Алый Свин заводит свой гидроплан и держит курс на российский кинопрокат!
Готовимся встречать его прилёт с фанфарами и вместе с Сергеем Чацким пытаемся понять, какое место «Порко Россо» занимает в фильмографии Хаяо Миядзаки, чему учит, чему учить не собирается и как так вышло, что именно эту свою работу маэстро называл мультфильмом, предназначенным не столько для детской, сколько для взрослой аудитории.
Чудеса на виражах
Рассказ про самое недооценённое аниме в портфолио Хаяо Миядзаки (если вообще не во всей фильмографии студии Ghibli) мы начнём, да-да, не удивляйтесь, с диснеевского творения — с многосерийных «Чудес на виражах». Ведь и «Порко Россо», повествующий о буднях авиатора с поросячьей мордой и золотым сердцем, и «Виражи», миксующие американское приключенческое кино 1930-х с дизельпанком, начались с одного и того же первоисточника — акварельной манги «Век летающих лодок» за авторством, вот сюрприз, самого Хаяо Миядзаки, которую тот опубликовал в 1989 году в издании Model Graphix.
Создатели знакомой многим из нас «субботней мультяшки» о похождениях «летающих» медведей Балу и Кита никогда не скрывали, что одним из главных источников вдохновения для них был «Век летающих лодок». Правда, они от манги не позаимствовали ни грамма её содержания, а лишь прониклись её духом, что, впрочем, тоже немаловажно на этапе первичного продакшена. Да и фанаты с приходом эпохи интернет-форумов нередко замечали микроскопические схожести между этими двумя произведениями. Да и сам Хаяо-сан, вооружённый отцовским одобрением, посещал аниматоров Disney, когда те работали над «Виражами». Вот такая вот ирония судьбы: два мультфильма, заложенных, можно сказать, на одном и том же фундаменте, вышли с разницей в два года, причём свою же собственную мангу Миядзаки адаптировал для больших экранов последним — в 1992-м.
Малые экраны больших самолётов
Изначально полотно планировалось не как полный метр для показа в кинотеатрах, а как 45-минутный мультик, который крутили бы на международных рейсах в пассажирских самолётах японской авиакомпании Japan Airlines. Своё тогда ещё не завершённое детище маэстро описывал следующими словами:
«“Порко Россо” — глоток свежего воздуха для тех, кто постоянно ездит в командировки и чей мозг уже устал от дальних перелётов. Конечно, это должна быть работа, которая понравится мальчикам, девочкам и их тётушкам. Но мы не должны забывать, что главные зрители этого аниме — усталые мужчины зрелого возраста, чьи изнурённые мозги больше похожи на тофу».
Отсюда и растут ноги «Порко Россо», которого сам Миядзаки называл одной из немногих своих работ, предназначенных не столько для детей, сколько для взрослых. Отсюда, а также из разгоревшихся в начале 1990-х боевых действий в Югославии, которые, как утверждал Хаяо-сан, ворвались в инфополе резко и многим обожгли душу, сильно повлияли на тон и формат финальной версии картины. Сюжет, изложенный в бумажном первоисточнике, в отличие от мультфильма, антимилитаризм огибал по касательной, некоторых действующих лиц и эпизодов не демонстрировал вообще, финал выдавал иной и в целом полагался на другие ориентиры. Во-первых, на визуальные и текстовые описания характеристик гидропланов, на которых персонажи рассекают кишащее воздушными пиратами небо. Во-вторых, на атмосферу инфантильной авантюрной байки. Подчёркивают это настроение и встречающиеся между панелей ремарочки Миядзаки из разряда «я бы обрисовал эту сцену куда подробнее, но редакторы выделили мне маловато листов». Пророческой оказалась и та забавная пометка автора, что всплыла на полях последней страницы, где происходит финальная авиационная баталия между неунывающим Алым Свином и тщеславным злодеем Дональдом Кёртисом: «Если бы это был мультфильм, я бы мог передать грандиозную битву не на жизнь, а на смерть. Но это всего лишь комикс. У меня нет другого выбора, как положиться на ваше воображение».
«Лучше быть свиньёй, чем фашистом»
Главное достоинство «Порко Россо» многими воспринимается и как его главный недостаток — это аниме абсолютно никак не давит на зрителя. Оно не шебуршит слёзные железы и стремится не поразить публику умными мыслями (хотя таковыми располагает в достатке), а подарить ему приятное, местами поспешное и легкомысленное, но всё-таки приключение. Оставить у него в воспоминаниях незабываемое лето на Адриатике, будто бы игнорируя переплетения смысловых ниточек, идущих от ключевой фразы, что звучит в ленте: «Лучше быть свиньёй, чем фашистом».
Главные герои «Порко Россо» живут в непростой исторический период, когда закончилась одна Великая война, не за горами Вторая, в мире бушует экономическая депрессия, Италией руководит Муссолини, скоро к власти придёт Гитлер, контрабандистов и разбойников в море больше, чем туристов, мужчины уезжают далеко от своих многодетных семей, чтобы отыскать хоть какой-нибудь заработок, а вчерашние товарищи оборачиваются врагами, огорчённые тем, что отныне их погоны диктуют не только воинское звание, но и принадлежность к армии Судного дня. Вселенная застывает в преддверии смутных времён. Все главные события в жизни персонажей плавают в прошлом — как радости, так и печали. Даже музыкальный лейтмотив мультфильма (композитором «Порко Россо» выступил фаворит студии Ghibli Дзё Хисаиси) носит название The Bygone Days — «минувшие дни». А исполняемая на французском языке песня Le Temps des Cerises напоминает, что жизнь наша коротка, однако потому она и прекрасна во всех её проявлениях. Даже тех, что несут с собой боль от неразделённой любви и ухода близких.
Убить скуку, распознать страсть, поджечь запал и прикурить от него за секунду до взрыва — это не совсем про «Порко Россо». Здесь сочетаются поразительная размеренность и восхитительно исполненное, вручную отрисованное и мастерски анимированное действо на высоте птичьего полёта. Во всех смыслах. А рассказывает «Порко Россо» историю, вплетающую мистику в очень даже реальный и далёкий от привычных сказок Миядзаки сеттинг. Скоротечная галлюцинация. Тёплый летний сон. Быстро сгорающая в космосе хронометража лучистая комета.
Упоение настоящим
Это история о ветеране Первой мировой. О лётчике Марко Паготте, что уволился со службы в итальянских ВВС из-за разногласий с режимом и на правах охотника за головами стал зачищать небо над Адриатикой от забавно выглядящих бандитов, бултыхающихся в своих самолётах, словно шпроты в банке. Ему предстоит переосмыслить своё прошлое, встретить новых друзей и врагов, пройти испытания и боем, и чувствами и, чем карданный вал не шутит, будто герой сказки про заколдованного принца, попробовать вылечиться от проклятия. Не забываем, что прозвище Порко Россо («алый свин» в переводе с итальянского) протагонист себе взял потому, что в один момент его сияющее офицерское лицо превратилось в пухлое хрюшкино рыльце.
Это магическое допущение — единственное значимое проявление волшебства во всём фильме. Сеттинг у «Порко Россо» приземлённый, в отличие от большинства работ Миядзаки, не считая разве что «Ветер крепчает» — биографического мультфильма о жизни и работе авиаконструктора Дзиро Хорикоси. Вместо волшебства в «Порко Россо» на лидирующих позициях фирменные мелкие детали окружения, вставленные будто бы впроброс, и тающие в проходящих секундах политические подтексты, взятые не с пустого места. И при этом ни одного убийства в кадре — тумаки и стрельба присутствуют, однако всякая, даже минимальная кровожадность здесь отсутствует напрочь.
Настоящие имена — имя Марко Паготт получил благодаря другу Миядзаки, аниматору из Италии. Некогда соратник главного героя Артуро Феррарин назван в честь известного аса Первой мировой. Антагонист Кёртис унаследовал фамилию от двух личностей сразу: звезды картины «В джазе только девушки» Тони Кёртиса и пионера американской авиации Гленна Кёртиса. Настоящие самолёты — пускай и слегка видоизменённые руками Хаяо-сан, очертания гидропланов фирм Curtiss Aeroplane and Motor Company и Aeronautica Macchi узнаются авиагиками безошибочно. Реальные места — почти всё действие ленты развивается в небе, на водной глади да на безымянных островках, однако всё же попадающую в кадр архитектуру Средиземноморья, как и его природу, Миядзаки срисовывал со всамделишных аналогов. Не зря он с коллегами с начала 1970-х активно катается по Европе с командировками в охоте за референсами (кстати, первая их большая поездка — это тур к писательнице Астрид Линдгрен на переговоры по поводу не случившейся экранизации её повести «Пеппи Длинныйчулок»).
Одним словом, трепетно выструганный кусочек нашего, реального мира, на просторах которого разворачивается пускай далёкая от сверхреализма, но всё же убедительно выглядящая история, в которой всё кажется настоящим и у всего есть вкус, запах и тактильный рельеф. Табак в отсыревшей папиросе — конкретной марки, морской бриз — солёный, бензин — резко бьёт по ноздрям, красное вино — плещет мимо стакана, пули — звонко стучат друг об друга, пока их при тусклом свете керосиновой лампы перебирает авиатор, полуоборванные плакаты с пропагандой — стыдливо взирают со стен… Ну а истина — она кисло-сладкая. Как это обычно и бывает в картинах Хаяо Миядзаки.
Ветер дует с Запада
На самом деле «Порко Россо» — картина очень будничная и омываемая ветрами Запада в большей степени, нежели ветрами Востока. Европейский материализм против азиатского мистицизма. «Касабланка», что затеняет нуар. «Африканская королева» в небе. «Индиана Джонс» без археологии. Не хроника эпических сражений, как в «Принцессе Мононоке», «Небесном замке Лапута» или «Навсикае из долины ветров». Не ставящий жирную точку в своей истории современный миф, подобный «Унесённым призраками», «Ходячему замку» или «Мальчику и птице». Не беззаботная детская сказка, каковыми были «Ведьмина служба доставки», «Мой сосед Тоторо» и «Рыбка Поньо на утёсе».
Вместо этого — попытка ухватить винтажную эстетику прошедших лет, как в уже упомянутом «Ветер крепчает», и уловить динамику разнузданной экшен-комедии. Таким, кстати, был дебютный полный метр Миядзаки «Люпен III: Замок Калиостро», созданный как часть чужой медиафраншизы, в центре которой удалой грабитель, в чьих венах текут кровь великого вора Арсена Люпена и водка с мартини, впрыснутые внутрь фактурой бондианы. Так же и «Порко Россо» ощущается длинным спецэпизодом несуществующего приключенческого процедурала. Обрывочность, скоротечность, намеренная незначительность пережитого приключения — для одних повод занизить итоговую оценку, а для других продуманное авторское решение, продиктованное не горящими сроками производства, а чёткой концепцией. Неудивительно, что Миядзаки, в жизни своей не делавший сиквелов, в начале 2010-х поговаривал, что был бы не прочь взяться, пускай всего лишь в качестве продюсера, за продолжение «Порко Россо», отправив Алого Свина на воздушные фронты времён Гражданской войны в Испании.
Не помнящий прошлого обречён пережить его вновь
В мультфильмах Миядзаки двигатель всегда один и тот же, а фюзеляж у всех них разный. «Порко Россо» — не исключение. В нём, как и во многих других картинах маэстро, имеются и антивоенный посыл, и сказочный элемент (пускай слабо выраженный), и сильные женские персонажи, и страсть к небу, и яркий визуал, которым невозможно не восхищаться, даже если вы оказались расстроены несколько сумбурным сценарием, мечущимся между детской непосредственностью и взрослым цинизмом. Вообще, Миядзаки — один из немногих художников, по отношению к которым фраза «лучше один раз увидеть» звучит не как надоевший журналистский штамп.
Практически полное отсутствие фантастического в «Порко Россо» не искажает почерка прославленного мастера. Здесь Миядзаки, как и всегда, занимает позицию, резко контрастирующую с другими его коллегами по цеху: одним аниматорам важнее то, как они рисуют историю, а не рассказывают; другим — наоборот; Миядзаки же стирает эту грань ластиком гуманизма и личного опыта. Ни сном, ни духом, ни белыми облаками, ни чёрными рубашками итальянских фашистов — Хаяо-сан просто изливает то, что наболело, в каждой своей истории, и в том числе в «Порко Россо», активно прибегая к автобиографии.
Так уж повелось, что чем выше кисть Миядзаки удаляется в облака, тем меньше в его высказываниях наивности и больше социально значимых тем, а в нарративе — чистейшего экспириенса. Обходя стороной профанский фрейдизм, давайте глянем на «Порко Россо» через привередливую призму летописи самого Хаяо-сан. И с этой позиции мультфильм воспринимается как набор противоречий. Противоречие матери — стать музой и источником феминистских мотивов во всех работах мастера, страдая той формой туберкулёза, с которой не получается нянчиться с ребёнком. Противоречие отца — авторитет, кормилец, при этом раб военной машины, зарабатывающий на хлеб как инженер, что превращает летательные аппараты в орудия смерти, а своего сына — в видного антимилитариста. Противоречие неба — самолёта как красивой мечты, на которую навешали разрушительные бомбы, однако менее прекрасным желание взмыть к небесами от этого не становится. Напильником стиля Миядзаки обтачивает пережитые им годы, и на рабочую область инструмента налипают опилки оплаканных сожалений, продвигаемых общественных инициатив, рассказанных историй, услышанных осуждений, просмотренных фильмов и прочитанных книг. В случае с «Порко Россо» невозможно не упомянуть творчество писателя, авиатора и сказочника Антуана де Сент-Экзюпери, чьи «Ночной полёт» и «Южный почтовый» были заявлены как значимые источники вдохновения, а «Маленький принц» занимает почётное место в рейтинге самых лучших детских книг в истории, которым однажды поделился с прессой Хаяо-сан.
Получившееся после всех механических воздействий и ручных обработок изделие под именем «Порко Россо» ответов зрителю даст меньше, чем задаст вопросов. И вопросы эти будут открытыми, адресованными будто бы в воздух, как и финал ленты. И будут заданы не с батькиным упрёком, а с хитрецой хорошего преподавателя, что хочет привить студенту уважение к своему предмету. Этим и подкупает самое недооценённое аниме в портфолио Хаяо Миядзаки (если вообще не во всей фильмографии студии Ghibli). Оно честное. Оно не сомневается в способности смотрящего самому сделать правильные выводы о войне и мире, любви и дружбе, свиньях и людях — будь зрителем хоть подросток, что угорает по авиатематике, или умученный рутиной взрослый лоб, решивший со скуки посмотреть что-то цветастое и позитивное. Самое главное — оно воспламеняет ваш азарт, вашу фантазию и необузданное желание жить, даже тогда, когда мир, в котором вы пытаетесь существовать, слепнет из-за главенства в нём принципа «око за око», а человек может оказаться куда злее и трусливее поросёнка.
