В российский прокат выходит новый фильм иранского режиссёра Мани Хагиги — нуарный триллер «Вычитание», оригинально интерпретирующий классический сюжет о доппельгангерах. Эксцентричный постановщик раньше снимал провокационные картины на грани фантазии и реальности, в узнаваемой сатирической манере препарируя культуру и политику родной страны. В прошлом году Хагиги привёз на кинофестиваль в Торонто совершенно неожиданное «Вычитание», сочетающее в себе небанально закрученный детектив, мрачный триллер и социальную драму о двойственности иранского общества. Рассказываем, какой получилась последняя на данный момент работа автора фильмов «Приходит дракон» и «Свинья» и чем головоломная история может удивить даже искушённого зрителя.
Фарзане (Таране Алидости) живёт в Тегеране с мужем Джамалом (Навид Мохаммадзаде) и работает инструктором по вождению. В день, когда с небес обрушиваются бесконечные потоки воды, беременная героиня намертво застревает в пробке. Сквозь пелену дождя Фарзане замечает своего мужа, садящегося в автобус, что приводит её в замешательство, ведь он вроде бы уехал из города. Она следует за Джамалом, чтобы выяснить, по какой причине тот остался в столице. Мужчина добирается до богатого района и заходит в подъезд одного из домов. Фарзане различает в окне силуэты Джамала и неизвестной женщины, стоящей спиной, и думает, что уличила супруга в измене. Но всё оказывается совсем не так, как рисовало её воображение. В квартире, где зажёгся свет, обитают двойники Фарзане и Джамала, как две капли воды похожие на них внешне, но отличающиеся менталитетом и наличием сына, ходящего в начальную школу. Внезапная встреча со своими точными копиями навсегда изменит жизни главных героев.
Многие режиссёры иранского происхождения снимают исключительно политическое и остросоциальное кино, размышляющее о разрушительном влиянии жестокого и консервативного государства на жизни мирных граждан. В «Убийце “Священном пауке”», основанном на реальных событиях, Али Аббаси говорит о смертельной опасности религиозного фанатизма, поощряемого теократической республикой, и уязвимом положении женщин, преследуемых и караемых за малейшее неповиновение патриархальному режиму. В «Братьях Лейлы», тоже представленных в Каннах, Саид Рустаи отражает реалии семьи, пытающейся выжить в условиях экономического кризиса, спровоцированного не только строжайшими западными санкциями, но и властями, погрязшими в коррупции. Драма также обличает эксплуатацию женщины в иранском обществе и лишение её права на самореализацию — ответственность за благополучие непутёвых родственников ценится куда выше личного счастья главной героини. На родине режиссёра «Братьев Лейлы» совсем недавно приговорили к шести месяцам тюрьмы за «содействие оппозиционной пропаганде против исламских законов». Повод для ареста — показ картины в Европе. В мае постановщика Мохаммада Расулофа, известного фильмами о социальной несправедливости и борьбе иранцев за свободу, не выпустили из страны, препятствуя его участию в Каннском кинофестивале в качестве одного из членов жюри программы «Особый взгляд». До запрета на выезд из Ирана он провёл шесть месяцев в тегеранской тюрьме Эвин по той же причине, что и Саид Рустаи.
Мани Хагиги не снимает столь же прямолинейное кино, что и соотечественники. К злободневным темам режиссёр чаще всего обращается в сатирической манере. В его фильмографии колкие притчи об испытаниях, выпавших на долю иранского народа, — «Мужчины за работой» 2006 года, переосмысляющие миф о Сизифе, и «Простой приём», отмеченный на Берлинале-2012, — уживаются с сюрреалистическим триллером про тайну пустыни «Приходит дракон», снятым в духе работ Линча, и абсурдистским хоррором «Свинья», где маньяк убивает талантливых режиссёров (включая самого Хагиги), пренебрегающих цензурой. «Вычитание» сильно выделяется на фоне экстравагантных и фантасмагорических картин с ярко выраженным национальным колоритом. На этот раз Мани Хагиги представил сложно устроенный триллер с социальным подтекстом, заложенным в историю о двойниках, которую можно трактовать по-разному. Режиссёр показал «Вычитание» на кинофестивале в Торонто, но не добрался до премьеры картины на BFI в Лондоне — мужчину сняли с рейса, вероятно, за посты, осуждающие закон об обязательном ношении хиджаба.
На «Вычитание» Хагиги вдохновили воспоминания о посещении мечети, где проходила выставка фотографий времён ирано-иракской войны. На одном из снимков режиссёр увидел раненого солдата, который был его точной копией. Необъяснимый случай напомнил Хагиги о том, что иранцы каждый день сталкиваются лицом к лицу с пугающими и запредельно жестокими событиями. Многие из них на людях вынуждены притворяться, что всё в порядке, и только в одиночестве снимают социально одобряемую броню, надёжно скрывающую неутихающую боль. Если в «Бескрайнем бассейне» Брэндона Кроненберга доппельгангеры богачей служили гарантией их тотальной безнаказанности, а в «Мы» Джордана Пила клоны воплощали жертв классового неравенства, свергнувших привилегированных оригиналов, то в «Вычитании» двойники — проекция прошлого героев через призму настоящего, превратившая их жизни в кошмар наяву. Тегеран, утопающий в беспрерывном дожде, становится пристанищем для заблудших душ Фарзане и Джалала, встретивших свои лучшую и худшую версии. Мани Хагиги не раскрывает все карты сразу, выдерживая интригу о подлинности одной из двух пар вплоть до обезоруживающего и чисто хичкоковского финального твиста, расставляющего всё на свои места.
Диаметрально противоположных друг другу Фарзане и Биту играет звезда иранского кино Таране Алидости, снимавшаяся не только в «Братьях Лейлы» вместе с Навидом Мохаммадзаде, воплотившем Джамала и Мохсена в «Вычитании», но и в лучших социальных драмах Асгара Фархади, посвящённых судьбам иранских женщин, — оскароносном «Коммивояжёре» и «Истории Элли». Мани Хагиги не впервые снимает у себя актрису, поддержавшую «революцию хиджабов» и проведшую несколько месяцев в тюрьме из-за своего протеста. Алидости уже появлялась в его «Простом приёме», однако она ещё ни разу не примеряла на себя образы сразу двух женщин, точно попав в эмоциональное состояние каждой. «Вычитание» в полной мере раскрывает многогранность таланта актрисы, ведь её героини, являющиеся точными копиями друг друга, воспринимаются как отдельные личности с индивидуальным набором психологических черт. Фарзаде, несмотря на поддержку мужа, чувствует себя какой-то «неправильной» из-за предродовой депрессии и всё больше замыкается в себе, а советы свёкра «жить как все» и появление внешне более счастливого двойника лишь усугубляют самочувствие женщины. Бита, излучающая позитивную энергию при гостях и в публичных пространствах, на самом деле не менее несчастна, чем её несовершенный «близнец». Она состоит в абьюзивном браке с агрессивным Мохсеном, избивающим стариков и обесценивающим все старания супруги, беспрекословно следующей иранским традициям.
Фарзаде олицетворяет женщину, не вписывающуюся в патриархальную систему, — она не прячет свои душевные терзания за натянутой улыбкой, делясь с мужем и врачом переживаниями и страхами, однако и те со временем проявляют полное безразличие к её страданиям: супруг переключается на лучезарную копию возлюбленной, а психиатр бросает что-то в духе «родите, и всё пройдёт», отнимая у героини Алидости право на отрицательные эмоции. Бита же — образцовая хранительница домашнего очага, не привыкшая выносить сор из избы, — идеальная жена по меркам иранского общества. Но как только героиня замечает, что Джамал обращается с ней как с женщиной, а не обслуживающим персоналом, она осознаёт всю бесчеловечность навязанной социумом модели поведения. Кратковременное обретение Битой свободы приводит к чудовищным последствиям, ведь в стране, возводящей токсичную маскулинность в культ, неподчинение беспрекословному авторитету главы семьи расценивается как угроза государственному строю.
И всё же «Вычитание» — не только аллюзия на жизнь в изолированном от прогрессивного мира Иране, но и мистическое странствие по зазеркалью или бессознательному Фарзаде и Джамала (смотря какая трактовка вам ближе), облекающее худшие опасения и сомнения героев в ужасающую форму. В альтернативной вселенной супруги наблюдают свою внутреннюю трансформацию со стороны, становясь свидетелями утраты былой гармонии отношений и сталкиваясь с вязким чувством беспомощности перед обстоятельствами и перманентным страхом, что партнёры не примут нас слабыми и пессимистичными. Картина Мани Хагиги неслучайно пронизана неестественным жёлтым светом и омыта непрекращающимся апокалиптическим ливнем, намекающими на ирреальность происходящего. О том, что пересечения с клонами, — затянувшийся сон, который рано или поздно закончится, говорит женщина-врач, следящая за ментальным здоровьем Фарзане. Однако действительность оказывается куда более зловещей.
В частной истории об изнанке одного безупречного, по мнению окружающих, брака Мани Хагиги выразил полное равнодушие иранского государства к проблемам женщин, ведь, согласно исламским законам, даже решение о разводе в большинстве случаев принимает муж. Явные перемены, произошедшие с членами одной отдельно взятой семьи, общество по привычке игнорирует, не замечая трагедии за внешними признаками благосостояния. Лишь от сына Биты не укрывается искусственность счастья, ведь дети легко распознают ложь. Другие, не менее важные смыслы нового творения Хагиги можно анализировать бесконечно, недаром картину, снятую в предельно серьёзном тоне, называют головоломкой. Запутанная детективная линия ничуть не уступает мощному психологизму триллера, делая «Вычитание» одним из самых любопытных и актуальных образцов современного иранского кино.
