Вот и подошла к своему завершению многосерийная киноадаптация видеоигрового бестселлера The Last of Us. Точнее, первой её части. Хотя боссы HBO уже дали добро на экранизацию сиквела, так что продолжение постапокалиптической истории нам обеспечено. Это шоу заинтересовало даже тех, кто с оригиналом не знаком и в принципе далёк от мира интерактивных развлечений, а люди, знающие про кордицепс и падение цивилизации не понаслышке, в большинстве своём довольны сериалом. Так получилось ли у HBO создать произведение, одинаково удовлетворяющее и запросы фанатов, и любопытство новой аудитории? Разобраться в этом нам поможет кинокритик Сергей Чацкий.
Культовая видеоигра The Last of Us от студии Naughty Dog вышла в 2013 году. И ещё тогда русскоязычные геймеры задались вполне логичным вопросом: «Почему наши локализаторы исказили оригинальное английское название?» И ведь действительно, проект The Last of Us, который следовало бы обозвать «Последними из нас», резко превратился в «Одних из нас». Почему так случилось? А потому, что русское слово «последние», в отличие от компактного «last», мало того что не умещалось на постерах и коробках с игрой, так ещё и выбивалось из фонетической «складности» первоначального заголовка.
Сейчас на дворе 2023 год. Вариант заглавия «Одни из нас» в народе прижился, и именно под ним Naughty Dog продавала сиквел своего постапокалиптического экшена, вышедший в 2020-м, на территории России. Ну а первый сезон сериала по мотивам, собственно, первой The Last of Us завершился всего пару дней назад. И в русском народном Интернете его тоже подписывают как «Одни из нас». Однако в этот раз заголовок, начёрканный кириллицей, не воспринимается как что-то, притянутое за уши. Дело в том, что шоу, состоящее из девяти эпизодов, в отличие от интерактивного первоисточника, фокусируется не только на судьбах двух главных героев. Жизнь после конца света существует и всегда существовала и вне поля зрения внутриигровой камеры, и драмы людей, раньше остававшихся за кадром, цепляют не меньше, чем опасное путешествие пожилого контрабандиста и девочки-подростка, чья кровь способна спасти разрозненную цивилизацию от окончательной гибели.
И сериал от HBO, и видеоигра от Naughty Dog рисуют красками зелёной растительности и вездесущей ржавчины картину не самого оптимистичного будущего, в котором человечество пало жертвой кордицепса однобокого — реально существующего гриба, паразитирующего внутри насекомых. Во вселенной The Last of Us зараза сначала поработила муравьёв, потом научилась полностью контролировать нервную систему своих носителей, а после и вовсе замахнулась на истребление рода людского. Занятный экологический комментарий получается: если людишки с их техническим прогрессом не прекратят губить матушку-природу, то она сама изобретёт инструмент избавления от неблагонадёжного вида. Тем паче что и в игре, и в сериале мутировавший кордицепс не распространяется на зверей — тотального уничтожения в этом мире заслуживают только обнаглевшие homo sapiens.
В считаные месяцы 60 % населения Земли было «зачищено» инфекцией. Выживших же ждал классический сценарий Судного дня: одни записались в рейдеры, другие организовали автономные коммуны, а третьи спелись с военными и обустроили закрытые карантинные зоны, где любое серьёзное нарушение армейского устава карается высшей мерой, а простолюдины занимаются грязной работой в обмен на продовольственные талоны. Неудивительно, что на территориях, подконтрольных воякам, стали появляться повстанческие ячейки, которые со временем объединятся в большую группировку мятежников, называющих себя «Светлячками». И снова трудности перевода: в игре это движение носит имя Fireflies; в сериале это слово перевели буквально — «Светлячки», а в 2013-м российские игровые переводчики обозвали их «Цикадами». Впрочем, символизму, что революционеры закладывали в название своей организации, это не навредило: светлячки как бы «освещают» тьму заблуждений, а цикады что есть мочи «стрекочут» во мгле безысходности.
В общем, по версии Naughty Dog, 2033 год у нас с вами выдался бы интересным… Хотя постойте! Это действие игры разворачивается в 2033-м, а в сериале фигурирует 2023-й. Видать, дань нынешней реальности, только-только сдюжившей с коронавирусом. Таких вот еле заметных контекстуальных изменений и дополнений в сериальной адаптации The Last of Us хватает. Например, в проекте HBO кордицепс заражает человека не путём распространения спор и через укусы, а только через укусы (о чём мы подробнее писали в нашем предыдущем материале по «Одним из нас», посвящённом разбору первой серии шоу). Более того, пилотный эпизод открывает вымышленная телепередача из 60-х, в которой эпидемиологи пророчат своим слушателям «грибной» армагеддон. Да и вторая серия первым делом переносит зрителя в 2003 год, в Индонезию, за пару дней до «вспышки», когда миколог, впервые столкнувшись с заражённым, работавшим на мукомольном комбинате, осознаёт, что закат человечества на планете Земля ознаменует не великий потоп или падение метеорита, а прокажённые хлебобулочные изделия.
Многие детали сеттинга оригинальной игры были в том или ином виде отретушированы. Какие-то — в угоду телевизионному формату, а иные — во благо реалистичности концепции «агрессивного кордицепса». Вместе с ними преобразились и отдельные моменты сценария, однако создатели шоу, среди которых числятся постановщик «Чернобыля» Крэйг Мэйзин и автор самой игры Нил Дракманн, пошли по пути не преобразования, а расширения изначального сюжета. И, разумеется, уменьшения количества схваток и перестрелок, что ожидаемо и очевидно: в игре от рук игрока гибнут десятки, если не сотни бандитов и заражённых.
Шоураннеры ещё сильнее заостряют внимание на том, чем живут и чем дышат люди, что окружают главных героев. Вплоть до того, что один из эпизодов — та самая нашумевшая третья серия с участием личностей нестандартных половых влечений — практически полностью посвящён предыстории и любовным подвигам выживальщика Билла, чья роль в первоисточнике занимает всего ничего. То, что в The Last of Us шло на откуп повествованию через окружение и чтению пресловутых «записок», раскиданных по тамошним локациям, в «Одних из нас» возлагается на небольшие побочные сюжетные линии, которых в проекте Naughty Dog либо не было вообще, либо их проговаривали вскользь.
Как ни крути, а кинематографический формат не подразумевает свободного вращения камеры и фривольного исследования мест, некогда заселённых мамами и папами, сыночками и дочками, а ныне захваченных инфицированными и разбойниками. Потому-то сеттинг пухнет за счёт многочисленных «лирических отступлений». Мэйзин и Дракманн не отходят от общей канвы видеоигрового сюжета. И пускай завязку с началом пандемии они заметно растягивают, а жёсткий, драматичный и хорошо знакомый многим из нас дискуссионный финал ужимают и «торопят», откровенной ереси фанаты интерактивной The Last of Us здесь не найдут. Да и люди, доселе не шарящие, быстро втянутся и начнут шарить только так.
Сцены, слизанные с игры буквально кадр в кадр, сменяются зарисовками из жизни тех бедолаг, что раньше носили ярмо второстепенных персонажей (а порой и бегающих по уровню живых мишеней). Переживания и боль людей, что находились в тени протагонистов, в сериале Мэйзина и Дракманна чаще выходят на первый план. Получается, что главные герои в «Одних из нас» уже не такие «герои» и не такие уж и «главные». Джоэл и Элли — более не «последние», а именно что «одни из нас». Всего лишь две несчастные скитающиеся по свету души — две никчёмные капли в море страданий и слёз.
Кстати, а кто они такие — Джоэл и Элли? Он — старый, умеющий обращаться с оружием и способный постоять за себя техасец, в первый же день пандемии потерявший дочь. Она — подросток, которая родилась в уже разрушенном мире и которой привычные радости жизни современных тинейджеров незнакомы. Каким-то чудесным образом (который отдельно оговаривают в сериале и практически не озвучивают в игре — ещё один пример того, как постановщики обогащают исходный материал дополнительными правками) организм Элли выработал иммунитет к кордицепсу, и её тело может стать ключом к созданию вакцины от инфекции. Однако светлые умы и оборудование, необходимое для синтезирования лекарства, волей случая были переброшены в Солт-Лейк-Сити, а судьба сводит девочку с её эскортом в лице Джоэла аж в Бостоне.
От восточного побережья Штатов к западному — путь эту парочку друзей поневоле ожидает неблизкий. Путь чересчур опасный, а потому доставку чудо-девочки до импровизированного НИИ, контролируемого крамольными спасителями в лице «Светлячков», нужно доверить опытному бойцу. Такому мужику, как Джоэл, который успел повидать немало бед задолго до пандемии, так ещё и умудрился держаться на плаву после краха цивилизации, промышляя контрабандой в карантинных зонах, без малого 20 лет. Ну а Элли, родной матери не знавшая и воспитанная, как и многие другие дети, под присмотром военных, просто-напросто боится одиночества и страшится мысли, что её жизнь, равно как и её смерть, никого никогда волновать не будет. Прямо-таки ощущается вайб балабановского «найти своих и успокоиться».
Что в игре, что в сериале мы имеем дело с комплексным роуд-муви, которое по всем законам жанра многие этапы путешествия из Бостона в Солт-Лейк-Сити оставляет за кадром. А ведь Джоэл и Элли слонялись по стране почти целый год. Взамен геймерам и зрителям демонстрируют самый что ни на есть «жирный» контент — кульминационные точки странствия, где каждая остановка — важный этап в развитии характеров персонажей, а каждая стычка — тяжёлое испытание, пройдя которое такие разные герои начинают больше ценить друг друга. Как и игра, шоу от HBO ставит «химию», возникающую между действующими лицами, превыше всего. Благодаря актёрам на главных ролях эффект «живости» достигается поистине невероятный. Педро Паскаль идеально вписывается в типаж прожжённого циника, в одночасье потерявшего всё, а Белла Рэмзи, несмотря на внешнюю непохожесть на свой видеоигровой прототип, — ни в коем случае не мискаст. К этому дуэту легко привыкнуть, и играют они выразительно. Этим двоим хочется верить. И если ваше лицо не расплывалось в улыбке в тот момент, когда что-то там осознавший Джоэл украдкой впервые посмеялся над глупым анекдотом, которыми Элли достаёт его на регулярной основе, то вы, скорее всего, не человек, а репликант.
Что до исконно киношных качеств, то тут всё более чем в порядке. Особенно учитывая тот факт, что игра 2013-го, обзоры которой пестрели эпитетами «кинематографичная» и «зрелищная», вдохновлялась постановочными техниками Алехандро Иньярриту, Альфонсо Куарона и Уолтера Саллеса. И в формате интерактивного развлечения, и в своём сериальном воплощении «Одни из нас» полнятся планами, снятыми аккуратно дрожащей камерой, и отрешёнными экспозиционными ракурсами, лишний раз подчёркивающими, что в этом универсуме человек схватку с природой позорно проиграл. Да и саундтрек The Last of Us — меланхоличный, то ли вестерновый, то ли хоррорный эмбиент с меткими вкраплениями акустической гитары и латиноамериканского струнного инструмента ронроко — писал Густаво Сантаолалья. Собственно, этот же человек сочинил схожую по духу музыку для фильмов упомянутых чуть выше Иньярриту и Саллеса, так что о стилистической «органике» подолгу распинаться не придётся. Ну не может отвратно выглядеть сериал, сотканный из образов видеоигры, которая, в свою очередь, заимствует вполне конкретные приёмы у вполне конкретных лент вполне конкретных режиссёров. Разве что следы павильонного продакшена из 2010-х порой мозолят глаза, но это, уверяем вас, ни разу не беда.
Мы понимаем, что «Одни из нас» никогда не смогут погрузить зрителя во вселенную, придуманную Нилом Дракманном, столь же основательно, как и игра, — в кино и в интерактивных развлечениях сторителлинг строится на абсолютно не соприкасающихся друг с другом средствах выразительности и механизмах манипуляции вниманием. Однако одно можно сказать наверняка: у HBO получилось выдать добротное шоу, которое и новую аудиторию к великому, проверенному временем сюжету привлечёт, и «ветеранов» The Last of Us не обидит. При условии, что те не считают покадровое копирование оригинала без привнесения новых идей единственно верным методом киноадаптации своей любимой видеоигры.
Кстати, о новой аудитории… Сериал «Одни из нас» вышел спустя ровно 10 лет после выхода игры-первоисточника, шоу закончилось в марте и, вот же совпадение, в том же марте 2023-го The Last of Us, раньше являвшаяся эксклюзивом игровых консолей линейки PlayStation, наконец-то станет доступна на персональных компьютерах. Что это за акция такая? Попытка заработать побольше деньжат на продаже одной и той же игры по третьему, если не четвёртому кругу? Наглый договорняк между Naughty Dog, Sony и HBO? Да даже если так, то мы всё это готовы с радостью схавать и, куда попросят, деньги занести. Ибо достойная адаптация видеоигры в наше время — определённо «явление» и определённо «событие». А иначе премьеры таких вещей, как «Одни из нас» или, скажем, забойное аниме по «Киберпанку 2077» вкупе с «Аркейном», продвигающим в массы онлайн-игру League of Legends, так бы и оставались «местечковыми» релизами для фанатов, а не обернулись объектами пристального внимания и всеобщего хайпа.
