30 октября в российский прокат выходит хоррор «Шелби Оукс. Город-призрак» — дебют американского кинокритика Криса Стакманна и продюсерский проект Майка Флэнагана. Одно имя автора «Полуночной мессы» и «Жизни Чака» уже говорит о многом: под стать фильмографии Флэнагана «Шелби Оукс» — леденящая история о нависшей над семьёй пелене печали и мрака, об утраченной близости и одиночестве, о вечном апокалипсисе мира и перерождении зла.
Пока одни зрители называют ленту самым страшным хоррором 2025 года, другие ругают постановку за отсутствие новизны и фактуры. Карина Назарова разбирается, кому верить.
В детстве Райли Бреннан (Сара Дарн) ощущала, как злая рогатая сущность наблюдает за ней сквозь окно спальни. Повзрослев, девушка избавилась от кошмаров и вместе с друзьями принялась бродить по заброшкам, снимая ролики для своего блога «Паранормальные параноики». В 2009-м она опубликовала последнее видео и бесследно исчезла.
Проходит 12 лет. Полиция умыла руки. Лишь сестра Райли Мия (Камилль Салливан) продолжает поиски. Чтобы утолить интерес фанатов тру-крайма и привлечь внимание общественности, Мия соглашается сняться в документальном фильме о Райли. Камеры включены, и вот в дверь звонит незнакомец. На пороге Мию встречает мужчина (Чарли Талберт) и с криком «она наконец отпустила меня» стреляет себе в висок. В его зажатом кулаке она находит кассету, на плёнке — день перед исчезновением Райли, проведённый за съёмками паранормальных хроник в Шелби Оукс — призрачном городе, где за считаные лета вымерло всё население, прокисли почвы, а дома покрылись чёрной плесенью. Распутывая клубок оставленных на видео подсказок, Мия прибывает в затхлый городок, где сталкивается с непостижимым.
Хорроры всегда были площадкой для художественных экспериментов по расширению зрительской чувствительности. А в последние годы вокруг жанра сформировался совсем уж специфический ландшафт: ужасы взламывали, реконструировали, переосмысляя хорошо забытое старое на новый лад, возвышали, теоретизировали и превращали в престижные драмы, достойные фестивалей и оскаровской гонки.
На фоне современных интеллектуальных хорроров «Шелби Оукс. Город-призрак» — большой шаг назад. Режиссёр, популярный YouTube-кинокритик Крис Стакманн, не ищет нетривиальную или хотя бы цельную интонацию, не поэтизирует и не производит высказывание, а снимает дебют строго по лекалам ужасов из нулевых, эпохи, когда хорроры в основном пугали, а уже потом, и если повезёт, наталкивали на размышления.
Будучи поклонником ужасов, постановщик подражает классикам и чуть по-школьному демонстрирует насмотренность и хорошую память на хрестоматийные приёмы. Экспозиция фильма снята на манер мокьюментари. Следующим костылём становятся винтажный эффект субъективных «найденных плёнок» — вероятно, самый простой способ создать портал для погружения в повествование. После фильм мутирует в традиционный и шаблонный ужастик. Кажется, что Стакманн вслепую перебирает известные ему клише, надеясь если не одним, то другим стилем или спецэффектом взбудоражить зрителя. На деле он играючи раскладывает формулу и вехи жанра на детали, напоминая зрителям о мелочах и забытых основах, за которые так полюбились ужасы: о их структурной простоте, которой в последнее время так не хватало.
Читайте также: Почему все устали от «возвышенного хоррора»
Тут и типичная для формулы хоррора детективная линия с походом героини в библиотеку и чтением книг по демонологии. И где только не виданные дьявольски красные глаза, смотрящие в спины персонажей, гаснущий свет, рычащие псы и прыгающие по пространству ведьминские символы. Сюжет тоже сшивается из кусочков чужих повествований: от «Ребёнка Розмари» и «Ведьмы из Блэр» до «Озера Мунго» и «Реинкарнации». Тайны проклятой семьи, ставшей жертвой заговора. Ведьмы, дьяволы и маньяки, собранные в одном страшном доме. Обречённый город, ставший кладбищем секретов и сценой мрачных ритуалов. Типичная для жанра женщина, чьё истерическое помешательство делает её неимоверно одинокой.
Перечислять можно сколько угодно — в фильме-трансформере и правда нет ничего подлинно своего. Однако поиск наизусть заученных тропов, ёрнический и недоверчивый взгляд на происходящее — как ни странно, идеальная стратегия просмотра. Крутя у виска и смеясь над стереотипностью фильма, теряешь бдительность — тогда «Шелби Оукс» и наносит удар. Маленькие нюансы, проговорённые вскользь, — например, упоминание неудачных попыток Мии забеременеть или трещина в окне спальни Райли — вдруг масштабируются, наливаются кровью, начиная тревожно пульсировать в сердце саспенса.
Читайте также: Рецензия на концептуальный хоррор «Глазами пса»
Читерство это или продуманный ход, за перебором тезисов из чужих фильмов видится рука теоретика и критика, ищущего ответы. Переключая режимы съёмки и повествования, Стакманн анализирует, как именно ужасы завоёвывают наше внимание, как формализуют наше вглядывание. Он создаёт рекурсию взгляда во взгляде, экрана в экране, поджанров в мороке монолитного жанра — от этого и пляшут персонажи, только о взгляде они и говорят. Мия всматривается в телевизор, снимая с поверхности экрана наэлектризованные пылинки истины, ловя на перемотке исчезающие страшные образы. Вспоминает, как замечала в глазах сестры навеки застывший ужас. Райли же сквозь камеру, почти замочную скважину, продиралась в невидимые слои реальности, надеясь поймать взгляд потустороннего на плёнку. А зло здесь вообще больше всех жаждет зрительного контакта: сквозь сетчатку глаза оно проникает внутрь, овладевает бессознательным и берёт контроль над телом. Чем не определение устройства кино?
Каким бы банальным ни казался фильм, как бы ни хотелось обвинить Стакманна в безыдейности, он всё же с наивностью влюблённого восстанавливает почти что вымерший вид развлекательных хоррор-аттракционов, где всё угадывается наперёд и всё пробирает тебя насквозь, порой заставляя взмолиться Богу.
