Ковид, эмиграция, домашние аресты — за последние несколько лет эти темы плотно прописались в новостной ленте. Возможность свободно передвигаться по миру (или хотя бы по собственному двору) и вовсе для некоторых людей превратилась в привилегию. Дабы как-то осмыслить разные виды ограничений движения, Мария Ремига снова обращается к могучей силе кинематографа.
«200 метров» (200 Meters), реж. Амин Найфе, 2020
Напряжённая драма про эмиграцию в пределах двухсот метров. Фильм впервые показали на Венецианском кинофестивале, позже его выдвигали на «Оскар» от Иордании, но безуспешно.
Мустафа, палестинский строитель, живёт в 200 метрах от своей семьи — их деревни разделены израильской пограничной стеной. Его жена и дети имеют гражданство Израиля, но Мустафа принципиально не меняет документы. Дабы посещать семью, он использует разрешение на работу. Со скрипом такой расклад всех устраивает, однако однажды Мустафа получает тревожный звонок: его сын попал в больницу. На пропускном пункте ему отказывают во въезде, и он вынужден добираться до семьи в обход (и нелегально, разумеется) — так 200 метров превращаются в 200 километров.
Эта история постоянно взрывается, раня осколками чувствительного зрителя: семейная драма быстро превращается в дорожной триллер, а под конец мутирует в социальный комментарий. Мустафа должен как бы выбрать между родиной и семьей — но не желает, потому что сделать этот выбор невозможно. В его горькую судьбу вложен коллективный опыт: несмотря на специфический сюжет, этот фильм пытается говорить голосами мигрантов со всего мира. Да, часто Найфе упрощает, фильм прямолинеен и местами карикатурен, но по части чувств всё угадано верно: гнев, тоска и постоянная необходимость доказывать, что ты имеешь право перемещаться за черту, где находятся те, кого ты любишь.
«Миля Джерико» (The Jericho Mile), реж. Майкл Манн, 1979
Первый полнометражный фильм Майкла Манна (да, великий «Вор» — не дебют), выигравший сразу три «Эмми». Место действия — тюрьма Фолсом, куда дотошный Манн поехал изучать фактуру, а позже даже добился разрешения на съёмку в этом печально-легендарном месте.
Ларри «Рэйн» Мёрфи (ударная роль Питера Штраусса) отбывает в тюрьме пожизненный срок за убийство отца (тот насиловал его сводную сестру). Держится бодрячком: много бегает и не тратит время на такую переоценённую вещь, как человеческое общение. Один друг у него, впрочем, есть: темнокожий заключённый по имени Стайлз. Пока местное начальство присматривается к спортивным достижениям Ларри (в частности, рассуждает об Олимпийских играх и просит сокамерников построить новую трассу для бега), товарища убивают другие заключённые после его отказа участвовать в одном весьма мутном деле. Так одиночество бегуна на короткие дистанции превращается в ярость.
Тема призвания, безупречный ритм, столкновение чистой поэзии и беспощадного реализма — уже в первом фильме видно всё то, что впоследствии сделает Манна большим режиссёром.
Эта картина задаёт много тревожных вопросов о пластичности морали и расовых конфликтах, но в первую очередь демонстрирует, что внутренняя свобода важнее свободы внешней. В красивом, исключительном финале Ларри разбивает секундомер об стену — человеку с такой дисциплиной и чувством собственного достоинства не страшны никакие ограничения.
«Волчья стая» (The Wolfpack), реж. Кристал Мозелл, 2015
Ещё один дебют: первая полнометражная лента отличной режиссёрки Кристал Мозелл, придумавшей «Скейт-кухню» и сериал «Бетти»; документальный фильм о неочевидной разновидности домашнего насилия — принудительной изоляции от внешнего мира.
Шестеро братьев Ангуло почти всю свою жизнь не выходили из дома. Так решил их отец — выпивающий кришнаит с весьма странными представлениями о воспитании.
По его версии, мир снаружи опасен и непредсказуем, поэтому с ним лучше не сталкиваться. Образование мальчики получили дома, друзей у них практически нет, а реальность им заменил кинематограф. По его законам они и пытаются жить — разыгрывают сцены из любимых фильмов, делают из коробок супергеройские костюмы и запасаются водяными пистолетами.
В какой-то момент вся домашняя мифология начинает сыпаться — и выясняется, что религия и даже нестандартные педагогические методы ни при чём. Всё дело в банальной тирании и желании главы семейства построить своё собственное царство, где всё подчиняется только его воле, — формат «уютной» домашней тюрьмы, в которую трудно влезть постороннему и разоблачить вечный обман, прекрасно для этих целей подходит. Но ростки пробиваются и сквозь асфальт: братья Ангуло выросли адекватными людьми, которые хотят двигаться дальше — сначала за пределы своей квартиры, а дальше уж как пойдёт.
«На близком расстоянии», реж. Григорий Добрыгин, 2021
Второй полный метр Григория Добрыгина, которого широкая аудитория (пока) лучше знает как актёра («Как я провел этим летом», «Самый опасный человек»); возможно, самый необычный фильм про ковид, снятый в России, — по крайней мере, по части психологических нюансов.
Известная актриса Инга (Ксения Раппопорт) в разгар пандемии коронавируса обнаруживает у своей двери тело доставщика еды — мигранта из Средней Азии (Нурбол Кайратбек), чьё имя концептуально ни разу не упоминается. Она заключает с парнем странный договор: он остаётся в её просторной квартире и получает деньги, а она тем временем раскручивает сюжет о спасении заболевшего курьера сердобольной селебрити. Постепенно эта беспроигрышная история обрастает всё более странными деталями.
В первом фильме Добрыгин благодарил за вдохновение Каурисмяки, во втором, по идее, должен Ханеке — в одной из сцен ему даже передают прямой привет.
«На близком расстоянии» построен на запятых и недомолвках, и такой отстранённый тон, как оказалось, идеально подходит для фиксации тех сбоев сознания, которые подарил нам ковид. Невозможность встать и выйти вон — это ещё полбеды. Неизбежное столкновение с собой, со своим одиночеством — вот это уже действительно пугает.
«Дело», реж. Алексей Герман — младший, 2021
Прямолинейная драма про борьбу провинциального филолога с системой; фильм-участник Каннского кинофестиваля (секция «Особый взгляд»).
Давид Гурамович (Мераб Нинидзе) — блестящий преподаватель, специалист по Серебряному веку. Он живёт тихой жизнью до тех пор, пока не публикует в социальных сетях пост о том, что мэр города — взяточник и вор. Дальше по накатанной: ему быстро шьют дело о растрате казённых денег, помещают под домашний арест и всячески намекают, что чистосердечное признание спасёт от реального срока. Давид, впрочем, не сдаётся, несмотря на то что всё его окружение (за вычетом адвокатки) умоляет прекратить играть в борца за справедливость.
Впрочем, что кому-то игра, другому — железный принцип. Алексей Герман, кажется, сознательно лишил этот фильм чёткой географии и времени, чтобы каждый поставил точку туда, куда ему надо: в 2022 году такой ход выглядят особенно уместным.
Домашний арест на фоне прочих попыток лишить человека свободы передвижения кажется мерой мягкой, но только до той поры, пока не погружаешься в детали — когда твой дом из крепости превращается в темницу, сойти с ума проще, чем кажется.
