Супергеройская психодрама «Стекло» М. Найта Шьямалана пережила в российском прокате первый уикенд. В череде отрицательных и недоумённых отзывов появились первые добрые слова — кажется, картину начинают рассматривать. О том, что именно в ней можно увидеть, по просьбе КИНОТВ рассказывает Татьяна Алёшичева.
Нужно сразу оговорить, что специальной «подготовки» фильм не требует — для тех, кто «Неуязвимого» со «Сплитом» не видел, предыстория персонажей аккуратно пересказана во флешбэках. Но вот обратиться к самой фигуре автора в качестве подводки к фильму будет нелишним. В случае со Шьямаланом нужно плясать от печки, помещая его фильмы в правильный контекст. В основе его представлений о прекрасном в кинематографе, кроме неизменного хичкокова саспенса, лежит легендарный сериал Рода Серлинга «Сумеречная зона» классического, с 1959 по 1964 год, периода. И дело тут даже не в знаменитых взятых из «Зоны» шьямалановских твистах-перевёртышах, когда в финале рассказанная история предстаёт вовсе не такой, какой казалась вначале. В большой степени и практически во всех фильмах Шьямалан следует знаменитой серлинговской формуле, предваряющей сериал: «За пределами наших представлений о реальности существует ещё пятое измерение. Оно расположено на границе света и тени, между наукой и суеверием, пропастью человеческих страхов и вершиной его познаний. Это измерение воображения — та область, которую мы называем Сумеречной зоной». Итак, речь в фильмах Шьямалана, как правило, идёт о мерцающей изнанке реальности, которую нам время от времени дано почувствовать, но не увидеть или пережить. Отсюда естественным образом вытекает и следующая неизменная тема его кино — способность героя поверить в возможность реализации чуда как производной этого самого другого измерения.
Дэвид Данн (Брюс Уиллис) из «Неуязвимого» однажды уже поверил в свою избранность с помощью мистера Стекло (Сэмюэл Л. Джексон) — человека с хрупкими костями и супер-интеллектом, который подвизался при нём в роли пророка. Единственный выживший в катастрофе поезда, Данн мог принять избранность за случайное везение. Но злой демиург Стекло, катастрофу подстроивший, раскрыл в нём сущность Неуязвимого, служа собственной новой религии.
В представлении мистера Стекло священные книги этой религии, новые Евангелия — комиксы, они ничего не придумывают, а лишь повествуют о деяниях избранных, собирая по свету свидетельства их существования. В начале нового фильма мы находим Неуязвимого патрулирующим окрестности в образе местечкового супермена. Его основная цель — выследить Зверя, который скрывается в ворохе субличностей Кевина Крамба (Джеймс Макэвой) из «Сплита». У этого как раз сомнений в собственной избранности нет — вся орда шизофренических ипостасей Кевина служит осанну Зверю, а тот, в свою очередь, хочет заставить человечество поклоняться страданию и мученикам.
Все трое довольно скоро оказываются в психушке под надзором психиатра, доктора Стейпл, которая специализируется на лечении мании величия. В её задачу входит убедить поехавших умом супергероев, что никакой сумеречной зоны нет, мир плоский, проницаемый, понятный, и все эти их «суперспособности» имеют рациональное объяснение. И в том, что в основе их убеждённости в собственной «избранности» — лишь детские психотравмы.
Вот что сам режиссёр говорит в интервью: «В центре фильма лежит философский конфликт: заблуждаются ли герои, веря в себя? Или эта их вера в себя в конечном счёте и делает их чем-то большим? Такая вера в себя — очень хрупкая штука. Даже когда мы действительно способны делать экстраординарные вещи, то все равно сомневаемся, что мы особенные. Фильм на самом деле о борьбе сомнения и веры».
Особенно занятно смотрится в роли надзирательницы над психами-суперменами актриса Сара Полсон, пять лет назад сама сыгравшая заключённую психушки в «Американской истории ужасов». Это самый интересный персонаж фильма, и к ней стоит присмотреться. Понятно, что прототип доктора Стейпл — незабвенная сестра Рэтчед из фильма «Пролетая над гнездом кукушки». Только доктор Стейпл — это пародийная, кавайная Рэтчед: у неё большие глаза, ярко накрашенный рот сердечком, идеально круглые пушистые брови, и она всегда одета в мягкие, нежных расцветок свитера из кашемира — среди всех героев именно она больше всего похожа на персонажа комиксов, японской манги. И вот вам новость — актриса собирается окончательно прописаться в образе Рэтчед, сыграв её в грядущем сериале Райана Мёрфи. А здесь именно доктор Стейпл маркирует наличие другой реальности, того самого «ещё одного измерения» — какая-то она странная, ненастоящая. Слишком старательно повторяет благоглупости о примате рационального познания над верой, слишком тщательно прикидывается куклой. Доходит до смешного: у Данна она вежливо спрашивает разрешения сделать ему МРТ. У человека, которого держат в психушке насильно и на голову которого в случае попытки к бегству обрушат сотни кубометров воды. Остаётся предположить, что эта маленькая шутка — отсылка к знаменитой лоботомии Макмёрфи, на которую разрешения, понятное дело, никто не спрашивал.
Что в итоге выходит у Шьямалана на этот раз — супергеройское кино, принципиально лишённое спецэффектов, потому что конфликт тут не внешний, а внутренний, и не между условными Добром и Злом, а между верой и сомнением внутри одной души. Поэтому Неуязвимый и не может вышибить дверь одной левой — он будет долбить её, пока в ней не образуется вмятина, а в его сознании снова не окрепнет мысль, что сам он в этом мире неслучаен. И вряд ли правильно будет пенять Шьямалану, что он, мол, морально устарел, опять делая из комикса психодраму. Он не психодраму сочиняет, он дописывает начатый «Неуязвимым» апокриф, где вокруг избранного уже столпились последователи, свидетели, противники и сектанты. Зрителю, впрочем, в нём, как всегда, отведено место Фомы неверующего, которому для начала нужно показать раны.
