На прошлой неделе в Берлине открылся один из важнейших индустриальных фестивалей. В рамках основной и параллельных программ были показаны несколько картин, часть из которых решено оставить за скобками. О самых ярких участниках, показанных в ходе фестиваля, рассказывает в дневниках Ксения Ильина.
Берлинале — один из моих любимых фестивалей — всегда был испытанием не для слабонервных. Во-первых, февраль в Берлине — откровенно не самое грандиозное время. А в этом году погода сыграла с журналистами, байерами, кураторами и синефилами ещё более жестокую шутку: откуда ни возьмись снег и температура ниже нуля. Фильмов на фестивале много, а фестивальные площадки — в отличие от Канн и Венеции — разбросаны по всему городу, поэтому слякоть и грязный снег действительно могут подпортить праздничный фестивальный настрой. Однако кое-что, о чём захотелось рассказать, увидеть всё же удалось.
«Горячее молоко», реж. Реббека Ленкевич
Один из первых фильмов основного конкурса — режиссёрский дебют британской сценаристки Ребекки Ленкевич под названием Hot Milk. София (Эмма Маки) вместе с матерью в инвалидном кресле Роуз (Фиона Шоу) становится заложницей тесной провинциальной жизни испанского побережья. Тут обитает творящий чудеса (или по крайней мере стоящий десятки тысяч евро) врач, который обещает поставить Роуз на ноги. Что стало со способностью женщины ходить, до конца не ясно, и даже раз в году, по признанию Роуз, бывает день, когда она может самостоятельно передвигаться. Врач уверен, что все беды от психосоматики и невыясненных семейных травм, София не уверена ни в чём, потому что давно стала бесплатной медсестрой своенравной матери, бросив многообещающую карьеру антропологини в Америке.
Так бы и проходили монотонные дни под слепящим солнцем, но однажды на пляже София встречает Ингрид (Вики Крипс) — воздушную нимфу, появившуюся верхом на коне, как будто бы не от мира сего, немку, крутящую романы со всеми привлекательными мужчинами побережья. София, конечно, ею очаровывается, но собственные моральные дилеммы не решить, сбежав в мир грёз другого (не менее травмированного) человека.
Ребекка Ленкевич в мире кино — имя не последнее: именно она написала сценарии к фильмам «Ида» Павла Павликовского, «Неповиновение» Себастьяна Лелио с Рейчел Вайс и Рейчел Макадамс и «Колетт» Уоша Уэстмоленда с Кирой Найтли. Однако писать сценарии у Ленкевич получается явно лучше, чем реализовывать их самой. За 90 минут фильма всё, что получает зритель, — это мешанина из тем, ни одна из которых не удостоится полноценного развития. Мы так и не поймём, что именно стало причиной инвалидности Роуз, почему София выбрала быть заложницей этого положения и что же происходит у Софии с отцом (хрестоматийный эпизод встречи взрослой дочери с родителем, которому нет дела до старшего ребёнка, — у него уже новая семья, денежные заботы и малыш). Так и не поймём, что от этой жизни нужно Ингрид, — но поймём, что своих собственных скелетов в шкафу у неё предостаточно. Всё это, включая финал фильма, кажется весьма обидным бросанием предложения на полуслове: с таким блестящим кастом и с наброском всех тем это кино могло бы стать большим и важным. Но обещанное горячее молоко осталось комнатной температуры.
«Мечты», реж. Мишель Франко
Мексиканец Мишель Франко — далеко не завсегдатай Берлинале. Премьеры его самых известных картин («После Люсии», «Новый порядок», «Закат») прошли в рамках Каннского и Венецианского кинофестивалей. И вот провокатор Франко наконец врывается в основной конкурс Берлина, чтобы рассказать свою любимую историю об отношениях бедных и богатых.
Франко развивает эту тему последние несколько лет в любой удобной ситуации. Фернандо (Айзек Эрнандес, танцор в реальной жизни) — многообещающий балетный танцор родом из Мексики. Дженнифер (уже сотрудничавшая с Франко на фильме «Память» Джессика Честейн) — дочь богатого белого мецената из Сан-Франциско, который спонсирует в том числе балетную компанию в родном городе главного героя. У Дженнифер и Фернандо давний и бурный роман, но переехать в Америку герой может только нелегальным путём, в грузовике, пешком через границу без воды и еды. Помогать бойфренду с документами по каким-то причинам Дженнифер не хочет. В один момент терпение Фернандо лопается, он устаёт быть кем-то, кого стыдятся в кулуарах высшего света и с чьими друзьями по-испански снисходительно разговаривают с помощью гугл-переводчика. Парень решает закончить отношения с Дженнифер, но, как нетрудно догадаться, та, не готовая легализовать его в своей стране, также не намерена так просто терять сексапильного молодого бойфренда.
Чем выше социальный класс героев Франко, тем бездушнее будет кадр, в который он их помещает: всё будет в нём отражаться от стерильных поверхностей и блестеть в изгибах драгоценных камней. Чем богаче его персонажи, тем спокойнее они идут на сделку с совестью, как Дженнифер, подвергающая своего возлюбленного многочисленным унижениям и не собирающаяся вводить его в свой неприкосновенный публичный круг.
«Мечты» — едкий слепок размышлений Мишеля Франко о расизме, миграции, двойных стандартах и человеческих правах. Джессика Честейн, которая весьма избирательно относится к ролям и в то же время не боится играть «проклятых» персонажей, абсолютно прекрасна, и каждый кадр с её точёным профилем хочется продлить на весь фильм.
«Микки-17», реж. Пон Джун-хо
Что уж там — один из самых ожидаемых фильмов фестиваля, пусть его премьера в рамках Берлинале проходит не в основной программе (ещё одно доказательство того, что фестивальные gems порой нужно искать не в конкурсе). Во-первых, в главной роли (а вообще — в двух главных ролях) Роберт Паттинсон. Во-вторых, это фильм триумфатора Канн 2019 года и обладателя четырёх «Оскаров» Пон Джун-хо. В-третьих, жанрово заявленная мощная сай-фай-история, полностью оправдавшая ожидания, самый дорогой и самый длинный проект корейского режиссёра, ворвавшегося в Голливуд.
Кто такой Микки? Обычный парень, оказавшийся в плачевных обстоятельствах. Денег на жизнь перестало хватать, едва начатый с приятелем (Стивен Ян) бизнес накрылся медным тазом — зато религиозная корпорация во главе с Иеронимусом Маршаллом (Марк Руффало) и его стервозной женой Гвен Йоханссон (Тони Коллетт) предлагает всем, у кого хватит храбрости, лететь осваивать новую планету Нифльхейм. Храбрости у Микки не очень много, но тем не менее в рискованную авантюру он пускается. Тем, кто разрешит воспроизводить себя с помощью 3D-принтера, заплатят больше. Но нужно будет часто умирать — вакцины от новых страшных болезней не появятся сами, и в межгалактических войнах не победить без достаточного количества расходного человеческого материала. Короче говоря, Микки — что в его первой версии, что в 17-й — сладко не будет, и после очередной смерти страх перед её лицом не становится меньше. Спасибо верной возлюбленной, сотруднице службы безопасности поселения Наше (Наоми Аки) за то, что каждую новую версию Микки она любит не меньше, чем предыдущую.
«Микки 17» — зрелище, безусловно, эффектное и в меру развлекающее (например, мой сосед по ряду хохотал все два часа). От Пон Джун-хо вряд ли можно было ждать меньшего. Его герои карикатурны, их действия гротескны и лишены мотивации, которую хочется окрестить «человеческой». В герое Марка Руффало, вознамерившегося истребить коренных обитателей Нифльхейма, очаровательных полужуков-полутараканов, похожих на обмазанные чернилами круассаны, можно разглядеть любого сумасброда от Гитлера до Трампа. Конечно же, только Микки сразу понимает, что эти создания не хотят зла людям, и вместе с Нашей будет пытаться не допустить гибели ещё одного невинного малыша-тараканчика и стремиться к безболезненной интеграции на новом месте жительства. Собственно, эта линия и является основной в фильме, однако он настолько перегружен многочисленными деталями и ответвлениями сюжета, что мозг во время просмотра безостановочно пытается найти в картине что-то ещё. Паттинсон хорош и не боится быть глупым и смешным на экране, но, стряхнув всю ненужную мишуру с сюжета и оголив историю до основного послания, чуть разочаровываешься, потому что от корейского режиссёра всё же ожидаешь более филигранной смысловой работы — даже (а может, и в особенности) в блокбастере подобного уровня.
