В конце декабря на Netflix состоялся долгожданный релиз фестивальной трагикомедии Ноа Баумбака «Белый шум». Фильм открыл 79-й Венецианский кинофестиваль, где был номинирован на главную премию и получил награду за экологический посыл. На этот раз вместо оригинальных семейных историй постановщик экранизировал современную классику постмодернизма. Что из этого получилось, рассказывает Юлия Салихова.
1980-е. Американский университетский городок. Профессор «гитлероведения» Джек Глэдни (Адам Драйвер) и его рассеянная жена Бабетта (Грета Гервиг) воспитывают четырёх не по годам смышлёных детей. Супруги втайне друг от друга переживают кризис среднего возраста, но открыто предаются размышлениям о том, чей уход из жизни окажется более печальным. Навязчивый страх смерти начинает тревожить пару ещё сильнее, когда над городом нависает реальная угроза в виде чёрного токсичного облака.
В многослойную структуру «Белого шума» по главам вписаны академическая сатира, фильм-катастрофа и семейная драма. Объединяет эпизоды танатофобия, которая становится главным лейтмотивом истории. В начале фильма супруги обсуждают вероятность летального исхода и последствия подобной трагедии, а ближе к середине их беспокойство становится более осязаемым. В третьем акте жизнь семейства возвращается в привычное русло, но с повышенным градусом тревожности из-за контакта с токсичным природным явлением. Основная интрига заключается в разгадке тайны загадочных таблеток, которые на протяжении всего повествования втихаря от родных принимает героиня Греты Гервиг.
После успешного сотрудничества с Netflix («История о супружестве», «История семьи Майровиц») стриминг выделил Баумбаку внушительный многомиллионный бюджет на экранизацию сатирического романа постмодерниста Дона Делилло. Бруклинский интеллектуал фактически получил карт-бланш на масштабную адаптацию «неэкранизируемой» книги. Сегодня эта картина считается самым амбициозным проектом в портфолио режиссёра. Хотя в фильме, несомненно, есть парочка удачных и забавных моментов, в целом итоговый результат сложно назвать оглушительным успехом. На фоне интеллигентных и глубоко личных историй новая работа постановщика выглядит топорно и неловко. Первая попытка крупнобюджетной экранизации доказала одно — тихие семейные драмы удаются независимому автору куда лучше, чем развлекательные коммерческие аттракционы.
Самое печальное в эксперименте Баумбака то, как за иллюстрацией текста первоисточника потерялся сам постановщик. Узнать творческий почерк режиссёра за фрагментарными экшен-сценами, слоями мистических заговоров и капиталистической сатиры практически невозможно. В эпизоде с отелем легко просматриваются аллюзии на Тарантино и Линча, а в декорациях прослеживается визуальная эстетика Уэса Андерсона. Если раньше Баумбака называли Вуди Алленом для грустных, то «Белым шумом» он будто пытался уйти от сравнений со старшим коллегой.
Не спасли ситуацию даже постоянные актёры Ноа Баумбака — Грета Гервиг и Адам Драйвер. Последний раз трио работало вместе десять лет назад над чёрно-белым манифестом поколения «Милая Фрэнсис». С тех пор муза постановщика Гервиг снялась в его картине «Госпожа Америка» и сосредоточилась на собственной режиссёрской карьере.
Драйвер же стабильно упражнялся в актёрском мастерстве во всех остальных проектах Баумбака: «Пока мы молоды», «Истории семьи Майровиц», «История о супружестве». Трудясь над «Белым шумом», тандем в очередной раз показал коллегиальную слаженность. Пока Баумбак старательно пытался придать киноадаптации хоть какой-нибудь смысл, Драйвер и Гервиг, подобно своим персонажам, растерянно метались в кадре в поисках спасения и ответов.
Экранизация постмодернистского «Белого шума» — смелый киноэксперимент, который трагически загнулся под собственными амбициями. Лента одинаково разочарует как поклонников фильмов-катастроф, так и любителей авторского кино. Фанаты Баумбака крупнобюджетный проект инди-автора тоже вряд ли оценят. Режиссёр слишком буквально визуализировал «белый шум», поэтому картина тянет разве что на фоновый просмотр. Одна из немногих действительно стоящих вещей в адаптации — великолепно поставленная сцена финальных титров, но даже такой приятный бонус не сможет сгладить впечатления от утомительного двухчасового перформанса.
