрреалистическом характере творчества режиссёра покажется недостаточно сильным, но, по крайней мере, текст обладает достаточным зарядом для того, чтобы мотивировать знакомых и незнакомых с Бунюэлем к просмотру его фильмов.
Плохой парень: Уилл Смит в фокусе
Independent разбирают перипетии голливудского бокс-офиса на примере карьеры Уилла Смита. В 90-х — начале 00-х актёр был гарантом кассового успеха. Но после ряда провалов вроде шьямалановского «После нашей эры» и наступления новых стриминговых времён Смит не совсем понимает, куда ему податься, считает автор текста. Проверенных формул успеха для звёзд 90-х нет, поэтому приходится или идти за большими, действительно большими гонорарами, или пытаться возродить некогда популярные франшизы (привет, «Плохие парни»).
Несмотря на упоминание меркантильной причины, автор всё ещё склонен выставлять мотивы Смита в чрезмерно благородном свете: якобы реанимация популярного ранее — не только творческие поиски Уилла Смита, но и нечто, необходимое зрителям. Но актёр сегодня, кажется, зарабатывает чуть ли не больше, чем на пике популярности, благодаря всё тем же гонорарам и Instagram*. Идёт ли здесь речь вообще о каком-либо пути, кроме денежного?
Spaced: сериал, который вы могли пропустить (а зря)
Guardian продолжают тянуть след из юбилеев 2019-го и публикуют материал по итогам воссоединения ключевых фигур сериала Spaced: Джессики Хайнс, Саймона Пегга и Ника Фроста. Эдгар Райт прийти не смог, но любезно согласился созвониться, оторвавшись ненадолго от нового проекта.
Судя по всему, встреча прошла несколько хаотично: Фрост постоянно жуёт сэндвич с ветчиной, не понимает, что он тут делает, и спорит с Хайнс о ценности «Баффи», а Пегг подкалывает «Офис» и «Друзей». О самом сериале вспоминают не так много, как хотелось бы: обсуждается уникальность персонажа Дейзи и автобиографичность сценария, но гораздо больше в тексте стандартного изложения бэкграунда сериала. Будучи неплохим введением для новичков, материал, помимо самого факта встречи, не может предложить ничего эксклюзивного. И, возможно, это наиболее уместный сигнал для того, чтобы в новом году перестать так активно жить прошлым и паразитировать на юбилеях. Судя по настроению Ника Фроста, он мог бы согласиться.
«[Фрост] прибыл первым, после чего объявил, что не знает, ни для какой публикации [предназначено] интервью, ни о чём оно должно быть. После объяснения, что это для [текста о] Spaced, он немедленно отвечает: “Мне не нравится говорить о прошлом. Но, — кивает он в сторону ещё не занятых мест Пегга и Хайнс, — им очень понравится”».
Списки
*Instagram запрещён на территории РФ
