Отгремел 81-й Венецианский фестиваль. Он действительно получился шумным и громким и привлёк к себе внимание всего мира: было много звёзд первой величины — Анджелина Джоли, Николь Кидман, Джордж Клуни, Брэд Питт, Тильда Суинтон, Джулианна Мур, Кевин Костнер, Тони Сервилло, Нанни Моретти, Сиенна Миллер, Вайнона Райдер, Дженна Ортега, Ева Грин и другие. На красной дорожке 81-й Мостры одна легенда сменяла другую. Такого не было уже несколько лет — мешали актёрские забастовки и пандемия. В нынешнем же году «звёздная пыль» порой не позволяла разглядеть сами фильмы. Между тем программа была весьма качественной. Она позволила зрителям погружаться с головой в разные миры, а затем возвращаться в реальность немного другими: помудревшими и осознавшими нечто важное. Сусанна Альперина рассказывает о том, как изменил Венецианский фестиваль 2024 года её саму.
Весь фестиваль в этом году прошёл на грани жизни и смерти. Именно этим двум важнейшим темам было посвящено большинство картин. В самой Венеции есть площадь Святых Иоанна и Павла, где вначале привлекает бронзовый конный памятник герою-военачальнику, потом взгляд упирается в собор, после — больница, за ней просматривается кладбище Сан-Микеле… Сколько бы ни длился праздник жизни, никто ни от чего не застрахован. И об этом нужно говорить. Тем более в то время, когда всё большее количество людей произносит фразу «Мир сошёл с ума». Фильмы из программы по-разному пытались поднимать эти темы, стараясь сконцентрироваться на смысле человеческого существования. Но, когда после фестиваля автор этих строк заглянула в свой список просмотренных картин, оказалось, что большинство из них оценены на крепкую четвёрку. Это в целом хороший улов, но всё же нельзя не признать, что каждому фильму чего-то не хватало, чтобы подняться на должный уровень.
Большинство картин были неровные. Либо сняты по принципу спички: яркий огонь и угасание. Либо провисали в середине — как плохо натянутая проволока у канатоходца. Либо как расстроенный рояль, от которого можно было бы ожидать красивой музыки, но всё звучит не так, как должно. Примеры последнего — фильмы «Джокер: Безумие на двоих» Тодда Филлипса и «Мария» Пабло Ларраина. «Провис» фильм «Убить жокея» Луиса Ортеги, где главную роль сыграл Науэль Перес Бискаярт, хотя так хорошо начинался. Правда, потом вернулся сам к себе, но слабое место в середине было весьма заметным. Картина о гонке жизни и тех, кто сошёл с круга, могла вырваться вперёд, но не случилось, и её обскакали на повороте другие. «Безмолвное братство» Джастина Курзеля с Джудом Лоу в роли блюстителя порядка растворилось в собственном финале, который испортил впечатление. К тому же художники по костюмам настолько залюбовались Николасом Холтом, что одели его так, словно его герой, олицетворяющий расизм и терроризм, живёт в наши дни, в то время как действие в фильме происходит в 80-х. Фашизм в современном мире присутствует, и об этом ещё поговорим в статье, но тут речь о другом — о несоблюдении стиля. Ещё у фильма проблемы со сценарием по части арок главных героев: как ни тяжело признавать, но он недоработан. Фильм «Поле боя» Джанни Амелио тоже к финалу угас. Мною уже была заготовлена фраза, что о врачах во время пандемии и войны так хорошо давно не снимали, но пришлось её вычеркнуть ещё в уме. Несмотря на заметную и крепкую актёрскую работу Алессандро Борги, играющего военного врача, фильм хвалить было бы неоправданно.
По фильму «Апрель» (режиссёр Деа Кулумбегашвили) было сразу понятно, что он не получит «Золотого льва». Ресурс Венецианского кинофестиваля был в этом смысле исчерпан, когда в 2021 году он наградил фильм «Событие» Одри Диван на ту же тему, столь же прямолинейный. Тем более что в «Апреле» есть явный перебор с жестокими сценами, так же как и в другом конкурсном фильме — «Жатве» режиссёра Афины Рахель Цангари. Из-за не щадящих нервы зрителя кадров теряется смысл, и в этом — ахиллесова пята этих картин.
На общем фоне внезапно порадовали внеконкурсные «Одинокие волки» Джона Уоттса с Джорджем Клуни и Брэдом Питтом в ролях чистильщиков (тех, кто убирает следы преступлений). Да, фильм не высочайшего уровня, но он выдержан в своём жанре и стиле, без отклонений и неровностей — всё сошлось. Заворожил, когда до него дошла очередь, «Квир» Луки Гуаданьино. Опять же, за громкой и пикантной темой многие забыли разглядеть второй план. А он — в разговоре режиссёра о любви незримой, неприкосновенной. О том, как один любящий человек чувствует другого на неосязаемом уровне. О телепатии и переселении душ. Возможно, Гуаданьино не стоило сокращать картину — так длилась бы она не два часа, а первоначальные три. В конце концов, на фестивале было несколько трёхчасовых фильмов — тот же «Бруталист» Брэйди Корбета. Чего испугался Лука Гуаданьино в своём стремлении и намерении показать, что существуют люди, не похожие на остальных, и таким найти родную душу сложнее всего, оттого и невозможна боль расставания? В «Квире» Дэниел Крейг поражает своей актёрской пластикой, он даже походку свою «переизобрёл». Что характерно — у ленты были самые высокие оценки итальянских критиков, но ни одного приза она не получила.
Фильм «Бруталист» («Серебряного льва» за режиссуру получил Брэйди Корбет, также ленте отдали свои голоса критики FIPRESCI), казалось, тоже то ли не был понят до конца, то ли сделан так, что растворилась основная мысль.
Фильмы об архитекторах стали востребованы во время разрушений — как надежда, что мир отстроят заново.
Достаточно вспомнить «Мегалополис» Фрэнсиса Форда Копполы, показанный в Каннах, где архитектора сыграл Адам Драйвер, или «Бюро» — российский документальный фильм, отмеченный призом в Выборге. Да в той же Венеции за лучший сценарий наградили ленту Уолтера Саллеса «Я всё ещё здесь», герой которой также архитектор.
Суть «Бруталиста» оказалась словно закрытой комнатой в поражающем своими интерьерами особняке — предел компромисса, на который готов идти художник, и велик ли талант так же, как его творения. На фильм смотрели как на плёночное чудо (соцсети обошёл мем с киномехаником, который радостно выдохнул, когда закончил показывать фильм с плёнки, как это было «в старину»), но заложенные смыслы в нём ещё предстоит открыть, поскольку режиссёр постарался запереть их на ключ.
При таком общем фестивальном ландшафте выделились и поднялись над другими фильмы, над которыми работали вовсе не так, словно торопились их закончить к фестивалю.
Глыбой возвышался Альмодовар, который уже не в первой картине близко подходит к теме смерти. И «Золотого льва» ему дали вовсе не потому, что у режиссёра его не было ранее и не за выслугу лет и былые достижения.
«Комната по соседству» показывает, насколько человечной может быть смерть, изысканными — уход из жизни и последнее прощание.
Тильда Суинтон играет Марту — военную журналистку с неизлечимой онкологической болезнью. Она удивительно красива в своём состоянии, хотя каждый зритель, кто хоть раз столкнулся с подобным, знает, что это не так, у недуга есть и отвратительные проявления. Фильм Альмодовара оставляет далеко позади драму «Эйфория» Лизы Лангсет 2017 года с Алисией Викандер и Евой Грин и словно служит перевёртышем картины «Всё, что у меня есть» Питера Соллетта, где Джулианна Мур предстала в роли полицейской, которую рак уносит из жизни. Великолепная роль этой актрисы — также одна из лучших! В «Комнате по соседству» героиню Джулианны Мур зовут Ингрид, она — писательница, и их с Мартой пути пересеклись в начале карьеры обеих. Ингрид стала известной писательницей, и именно она не может отказать Марте, когда та просит её провести с ней рядом последние дни. Марта, как выясняется, обращалась с подобной просьбой не к ней одной, но почему согласилась Ингрид? Возможно, потому, что ей свойственны сочувствие, понимание и сострадание, так необходимые многим в наши дни.
В фильме у Педро Альмодовара нет ни одного пустого кадра. В Венеции смогли оценить то, как он обращается с цветом. Но есть ещё и цветы! В разные моменты они у Марты разные: белые тюльпаны, розовые гвоздики, белые розы… И каждый раз цвет выдаёт настроение. Альмодовар показал другим, что, когда снимаешь кино, отвлекаться нельзя от, казалось бы, самого незначительного. В фокусе у режиссёра должна быть каждая деталь.
Хочется, чтобы в российском названии фильма, если он приедет к зрителям, сохранилось слово «дверь» (оригинальное название картины выглядит как The Room Next Door). Потому что красный в фильме — как цвет тревоги, как напоминание, что знак смерти, как вспышка, то и дело появляется в жизни каждого из нас. И именно красная дверь ведёт в комнату Тильды-Марты, как переход из одного мира в другой. Сам Альмодовар внёс в картину столько всего, что её предстоит ещё разгадывать и разгадывать. Музыка к фильму — особый разговор. Она, написанная композитором Альберто Иглесиасом, такова, что хочется её забронировать для собственных похорон (простите за такую фразу): глубокая, торжественная, проникновенная. Когда музыка звучала во время красной дорожки к фильму (а так принято в Венеции — звучит та же, что и в картине), казалось, все люди в фестивальном городке начинали двигаться по-другому.
Николь Кидман, получившая главный приз — Кубок Вольпи за лучшую женскую роль в фильме «Плохая девочка», — была награждена жюри под председательством Изабель Юппер не только за смелость сыграть в откровенных сценах в 57 лет, как многие трактовали. Кстати, и сама Юппер снималась в подобных, будучи уже далеко не в возрасте старлетки. Кидман в своей героине зафиксировала тенденцию: сильные женщины, время которых сейчас пришло, бывают глубоко несчастны именно в самом личном и интимном. При том что их судьба для всех — пример для подражания, никто не знает, что творится за вывеской. Увы, в «Плохой девочке» большинство зрителей станет искать «50 оттенков серого», а заложено в картину режиссёром Халиной Рейн совсем другое.
То, что за лучшую мужскую роль Кубок Вольпи получил Венсан Линдон, абсолютно справедливо: у фильма «Тихий сын» шекспировско-библейский накал. Заботливый отец проглядел сына, который подался в фашистскую группировку, а потом и вовсе совершил бесчеловечное преступление. Отец перед выбором: простить и принять — или отречься. Режиссёрами Дельфин и Мюрьель Кулен выбрана правильная интонация. И почему-то вспоминается фильм «Второй акт» Квентина Дюпьё, которым в этом году открылся Каннский кинофестиваль, и картина уже вышла в российский прокат. В ней герой Венсана Линдона — знаменитый актёр, который получил суперпредложение от крупной киностудии. Роль оказалась в каком-то смысле пророческой. Кстати, во «Втором акте» Линдон также играет отца.
Случайно или нет, но именно в тот день, когда смотрела «Тихого сына», другой показ был сериальный — новинка Джо Райта «М. Сын века» — о становлении и крахе Бенито Муссолини. В главной роли — Лука Маринелли, который поправился, чтобы сыграть этого персонажа, на 20 килограмм и играет так, что забываешь, что у настоящего Муссолини было другое лицо. После первых четырёх серий критики встретили Джо Райта и его команду бурными аплодисментами, длительность которых, к сожалению, никто не фиксировал — с секундомером стоят только на премьерах. Оценки у сериала были не ниже 8,5. Сама не могла дождаться, когда пойду на второй блок (серии с пятой по восьмую), потому что понимала, что до 2025 года, когда сериал выйдет к зрителю, не дотерплю. Джо Райт в последующих сериях пошёл совсем не в ту сторону, которую представляешь, когда смотришь первые, но финал не забудется никогда, и зритель выходит с большим вопросом к современной реальности в душе. Более того, он переосмысливает темы политики, власти, предательства и другие — не менее важные.
Было даже жаль, что в Венеции не раздают призов в сериальной программе. И «Дисклеймер» Альфонсо Куарона, и «Семьи, как наша» Томаса Винтерберга могли бы посоперничать с конкурсными фильмами. Одна Кейт Бланшетт в «Дисклеймере» чего стоит — серьёзная претендентка на приз за исполнение лучшей женской роли.
Но слова «нельзя объять необъятное» относятся не только к желанию посмотреть на фестивале как можно больше, но и к возможностям разных жюри. В Венеции 2024 года было из чего выбирать, и фестиваль запомнится всем, кто на нём был, и тем, кто на нём не был. И главное, что увезла с собой, — ощущение восторга от розового снега, который появляется в фильме Педро Альмодовара — как чудо в жизни каждого из нас.
Между тем
Отдельно хочется поблагодарить фестиваль за то, что он поработал над организационными вопросами и на нём, даже по сравнению с прошлым годом, стало очень удобно работать. Так, забронированный билет стал привязан к аккредитации. И когда билетёр при входе в зал сканирует бейдж — сразу видно, что билет есть. Да, очереди в кино никто не отменил, но идут они очень быстро. Фильмы показываются сразу на нескольких площадках, которые расположены близко друг к другу — всегда была возможность догнать то, что пропустила. И очень доброжелательное и заботливое отношение к каждому, которое проявляется во всём и, конечно же, располагает к фестивалю.
