В рамках конкурсной программы 75-го международного Берлинского кинофестиваля показали «Голубую луну» — новую картину известного режиссёра американского независимого кино Ричарда Линклейтера. Фильм стал глотком свежего воздуха в морозной немецкой столице среди социально-политических лент этого года. Ася Заболоцкая рассказывает о картине.
«Blue moon, you saw me standing alone», (песня Blue Moon)
Сюжет фильма строится вокруг последних месяцев жизни известного поэта-песенника и либреттиста Лоренца Харта (Итан Хоук), а точнее, охватывает всего лишь несколько часов одной роковой ночи. Тогда его бывший напарник Ричард Роджерс (Эндрю Скотт), с которым они проработали около 16 лет и вместе написали огромное количество композиций и мюзиклов, готовился к празднованию успешной премьеры своей новой работы «Оклахома!», сочинённой с другим либреттистом, Оскаром Хаммерстайном II (Саймон Дилейни). Лоренц Харт приходит в нью-йоркский бар раньше начала вечеринки в надежде найти в себе достаточно мужества и сил, чтобы встретиться с творческим партнёром. Ночь обещает быть долгой.
Поэт-песенник, которому принадлежат слова композиции Blue Moon, действительно оказывается в одиночестве, потихонечку скатываясь вниз под грузом проблем и ответственности. Лоренц Харт никогда не любил эту песню, сам текст считал просто унизительным, а вскоре и вовсе смеялся над Фрэнком Синатрой и его образом. Ричард Линклейтер смело играет с этой информацией, балансируя между реальными историческими фактами и своими сумасшедшими фантазиями. Для чего же снимать кино, если невозможно подключать воображение и использовать его при любой возможности?
Лоренц Харт точно такой же. Несмотря на очевидное одиночество, внешне он никогда не падает духом. Мужчина заходит в обычный бродвейский бар как к себе домой. Нет, это не потому, что он алкоголик (хотя это действительно является проблемой): просто у него такая добрая и комфортная аура, поэтому его везде встречают с распростёртыми объятиями. Либреттист всегда отвечает взаимностью на такие радушный приём, так как даже незнакомый человек становится для него близким другом, с которым он готов поделиться самыми разными историями.
Основной шарм этой биографической драмы как раз в простоте. В течение всего хронометража не происходит никаких резких или лишних действий. Лоренц Харт полностью принимает на себя роль рассказчика, выступая с монологами о кино, любви и дружбе, периодически встревая в диалоги с посетителями бара и очаровывая своими музыкальными знаниями. «Голубая луна» — это разговорная драма, где Итан Хоук полностью перевоплощается в Харта до неузнаваемости: детальный грим, рост, манера общения, тёмные, словно туча, глаза, мимика, жесты — такого актёра вы ещё не видели. Если вы думали, что его самая главная роль в карьере была в «Дневнике пастыря» Пола Шредера, то вы ошибаетесь. Ричард Линклейтер предложил ему амплуа совершенно другого уровня, поэтому Хоук просто не мог от такого отказаться.
Изначально режиссёр планировал именно его на роль Лоренца Харта, но оба захотели подождать, так как артист долгое время не подходил по возрасту. Наконец этот час настал, и «Голубая луна» становится бенефисом Итана Хоука, где он без каких-либо колебаний держит на себе камеру и всё внимание публики. Лоренцу Харту в его исполнении хочется верить, им хочется дорожить, его хочется слушать и, конечно же, любить. Каждый зритель, даже совершенно ничего не знающий об американской театральной сцене прошлого века, будет окрылён харизмой поэта, просить encore после каждого рассказа и, конечно же, уходить после встречи с самыми окрылёнными чувствами.
Лоренц Харт окружён таким большим количеством людей и готов открыть сердце каждому встречному, но всё равно оказывается одиноко стоящим под луной.
«Никто никогда не любил меня так сильно», («Касабланка»)
Это был бы не фильм Ричарда Линклейтера, если бы большая часть картины не сопровождалась отсылками к разным вида искусства. Конечно, всё начинается с очевидных исторических фактов: премьера «Оклахомы!» (кстати, если вы смотрели сериал «Эйфория», то должны понимать, о чём я), песни My Funny Valentine, The Lady Is a Tramp. Но потом истории Лоренца Харта приобретают совершенно фантастический оборот. Всё переплетается — литература, музыка, театр — и сходится в одной точке: кино. Поэт-песенник не прекращает цитировать «Касабланку» и поражаться искусной режиссёрской и актёрским работам в фильме. Бармен ему только поддакивает, медленно погружаясь в воспоминания о первом просмотре картины. Молчание длится несколько секунд, но именно за это время каждый сидящий в зале Berlinale Palast вспомнил главные сцены культового американского фильма. Линклейтер нелинейно намекает, что ради кино мы все с вами тут и собрались, поэтому давайте же праздновать!
Конечно, с «Касабланкой» приходит и кульминационная меланхоличность. Лоренц Харт пытается отвлечь себя от встречи с бывшим напарником, рассказывая о своём романтическом помешательстве на молодой студентке Элизабет. Там нет страсти или же какого-то безумства, поэт искренне влюблён в молодость, решительность и ум девушки, иногда фантазируя о взаимных чувствах. Его рассказ о прекрасной Элизабет занимает большую часть фильма, поэтому зритель, как и Харт, словно у Сэмюэла Беккета в пьесе «В ожидании Годо», с предвкушением ждут встречи, периодически посматривая на главный вход бара, никого не замечая.
Речи Лоренца достигают апогея, и он случайно узнаёт в тихо сидящем мужчине в баре писателя Э. Б. Уайта, без смущения признаваясь в любви к его эссе. Рассказы об Элизабет приходится слушать и ему, но с пониманием лирической натуры поэта. Лоренц скандирует о великих чувствах к студентке, вспоминая грустную, но важную фразу из «Касабланки»: «Никто никогда не любил меня так сильно». Действительно, похоже, мужчина отдавал всего себя каждому встречному, ничего не прося взамен. Э. Б. Уайт это осознаёт и аккуратно улыбается в ответ, понимая, как Элизабет повезло оказаться в поле зрения такого великого и чувственного человека.
«Луи, по-моему, это начало прекрасной дружбы!», («Касабланка»)
Лоренц словно вальсирует между разными комнатами и реквизитами нью-йоркского бара: лестница, гардероб, фортепиано, всё это — часть мизансцены. Дым сигар, запах виски и теплота от слишком разгорячённых ламп ощущаются при каждой смене кадра. Такая интимная обстановка только подталкивает излить душу, поделиться безумными идеями, дерзко признаться в любви или же оказаться на грани непрекращающегося потока слёз.
“ Бар — это сцена, где Итан Хоук и его образ Лоренца Харта ведут диалог друг с другом: два непохожих человека из разных эпох ведут самый откровенный разговор, а зрители и второстепенные герои всего лишь становятся свидетелями словесных перипетий.
У Линклейтера получается собственный мюзикл или даже оперетта, где совершенно не нужно петь, ведь слова в предложениях уже выстраивают ритм и сочиняют какую-то беззвучную мелодию. Все остальные посетители бара подхватывают, иногда сбивая тональность, но искренне подключаясь к общему настроению. Оказывается, не нужно быть композитором, чтобы создать музыку в жизни.
Закипает кровь, пульс учащается, сердце, словно барабан, отбивает какой-то бешеный ритм — Лоренц опускает глаза, боясь смотреть на своего бывшего напарника Ричарда. Последний же глядит на него сверху вниз, сильно сдерживаясь, чтобы не перейти на повышенные тона. Конечно, в какой-то момент они переходят на крик, спорят, но потом с влажными глазами всё равно одаривают друг друга комплиментами. Ведь 16 лет тесной работы невозможно просто забыть за один вечер, даже после успешного мюзикла с восклицательным знаком. И, наверно, впервые в жизни Харт задумывается, почему все великие художественные произведения только о любви и ни одно из них не посвящено дружбе. Он уверен, именно там и царят настоящие чувства.
