13 марта на Netflix целым сезоном вышел мини-сериал «Переходный возраст», созданный тем же тандемом, что подарил нам «Точку кипения» — британцами Стивеном Грэмом и Филом Барантини. Это четырёхсерийный проект, вдохновлённый не конкретными событиями, но реальной жизнью. Кинокритик Елена Зархина рассказывает о сериале, который уже сейчас кажется одним из лучших релизов года.
Тихий британский пригород, раннее утро. В уютный дом Эдди Миллера (Стивен Грэм) врывается отряд полиции. Мужчину, его жену Мэнду и дочь Лису просят лечь лицом в пол. Но главный интерес представителей правопорядка — 13-летний Джейми (потрясающий дебютант Оуэн Купер), сын Миллеров. Мальчик от неожиданности и страха перед ворвавшимися полицейскими случайно описался. А ещё он страшно боится уколов и в целом выглядит безобидным подростком. Однако в ходе его задержания родителям сообщают: Джейми — главный подозреваемый в убийстве одноклассницы Кэйти.
Задержанного ребёнка везут в полицейский участок, где ему предлагают вызвать адвоката, дождаться приезда родителей и пройти все необходимые процедуры: снять отпечатки пальцев, провести физический осмотр, собрать биоматериал и так далее. Напуганный Джейми постоянно твердит, что не совершал того, в чём его обвиняют. Но полицейские в лице двух следователей (Эшли Уолтерс и Фэй Марсей) предоставляют неопровержимые доказательства того, что накануне вечером Джейми, вероятно, всё же напал на Кэйти и ударил её ножом семь раз. Девочка от полученных травм скончалась на месте. Теперь подозреваемого подростка ждёт сложный процесс по сбору доказательств его невиновности. Следствию нужно будет разобраться в мотивах Джейми. А его родителям предстоит мучительный этап адаптации к новой реальности, в которой их сына, тихого мальчика, обвиняют в жестоком убийстве.
«Переходный возраст» вслед за детективным сериалом «Защищая Джейкоба», вышедшим пять лет назад, фиксирует, как молодеет портрет потенциального преступника.
Однако, если проект Apple TV+ с Крисом Эвансом концентрировался на криминальной составляющей, его британский «сверстник» расширяет границы жанра. Отцами сериала являются Стивен Грэм (написавший сценарий вместе с Джеком Торном) и режиссёр Фил Барантини, работавшие прежде над кулинарной драмой «Точка кипения», снятой в разных вариациях: сперва в формате короткого метра, потом в виде полноценного фильма, а следом — в формате сериала. Отличительной чертой проекта, в котором локальный мир героев-поваров рушился вдребезги, была его формальная составляющая — проекты были сняты одним кадром. По-настоящему одним кадром, а не с применением монтажных фокусов, как в «Бёрдмене» Алехандро Иньярриту.
«Переходный возраст», серии которого разрываются во времени — события второго эпизода происходят через три дня, события третьей серии — через семь месяцев, а финал — через год и месяц, — тоже снят одним кадром. Это отважное решение требует от кинематографистов не только профессиональной решительности и технической выносливости, но и отрепетированных до мельчайших деталей мизансцен. Все артисты в кадре следуют точно выверенной хореографии движений, ювелирно владеют текстом и ни на секунду не расслабляются — малейший промах, и всё придётся переснимать заново.
Такое концептуальное решение кажется любимым у Грэма и Барантини. Метод непрекращающейся съёмки буквально отражает в себе восприятие героев, для которых всё происходящее ощущается как бесконечный кошмар. Но ещё это по-особенному воздействует на аудиторию, даря зрителям иммерсивный опыт максимального вовлечения в происходящее на экране. Кажется, что ты находишься рядом с героями в одном помещении. Есть в «Переходном возрасте» и серия, почти полностью снятая в одном помещении, — и даже она художественно решена так, что некогда заскучать. Драмы и напряжения в ней так много, а словесная дуэль между героями Купера и Эрин Доэрти в образе подросткового психолога заполняет собой все пространство. Таким образом шоу, начинающееся как подробнейший детективный процедурал, постепенно трансформируется в психологический триллер, а следом — в надрывную семейную драму. Авторы захватывают не только частную жизни Джейми и его сверстников, но и то, как совершённое преступление отражается на семье мальчика, то есть взрослых. Потому что дети, очевидно, не должны расплачиваться за грехи родителей, но тем неизбежно приходится отвечать за поступки своих чад.
Идея сериала была подкинута самой жизнью. Придумавший сюжет Стивен Грэм прочитал в газете о том, как подросток напал с ножом на свою сверстницу. Затем ситуация повторилась: уже другой парень с холодным оружием в руках совершил нападение на другую девушку. А потом ещё один случай. Грэм ссылается на эти прецеденты не как на единичные и шокирующие случаи подростковых преступлений, а как на новую «норму» — в Британии нападения с ножом стали таким же частым делом, как школьный шутинг в США.
При этом Грэм признаётся, что намеренно пошёл нестандартным путем:
«Мы могли бы снять криминальную драму о подростках в бандах или о ребёнке с мамой-алкоголичкой и отцом-абьюзером. Но вместо этого нам захотелось рассказать историю, при взгляде на которую зритель подумает: “Боже мой, это могли быть мы”. То, что происходит в нашем сериале, — самый обыкновенный кошмар любого родителя».
Вторая важная для авторов тема — проблема распространённого насилия над женщинами. В частности, популяризация движения инцелов, угрожающих женщинам. В одной из сцен сериала герой Грэма, отец обвинённого Джейми, сокрушается жене, что культурой уничижительного отношения к женщинам пропитано всё вокруг. «Я искал в интернете что-то про спортивные тренировки, и даже на меня обрушился какой-то пост про то, как важно быть настоящим мужиком и “ставить женщин на место”. Представляешь, что это читают пользующиеся интернетом подростки. И ведь это никто не контролирует», — возмущается Эдди, обычный честный работяга, впахивающий всю жизнь ради благополучия семьи и не понимающий, что привело к произошедшей трагедии.
К слову, авторы проекта озабочены подростками не только на словах: чтобы съёмочный процесс для актёров-детей, у которых в сериале хватает эмоционально сложных сцен, был максимально комфортен и безопасен, на площадке всегда находился детский психолог. Это пока ещё не самая распространённая, но такая же полезная практика, как приглашение интимных координаторов для съёмок постельных сцен с участием взрослых артистов.
При этом, работая с дискомфортной и болезненной темой подростковых преступлений — необъяснимых и внезапных, — создатели шоу проделывают ещё один трюк. Грэм и Торн отказываются идти привычным сценарным тропом: не дают чётких ответов и не ищут объяснений произошедшему только в родителях. Вопреки распространённой причинно-следственной связи о том, что подросток становится злым под воздействием взрослых, «Переходный возраст» настаивает: зло может быть иррациональным. Родители Джейми неидеальны, но это хорошие люди, которые любят своих детей, никогда не подвергавшие их насилию.
«Переходный возраст» за четыре часа экранного времени успевает побыть проектом самым разным и рассказывающим о ключевой трагедии с различных сторон: как частную драму нескольких семей (родителей погибшей девочки и близких Джейми) и как социальную катастрофу — мир вокруг пропитан насилием и агрессией, которым сложно противостоять. Особенно когда ты ребёнок. Если взрослые в ответе за своих детей, то как этих детей уберечь: тех, кто хочет творить насилие, и тех, кто может от него пострадать?
Получился напряжённый, мрачный, но убедительный портрет современного мира и человека в нём: тотально растерянного и раздражённого культурой насилия, просочившейся в обыденность.
Однако важнее социального комментария в «Переходном возрасте» то, как точны, бескомпромиссны и узнаваемы образы героев, от мала до велика. Человек — сложное существо, часто остающееся загадкой даже для самого себя. Сериал Грэма, Торна и Барантини эту пугающую амбивалентность человеческой природы талантливо и бесстрашно исследует.
