Казалось бы, сёнэн — вещь давно известная и не требующая каких-то специфических знаний. «Мальчиковое» аниме формально не является цельным жанром, но всё же легко узнаётся по ряду характерных признаков, от «превозмогающего» героя до каста друзей и врагов. Ну и всегда где-то на горизонте маячит мечта, всё чаще в формате «стать лучшим в своём деле». Тем интереснее смотреть на жанровую деконструкцию: в том же «Ванпанчмене» Сайтама начинает уже лучшим и мается от скуки, а в «Магической битве» Юдзи не то чтобы гонится за великой целью. Однако «Человек-бензопила» с лёгкостью обгоняет обоих в вопросе переизобретения правил. Сергей Сергиенко рассказывает про одно из самых ожидаемых аниме года.
Дэндзи — паренёк глубоко несчастный. Сирота живёт в чудовищных условиях, питается объедками, вынуждено жертвует собственные органы и регулярно отправляется на самоубийственные миссии по уничтожению демонов. За всё спасибо отцу, единственным наследством после смерти которого стал огромный долг перед якудза, расплатиться за который, кажется, не представляется возможности. Скромное светлое пятно в жизни — милый демон Почита, с которым Дэндзи живёт душа в душу и с радостью делит последнюю рубашку и оставшиеся крошки хлеба.
Кто-то сверху решил, что на долю парня выпало недостаточно, и вскоре он погибает от рук особо опасного демона. Впрочем, смерть — слово не совсем точное: Почита жертвует собой, заменяя Дэндзи сердце и тем самым не только возвращая последнего к жизни, но и даруя ему способности демона-бензопилы, коим Почита и являлся. В таком виде Дэндзи и попадает в поле зрения Бюро общественной безопасности, где становится уже штатным охотником на демонов. А заодно встречает коллег в лице одержимой демоном Пауэр, слишком серьёзного юноши Аки Хаякавы и загадочной начальницы Макимы. Последняя, к слову, была первой в жизни Дэндзи, кто отнёсся к нему по-человечески, так что парень моментально втюрился по уши.
Казалось бы, более-менее классическая завязка: юноша ступает на тропу борьбы с демонами — чем не очередной «Истребитель демонов»? Однако уже с первого же эпизода (часть которого пришлось вынужденно пересказать выше, иначе до сути названия попросту не добраться) становится понятно, что «Человек-бензопила» — штука как минимум необычная.
И первое же, что бросается в глаза, — это Дэндзи. Пока привычные герои сёнэна ставят перед собой великие цели и идут к ним любой ценой, Дэндзи попросту оказывается перед выбором: либо ты убиваешь демонов, работая на правительство, либо мы убиваем тебя. Он, в общем-то, и не против работать: для счастья человеку, который в этой жизни не видел ничего хорошего, нужно всего ничего — возможность нормально питаться, спать под крышей, которая не протекает, и довольствоваться тем минимумом, который большинству привычен сам по себе. И ради этого базового комфорта он совершенно спокойно готов рисковать своей жизнью, тем более что Макима относится к нему благосклонно, а это в глазах Дэндзи, никогда не встречавшего тёплого человеческого отношения, кажется вообще чем-то запредельным.
Большинство других персонажей «Человека-бензопилы» преследуют вполне понятные цели и мечты, как и положено в сёнэне, однако Дэндзи вполне уютно чувствует себя вне жанровых правил. И этот нигилизм полудикого подростка подкупает своей нестандартностью: очень быстро становится окончательно понятно, что если он и будет менять свои мотивы, то на что-то столь же приземлённое. Что довольно быстро и подтверждается: буквально пару серий спустя Дэндзи осознаёт, что одной еды и комфорта ему недостаточно.
Путь к комфорту и используемые Дэндзи приёмы тоже не назовёшь привычными: никаким благородством здесь и не пахнет, а то самое «превозмогание», один из столпов сёнэна, здесь скорее привычка, чем необходимость. Пока другие герои усердно учатся и старательно оттачивают навыки, Дэндзи всё чаще просто сильнее злится — или полностью плюёт на собственную (и не только) безопасность.
Во многом очарование сериала, если уместно использовать это слово, строится именно на характерах Дэндзи и его коллег, каждый из которых в конечном счёте тоже не совсем стандартен. Пауэр действует в похожей парадигме отрицания, Аякава хоть и кажется оплотом здравомыслия, но тоже не лишён своих тараканов, а Макима остаётся полнейшей загадкой. Но не стоит забывать, что «Человек-бензопила» — это адаптация одноимённой манги, которая уже успела выстрелить сама по себе. Понятное дело, что на этом фоне к экранизации было особо пристальное внимание, но и здесь аниме не подводит: MAPPA работала под пристальным надзором автора оригинала, Тацуки Фудзимото. И это видно: пожалуй, «Человека-бензопилу» можно считать одной из лучших экранизаций манги, которая предельно бережно относится к первоисточнику, перенося многие моменты почти дословно. В других при этом отметаются затянутые моменты, а слишком короткие, наоборот, органично дополняются. Добавьте к этому крайне качественную анимацию — и на выходе получите тот редкий случай, когда ожидаемый хит совершенно не разочаровывает.
Вышедшие пять серий показывают, что авторы сдерживают все свои обещания: никакой цензуры в плане насилия здесь нет, детализация анимации уделывает многие полнометражные работы, а за местное 3D, частый бич аниме, не стыдно вовсе, потому что оно почти не бросается в глаза и местами почти сливается с обычной графикой.
По всему видно, что «Человек-бензопила» — обожаемое детище, которое всем причастным хочется сделать максимально правильно. Это видно во всём: от тщательно выверенной анимации до уникальных эндингов в каждой серии, где музыка подобрана в тон эпизоду, а видеоряд в том или ином виде отражает произошедшее. От многочисленных отсылок (про разбор опенинга, думаю, говорить не стоит) до крайне нестандартных для сёнэна клиффхэнгеров* в конце некоторых эпизодов. Не хочется перехваливать сериал до его завершения, но даже вышедшие эпизоды показывают, что проходить мимо «Человека-бензопилы» не стоит. Это как минимум невероятно захватывающее зрелище — а с сюжетом там точно всё будет в порядке. Те, кто дочитал мангу, понимают, о чём речь.
*Клиффхэнгер — художественный приём при создании сюжетной линии, когда герой сталкивается со сложной дилеммой или последствиями своих или чужих поступков, но в этот момент повествование обрывается, оставляя развязку открытой до появления продолжения.
