27 июня в мировой прокат выходит «М3ГАН 2.0» — продолжение технологичного ужастика 2022 года, внезапно ставшего хитом. Это история про андроида в образе девушки-подростка, купленного для того, чтобы помогать своей владелице. Но однажды в работе андроида случается сбой, и роботоподобная кукла устраивает кровавую резню. В честь выхода сиквела кинокритик Елена Зархина рассказывает, как трансформировался образ роботов в кино: от стальной угрозы и изгоев до незаменимых помощников.
Дивный новый мир
Отсчёт появления роботоподобных героев в кино стоит вести с «Метрополиса» Фрица Ланга 1927 года. Образ героини Хель, превращённой гением своего мужа в «идеального человека будущего», стал по-настоящему знаковым. Позже он перекочевал в массовую культуру: от металлического наряда дизайнера Тьерри Мюглера (последней его «выгуливала» Зендея на одной из красных дорожек второй «Дюны») до его аналогов в клипах Бейонсе и Леди Гаги. Частично или полностью облачённые в металл, как в броню, артистки охотно заигрывали с идеей роботизированного человека. Тем более что в новом тысячелетии этот образ идеально вписался в тренд на биохакинг — попытку научно «взломать» свой организм, ограниченный возможностями человеческого тела.
Но задолго до возникшего тренда и популяризации роботов в кино о них активно заговорили писатели-фантасты. В числе первых в 1942 году Айзек Азимов в своём рассказе «Хоровод» сформулировал три ключевых закона робототехники:
1. Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.
2. Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому закону.
3. Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму законам.
Именно с этой законодательной базой в контексте темы роботов и будет работать большое кино — с разной степенью успешности и множеством трактовок. Например, «Звёздные войны» Джорджа Лукаса ввели собственный термин «дроиды» и предложили миролюбивый взгляд на механических существ. Самые известные из них — позолоченный дроид, созданный Энакином Скайуокером, C-3PO и робот-ремонтник R2-D2. Оба они стали верными спутниками своих владельцев, сражающихся на стороне сил добра, и не представляли для них никакой угрозы.
Служить человеку должен был и андроид в картине «Чужой» Ридли Скотта. В ней роботизированный персонаж под прикрытием оказывался на космическом корабле, будучи единственным, кто знал правду об опасной миссии и угрозе столкновения с инопланетным монстром. Уже тогда андроид нарушал первый принцип робототехники — он действовал в своих интересах (точнее, так, на что был запрограммирован), не особо считаясь с рисками для окружающих людей.
Киборги-убийцы и репликанты
В следующем десятилетии кинематографисты переосмыслили идею «человека из стали». В 1980-х, освещённых пёстрым неоном, сопровождаемых звуком тяжёлого рока и техно, сменилась оптика на саму идею роботов. С техническим прогрессом казалось, что они способны не просто догнать нас по развитию, но и превзойти. А вместе с невиданной физической мощью — даже подчинить себе, превратившись из прислужников человека в его хозяев. Ридли Скотт исследовал это опасение в своём «Бегущем по лезвию» по роману Филипа Дика «Мечтают ли андроиды об электроовцах?» — мрачной антиутопии о мире будущего, в котором репликанты — часть общества. Но они так скопированы с человека, что не сразу можно понять, кто есть кто. Для распознавания репликантов был придуман тест Войта — Кампфа на эмпатию, которой репликанты лишены. Этот спор между человеком и человекоподобным андроидом в начале нулевых продолжится в картине «Я, робот» с Уиллом Смитом по рассказу Айзека Азимова.
С темой сочувствия и попыткой постигнуть всю глубину человеческих чувств будет работать во втором «Терминаторе» Джеймс Кэмерон. Но это будут уже 1990-е, а в 1984-м он выпустил первую часть своей культовой франшизы. В ней герой Арнольда Шварценеггера, присланный из будущего Терминатор, назывался киборгом-убийцей, отражая всю суть надвигающейся угрозы. Он был бесстрашен и непоколебим, безжалостен и неутомим. В «Судном дне» Кэмерон, подбираясь ближе к новому тысячелетию, будет уже не просто запугивать зрителя непредсказуемым будущим, но философски размышлять и о том, в чём роботы сумели превзойти человека. В том числе и в таких вещах, как привязанность, верность и вовлечённость: Сара Коннор, наблюдая за динамикой отношений Терминатора с её сыном Джеком, заключала, что киборг всяко лучше родителя-алкоголика, поколачивающего своих детей.
Под конец 1980-х на экраны вышел «Робокоп» Пола Верховена, предвосхитивший бум на истории о роботах, встроенных в систему общества. Главный герой, сотрудник полиции Алекс Мёрфи (Питер Уэллер), погибал на задании, но был возвращён к жизни усилиями технологичной компании, превратившей его в идеального стража порядка — совершенную машину для убийства. Так будущее стало ещё ближе, не предвещая ничего хорошего: роботов рассматривали как основную рабочую силу, не осознавая масштаб опасности, тому сопутствующей.
В 1990-х эту идею подхватил и развил Роланд Эммерих в боевике «Универсальный солдат». Это история про погибших во Вьетнаме военных, которых в ходе секретного эксперимента превратили в армию железных убийц. Тогда окончательно стало понятно, что власть имущие среди первых освоят новую технологию, не затормозив её развитие, а, напротив, активно этому способствуя.
В России в начале двадцатых был предложен иной взгляд — в сериале «Проект “Анна Николаевна”» Зоя Бербер играет андроида, состоящего на службе в полиции. Добропорядочным гражданам нечего бояться, а вот преступникам придётся несладко. Это подчёркнуто добродушная сай-фай-комедия, в которой робот всё так же верен своим базовым настройкам и трём фундаментальным законам робототехники.
Андроид — друг человека
В конце 1990-х Крис Коламбус выпустил своего «Двухсотлетнего человека», вновь основанного на произведении Айзека Азимова — главного в жанре поставщика сюжетов про роботов. Герой Робина Уильямса на протяжении десятилетий проходит путь от домашнего робота — безобидного, миролюбивого, надёжного — до настоящего человека, за право называться которым будет бороться с государством до самого конца.
Эта история, как и последующий «Искусственный разум» Стивена Спилберга, работала на контрасте: в ней андроиды не пугали, но казались союзниками и потенциальными друзьями человека. Для самых юных зрителей эту концепцию подкрепил анимационный «Стальной гигант» Брэда Бёрда — вопреки своему грозному виду, прибывший из глубин космоса робот-великан становился для героя-ребёнка самым близким другом.
Роботы-инопланетяне схлестнулись друг с другом в фантастическом боевике Майкла Бэя «Трансформеры», вышедшем в 2007 году и постепенно разросшемся до глобальной франшизы. Но пока в картине Бэя эти стальные гиганты выглядели устрашающе, мультипликация вновь выступила с альтернативным взглядом: в 2008-м Pixar представила «Валл-И» — добрую историю про робота-уборщика, обитающего на заброшенной планете. По сюжету люди оказались себе злейшими врагами, сделав Землю непригодной для жизни. Но железный малыш Валл-И был не просто неутомим, а и неожиданно сентиментален. Он с удовольствием смотрел старые романтические мюзиклы, разыскивая в хламах мусора артефакты, напоминавшие киношный реквизит.
Недавний сериал «Киллербот» с Александром Скарсгардом тоже осваивает эту территорию — его герой, андроид-слэш-интроверт, фактически безобиден для людей (но при необходимости способен дать отпор), которых он намеренно сторонится. Его любимое времяпрепровождение — бесконечный просмотр телевизионных мыльных опер, которые он запоем смотрит сутками. А грозное прозвище «Киллербот» он придумал себе сам, взломав собственные настройки, чтобы казаться круче. Хотя ничего по-настоящему убийственного в его образе нет.
О том, как приручить робота, размышляют сатирические «Стэпфордские жены»: причём в ремейке 2004 года даже ироничней, чем в оригинале 1975-го. В версии с Николь Кидман авторы откровенно высмеивают саму концепцию роботоподобной жены и мужчин, стремившихся к такому формату отношений. Относительно недавний фильм «Компаньон» Дрю Хэнкока пошёл тем же путем.
Спустя время образ робота в быту заиграл новыми красками: они не просто пригодились в хозяйстве, но затаили в себе угрозу сброса до базовых настроек. А после ситуация приобретает непредсказуемый характер: от угрозы смерти до обещания долгой счастливой жизни. Это показано в «М3ГАН» и в другой «Меган: к вашим услугам» с Меган Фокс, отечественном «(НЕ)идеальном мужчине» с Егором Кридом, немецкой мелодраме «Я создан для тебя» и в первом российском сериале, проданном Netflix, «Лучше, чем люди», основанном на аналогичном шоу «Настоящие люди» и «Люди».
Не сплав металла, но искусственный интеллект
О том, как далеко может шагнуть робототехника, нас во всех красках предупреждала ещё первая «Матрица», представившая искусственный мир, полностью созданный нейросетью. Спустя время роботы на экране и правда шагнули к следующей ступени эволюции: от физических андроидов до невидимого искусственного интеллекта. Ещё в 1960-х с выходом «2001 год: Космическая одиссея» Стэнли Кубрика стало понятно, что роботу для того, чтобы навредить непослушному человеку, достаточно просто иметь доступ к сети. Главным злодеем фильма становился бортовой компьютер HAL (его пародийная версия появилась в «Валли-И», озвученная Сигурни Уивер), который взламывал все настройки космического корабля и тем самым манипулировал астронавтами, подчиняя их своей воле.
В «Особом мнении» Стивена Спилберга страшным злом оказывалась сама система, якобы безошибочная. С помощью уникальной способности провидицы она могла со стопроцентной точностью предсказать будущие преступления, совершаемые людьми, и привлекать виновников к ответственности заранее. Всё работало как часы ровно до момента, пока служащий этой системе герой Тома Круза сам не оказывается в рядах подозреваемых, настаивая, что его подставили. В картине «Она» Спайка Джонса персонаж Хоакина Феникса и вовсе влюблялся в ИИ, разговаривающий голосом Скарлетт Йоханссон. Новая эра технологий меняла наше представление о любви как о чувстве, способном зародиться даже к неодушевлённой системе.
Возвращаясь к многообразию экранных роботов: не всегда свободолюбивые андроиды стараются навредить человеку из коварных целей. Часто люди сами создают условия, при которых робот не может не взбунтоваться. Примеры этому: «Из машины» Алекса Гарленда и сериал «Мир Дикого Запада», основанный на одноимённом фильме 1973 года. Получается, что субжанр про взаимоотношения человека и андроида не просто многослоен и неиссякаем на различные трактовки, но часто тасует карты, меняя тех и других ролями: от предвестника беды до чудесного спасителя.
