В российский прокат выходит новый фильм корейского режиссёра Хон Сан-су, взявший на прошлогоднем Берлинском фестивале Гран-при жюри. «Нужды путешественника» — жемчужина проката, во многом не уступающая ранним комедийным драмам автора по типу «Хахаха» или «В другой стране». Фильм также примечателен тем, что главную роль в нём сыграла Изабель Юппер, для которой это уже третье сотрудничество с режиссёром. Роман Волынский рассказывает, какие нужды у путешественника и в чём магия фильма.
Хон Сан-су — очень плодовитый автор. С последней картины, которую прокатывали в России, «Женщина, которая убежала» 2019 года, он успел снять целых пять фильмов. За всю карьеру — более тридцати работ. Примечательно, что выделить какой-то один шедевр или opus magnum в его фильмографии скорее не получится. Даже может показаться, что все его работы сливаются в один большой видеоматериал, в котором Хон Сан-су прибегает к одним и тем же стилистическим приёмам.
Это длительные статичные кадры разговоров, выполненные без монтажных склеек, но с акцентированным зумированием, сверхнатуралистическая картинка, практически полное отсутствие закадровой музыки и совершенно бытовое, но как бы причудливое содержание фильмов (чаще — про всякие романтические коллизии в путешествиях).
Каждая его картина сохраняет ауру уникальности. А если кто-то обвинит режиссёра в самоповторах, то ему это только польстит, так как именно за счёт повторов он и добивается эффекта оригинальности. «Нужды путешественника» — не исключение.
Изабель Юппер играет француженку Ирис, которая неизвестно зачем приехала в Южную Корею. Чтобы заработать, она даёт частные уроки французского языка. По её же признанию, преподавательского опыта у неё нет, зато есть смекалка — Ирис разработала собственную методику. Во время будничной беседы с учениками на английском героиня Юппер расспрашивает их о чувствах, которые они испытывают, например, от игры на музыкальном инструменте, а их ответ записывает в переводе на французский на стикеры для заучивания. По её убеждению, самый верный способ выучить язык — научиться выражать свои глубинные эмоции. Тогда как туристические штампы для начинающих только замутняют сознание.
У Хон Сан-су нет традиционной для популярного кино экспозиции, которая помогает зрителю плавно войти в историю. В первом эпизоде мы сразу же оказываемся на уроке Ирис с молодой кореянкой; перед совместной прогулкой она начинает играть на фортепиано, но героиня Юппер в этот момент выходит из кадра. Вторая встреча проходит с новой ученицей-кореянкой и её мужем-адвокатом; они вместе напиваются макколли, корейской рисовой брагой (кажется, теперь макколли стал новым любимым напитком режиссёра), и ученица начинает играть на гитаре. Француженка вновь уходит покурить, а потом выпытывает о чувствах, которые кореянка испытывала, играя на инструменте. Как и первая ученица, она сперва отвечает какие-то невнятные вещи о «радости от игры», а потом, как и первая, сожалеет, что играла недостаточно хорошо, а хотелось бы.
Самым чистым примером повторения в фильмографии Хон Сан-су является работа «Прямо сейчас, а не после». По сюжету главный герой, режиссёр, приезжает в Сувон раньше запланированного и, чтобы скоротать время, знакомится с художницей. С ней он весело проводит время и за один день успевает сблизиться — правда, умалчивая до определённого момента, что у него есть жена. Во втором блоке фильма вновь повторяется ровно та же история, с теми же героями, условиями и, что важно, финалом. Только уже в общении парочки происходят небольшие изменения. Так, герой чуть ли не сразу же сообщает, что у него есть жена. Проще говоря: в глобальном смысле то же самое, но в мелочах — несколько другое.
В более поздних фильмах, как и в «Нуждах», элементы повторения не столь явные, скорее поданы в форме ситуаций. Эти ситуации, вспомним, например, ответы двух учениц, в достаточной степени идентичны, чтобы зритель на это обратил внимание, но не до такой степени, чтобы в итоге оказаться избыточными, словно перед нами заевшая пластинка. И в этом состоит один из главных комедийно-обаятельных эффектов Хон Сан-су.
Здесь на ум ещё приходят слова Маркса, который, дополняя Гегеля, говорил, что все великие события и личности появляются в истории дважды: «Первый раз — в виде трагедии, второй раз — в виде фарса». Однако сам режиссёр не ограничивает себя двоичной системой; повторений может быть бесчисленное количество. Например, на инструментах в фильме играют четырежды (получается, что это ещё и один из самых музыкальных фильмов режиссёра).
Вопрос, который мучает зрителя: кто такая эта француженка и какие у неё нужды? Ирис — идеальный пример мифической путницы без прошлого и будущего, живущей здесь и сейчас.
Выясняется только, что она живёт в квартире молодого парня, с которым познакомилась в парке. Они — просто друзья; в свободное время от прогулок, выпивания макколли и преподавания они развлекаются тем, что Ирис проверяет парня на заземление (нужно видеть), а он играет ей на синтезаторе. Мать парня, неожиданно заглянувшая в гости, удивлена, что её сын живёт с возрастной иностранкой, про которую ровным счётом ничего не знает. На что он ей лишь отвечает, что она настоящая и живая. По-юношески максималистский ответ, над которым Хон Сан-су посмеивается сам, но доля правды в этом есть.
«Нужды путешественника», как и все работы мастера, обманчиво просты. Хоть они и прикидываются супержизненными, на самом деле являются сложноустроенной выдумкой. Хон Сан-су предлагает оригинальный взгляд на повседневную жизнь, чья демонстрация в (кино)искусстве стала уже своего рода попсой, общим местом. Корейский режиссёр предлагает не просто банальную фиксацию реальности, а её конструирование или даже присвоение. Поэтому, когда его картины заканчиваются по-меланхолически оптимистично (в «Нуждах» — прекрасно), зритель не протестует и принимает правила игры.
