Виктор Непша рассказывает, что обсуждали в иностранной (кино)прессе. Конечно, говорили про «Игру в кальмара»: за и против южнокорейского хита. Изабель Юппер даёт телефонное интервью и рассуждает о морали кинематографа. Актёры открывают кинотеатры и составляют репертуар, а Дэвид Кроненберг живее всех живых.
Весь мир играет в кальмара: про южнокорейский хит
Сейчас в это трудно поверить, но «Игра в кальмара» вышла на Netflix всего месяц назад — и неожиданно стала интернациональным хитом. Сериал занял первое место в топ-10 по просмотрам почти в сотне стран, включая Россию, США и Великобританию. С тех пор пресса наполнилась текстами с попытками отрефлексировать сам сериал и причины его популярности. Вот несколько характерных примеров:
— Джин Ю Ён из NYT размышляет, почему сериал стал популярен в мире (приятный визуальный минимализм удачно дополнил социальную тематику), и сравнивает его героев с современным поколением корейцев:
«Персонажи [сериала] нашли отклик у южнокорейской молодёжи, которая не видит шансов на [социальное] продвижение в обществе. <…> Многие [из них] одержимы способами быстрого обогащения, например, криптовалютами и лотереями. В Южной Корее один из крупнейших мировых рынков виртуальной валюты.Как и денежные призы в шоу, криптовалюта даёт “людям шанс изменить свою жизнь за секунду”, как говорит мистер Ку, офисный работник <…>. “Интересно, сколько людей согласились бы участвовать в «Игре» в реальной жизни”».
— Аджа Романо из Vox взяла интервью у Кёна Хён Кима, исследователя Восточной Азии и визуальных искусств. Помимо очевидной социальной проблематики, в беседе обращается внимание на детские игры в основе сериала (и то, как они превратились в смертоносные), упоминаются сравнение шоу с «Паразитами» Пона Чжун Хо и южнокорейский менталитет:
«[Социально-экономическая депрессия в Южной Корее] связана не только с экономическими проблемами и поляризацией классов. Это так, но ещё присутствует крайний стыд, из-за боязни выглядеть нищим или неудачником в глазах семьи или общества. Потому так много [корейцев] не заводят детей, что, в сущности, настолько цинично и мрачно, насколько это вообще возможно».
— Эрик Кейн из игрового отдела Forbes идёт против мейнстрима и перечисляет недостатки нового сериального хита:
«VIP-персонажи имеют большое количество экранного времени, и я ненавидел каждую секунду, когда они появлялись. Шоу было бы лучше, если бы все их реплики вырезали и оставили [этих героев] в качестве загадочных наблюдателей в масках <…>. Вместо этого мы должны слушать, как глубоко раздражающие персонажи болтают снова и снова, полностью сводя на нет эффект их крутых золотых масок и любое чувство страха».
Один в поле не воин: специфика работы второго оператора
Журналист Filmmaker Мэтт Малкахи разбирается в нюансах профессии второго оператора в интервью с Россом Эмери. Обычно второй оператор — тот, кто снимает сложные боевые сцены с использованием спецэффектов (или просто дополнительные фрагменты, которые понадобилось доснять в отсутствие основного оператора).
Эмери — профессионал со стажем, работавший на проектах от трилогии «Матрица» до недавнего «Шан-Чи». В беседе с Малкахи он делится тем, как на него повлиял «Бегущий по лезвию», каким образом создавались спецэффекты в 90-е с минимумом компьютерных технологий и чему можно научиться у главных операторов.
«[Эмери:] Съёмки “Матрицы” были амбициозными. Каждые семь дней мы делали то, что не делал до нас никто. Будь то буллет-тайм или прыжок Тринити, каждую неделю происходило что-то такое, по поводу чего нельзя было просто позвонить кому-то, сказать: “Я снимаю семью камерами миниатюрный вертолёт, врезающийся в стеклянную стену”, — и получить полезный совет. После окончания производственной встречи продюсер Барри Осборн спрашивал: “Как думаете, сколько времени это займёт?” И мне приходилось отвечать: “Ну, Барри, никто никогда не делал подобного раньше, поэтому я правда не знаю”. Вероятно, и по сей день это самые сложные съёмки, в которых я участвовал, потому что Вачовски заходили далеко».
Не Тарантино единым: про кинотеатры актёров
Criterion рассказывает о кинотеатрах, которые принадлежат актёрам. Остинское кинематографическое общество Линклейтера, сам режиссёр участвует в составлении репертуара. Два парижских кинотеатра семьи Изабель Юппер. Кафе Цая Минляна в Тайбэе и там же — арт-пространство Хоу Сяосяня. Грядущий кинотеатр Авы Дюверней в Лос-Анджелесе. Автор текста бегло проходится по всем таким примерам, отмечает важность кинотеатра как локации и объединяет героев любовью к классическим показам на большом экране.
Но при всей приятной ретро-ауре материала ему явно недостаёт глубины и масштаба лонгрида. Рассказы большинства звёзд о своих кинотеатрах либо слишком обрывочны, либо отсутствуют в принципе — а ведь так хочется узнать, по каким причинам они решили удвоить присутствие кино в своей жизни. Несмотря на желание автора обобщить мотивацию героев, кажется, что все истории здесь индивидуальны — у каждого, как ни банально, своё кино.
«Когда я спросил Линклейтера, показывал ли он в 1980-е новое независимое кино вроде “Более странно, чем в раю” среди остального репертуара, он ответил, что в этом не было нужды — фильм крутили на улицах».
«[Юппер:] Я так рада, что Парижский театр [на Манхэттене] не будет заменён супермаркетом, потому что именно здесь Майкл Чимино [впервые] увидел меня и решил, что возьмет во “Врата рая” (1980). Он смотрел там “Виолетту” Шаброля. Всегда говорил, что видел около десяти минут [фильма]. Наверное, это правда, потому что Майкл всегда торопился. Я говорю про сцену, в которой Виолетту (в исполнении Юппер. — Прим. КИНОТВ.), юную проститутку, арестовали в парке. Говорят, после он вернулся в офис и сказал: окей, я нашёл свою актрису».
На проводе Изабель Юппер
Чтобы не отпускать Изабель Юппер далеко — The Sydney Morning Herald взяли у актрисы телефонное интервью. Получился беглый обзор всей фильмографии — от ранних ролей у Шаброля и всё тех же «Врат рая» до Михаэля Ханеке, Пола Верховена и прочих. Сложно ждать от подобной телефонной беседы особой обстоятельности, но для знакомства с творчеством и подходом актрисы к работе — хороший стартовый текст. Бонусом прилагается пара фото Юппер с бенгальской кошкой.
«Искусство — не место для морализаторства, иначе у нас не было бы ни живописи, ни книг, ничего. Здесь мы исследуем все мысли, в которых никогда не могли бы признаться в обычной жизни».
Дэвид Кроненберг подмигивает смерти
И последнее интервью на сегодня — для канадского NOW, с ещё одной масштабной фигурой — Дэвидом Кроненбергом. В своём почтенном возрасте (78 лет) режиссёр лишь ухмыляется смерти: недавно снял короткометражку, в которой обнимал и целовал в постели свой собственный труп, и превратил её в NFT. Журналист NOW решил обсудить с Кроненбергом всё то же: угасание, смерть и опыт её переживания. Впрочем, режиссёр — идеальный собеседник, с которым можно поговорить хоть про смерть и умирание, хоть про его любимый «Стар Трек». Впрочем, у него самого более оптимистичные планы — в 2022-м Кроненберг планирует вернуться с новым фильмом, «Преступлениями будущего», с Леа Сейду, Вигго Мортенсеном и Кристен Стюарт.
«[Журналист:] Не кажется ли вам, что, взявшись за эти проекты про “смерть на камеру”, вы получили новую перспективу взгляда?
[Кроненберг:] Да, это действительно так. Я считаю себя экзистенциалистом, поэтому полагаю, что тело — это то, чем мы и являемся. Полагаю, мы умрём. Вот и всё. Больше ничего — загробной жизни нет. Для такого разумного существа, как человек, очень трудно понять и принять, даже представить собственное небытие. Насколько это страшно или нет? На протяжении вашей жизни вся суть в том, чтобы примириться с собственным небытием. Непростая вещь».
Уговорить Брандо: как актёра утвердили на роль Вито Корлеоне
Vanity Fair опубликовал отрывок из грядущей книги Марка Сила «Брось пушку, возьми канноли: эпическая история съемок “Крёстного отца”». Автор рассказывает про то, как главную звезду первого фильма — Марлона Брандо — утверждали на роль. К моменту начала кастинга Брандо был 47-летним актёром-неудачником с кучей долгов и кассово провальными работами в последние 10 лет, поэтому продюсеры не горели желанием заключать с ним контракт. Фрэнсис Форд Коппола, напротив, настолько хотел снять в своём фильме Брандо, что даже имитировал эпилептический припадок на встрече с верхушкой Paramount, чтобы продавить собственную позицию.
Но это только полбеды. Несмотря на бедственное положение (помимо долгов ещё и зависимость от валиума), Брандо был слишком горд, чтобы соглашаться на роли и вообще планировал завязать с карьерой в кино. Только титанические усилия его ассистентки Элис Марчак помогли убедить актёра.
Помимо этого, в тексте можно прочитать о письме Марио Пьюзо к Брандо (прекрасном в своей наивности) и эффектной репетиции последнего. Учитывая все обстоятельства, то, что у Копполы и Марчак всё получилось, кажется фантастикой — тот самый случай, когда история съёмок захватывает не меньше, чем сюжет фильма.
«Шанс [уговорить Брандо на роль Вито Корлеоне] для Марчак был в возможности ударить по его ахиллесовой пяте: профессиональной ревности. Каждый раз, когда она слышала, что другой актёр упоминается в связи с ролью Вито Корлеоне, как бы неправдоподобно это ни звучало, она небрежно говорила об этом Брандо. Тот с досадой выслушивал растущий список соперников, <…> но в конечном итоге игнорировал её.
<…> Марчак предстояло разыграть ещё одну карту. Она слышала, что другой кандидатурой Paramount на роль дона Корлеоне был Лоуренс Оливье. Она невзначай сообщила Брандо эти новости.
“Лоуренс Оливье! Он не может играть мафиози!” — воскликнул тот.
“Они собираются позвать его на пробы, как я читала”, — сказала Марчак.
Брандо внезапно заинтересовался [ролью]».
Киносписки и бонусы
- 50 лучших шоураннеров 2021 года по версии Hollywood Reporter
- 10 лучших ролей Мэтта Деймона
- Постеры c 9-го Нью-Йоркского кинофестиваля (1971). Среди них «Начало» Глеба Панфилова, «Декамерон» Пьера Паоло Пазолини, «Последний киносеанс» Питера Богдановича и «Фата-моргана» Вернера Херцога
- 10 отличных британских фильмов 1990-х
- Топ дуэлей в кино
