![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/be2/898a3pyyuzoqdcbi0v5fmcus264zanek.jpg.webp?1700063554113030)
8 октября на первом фестивале актуального российского кино «Маяк» показали новую картину актёра и режиссёра Семёна Серзина («Человек из Подольска») — драму «Рыжий» про поэта Бориса Рыжего. Его роль сыграл Евгений Алёхин — прозаик, актёр и солист группы «Макулатура». Кинокритик Елена Зархина рассказывает про картину, которая пытается уловить ускользающий голос эпохи, теряющийся в шуме её ветров.
Окраина Екатеринбурга, похоронное бюро, которым владеют местные бандиты. На сходку заступиться за бестолкового Ромку (Евгений Ткачук) приезжают его друзья-поэты. Пока бандиты торгуются, требуя вернуть накопившийся долг по новому курсу доллара, самый тихий из приезжих берёт слово и отстаивает друга. «А ты кто вообще такой?» — интересуется криминальный авторитет в исполнении Олега Василькова. «Я поэт», — слышит он в ответ. В следующей сцене герой уже читает свои печальные стихи, пробивая брешь в крепкой броне бандитов, — где-то там внутри них что-то откликается на слова этого необычного парня по имени Борис Рыжий. И так его стихи будут действовать в этом фильме на многих. Впрочем, ни большой талант, ни авторская смелость не сумеют выторговать героя у смерти, тенью следующей за ним.
Семён Серзин признаётся, что задумал снять фильм (очень условный в жанровом смысле байопик) о Рыжем ещё 10 лет назад, когда к нему в руки попал томик стихотворений поэта. Как это часто бывает в России вообще и на разломе веков в частности (события фильма разворачиваются в конце 90-х), поэзия Рыжего была одой всему обречённому и отпевальной молитвой за всё, что испытывает человек в условиях изоляции и разлуки: от других, от дела своего жизни, от времени, за которым никак не угонится.
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/996/6la0bzqj1hi2uhyx7n5i2v0bxtgcpvqf.jpg.webp?170006355891738)
Рыжий, который совмещал поэзию с боксом, старался бить не только кулаком, но и словом. И в этом противостоянии двух, казалось бы, непримиримых миров ключ к пониманию образа самого поэта. Он любил проводить время в компании своих друзей (а они боготворили его в ответ), но во вред жене и сыну. Сочиняя стихи о большом и прекрасном, тянулся к чему-то простому и обезображенному — часто навещал хулиганов, с которыми рос («Люблю их», — объясняет он жене), превративших родные улицы в настоящее поле боя. Они далеки от его поэзии, но он всеми силами старается остаться частью их мира: жёсткого, беспощадного, с окровавленными костяшками и оскалом зверя.
И выбор Рыжего понятен, он и сам бунтарь поневоле, а похабные шутки с хулиганами ему ближе и родней торжественных речей на поэтических вечерах. Даже на вечере стихов Евгения Евтушенко, будучи представленным заслуженному поэту (его роль играет Олег Гаркуша из «Аукцыона»), Рыжий паясничает: зачитывает не свои произведения, а строчки из песни «Руки вверх» — вот он, текст эпохи, который войдёт в историю. Под песни группы уходят в отрыв даже заслуженные литераторы, после того как Рыжий получает почётный «Антибукер». На вечеринке серьёзные мужи счастливо отплясывают под «Крошка моя» — по-настоящему всенародный гимн эпохи, которая уже предчувствовала свой закат, но ещё не понимала, что на этой выжженной земле возникнет.
Получая престижную награду, Рыжий цитирует Ходасевича — ещё одного поэта, всматривающегося в закулисье жизни. Тот настаивал, что поэт должен слышать мелодию времени, в котором живёт. Нравится ему это или нет. Рыжий, который ближе к финалу затеряется в толпе на концерте Егора Летова, вроде бы станет голосом поколения, но будет до последнего этому противиться, потому что расслышанная мелодия окажется невыносимой.
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/d3d/7nwdba8opik3jnnmv0v4q9kf3sb2we1o.jpg.webp?170006356152440)
Герой предыдущего фильма режиссёра Семёна Серзина «Человек из Подольска» жил, под собою не чуя страны: ничего о ней не зная и не стремясь узнать. Рыжий, напротив, всё чувствует и понимает, шагая по краю пропасти. Словно отражая этот разлом миров, Серзин помещает своего пограничного героя в межсезонье: на улице грязно и промозгло, то ли зима уже наступила и готовится уступить место весне, то ли это затянувшаяся осень и настоящий холод ещё только впереди. «В эту осень мне даже стихи удавались отчасти (но всегда не хватало строки или рифмы — для счастья)». Но при всей тоскливости мира вокруг мир глазами Рыжего часто залит солнечным светом — на то он и поэт, чтобы высекать из ниоткуда искры и рассеивать тьму. В конце концов, и Пушкин призывал поэтов глаголом жечь сердца людей.
Исполнитель главной роли Евгений Алёхин внешне максимально далёк от реального Рыжего, но своей органикой попадает точно в нерв роли. Он ходит во всём чёрном, много пьёт, слоняется мрачными улицами равнодушного города, дурачится с друзьями и старается сохранить семью в лице жены (Таисия Вилкова) и сына, которому обещает привезти из Голландии заветное Lego.
Так же как Алёхин — не буквальный портрет Рыжего, сам фильм о нём — не совсем байопик. Это портрет героя, засыпающего в новогоднюю ночь под речь Ельцина, в которой он говорит историческое «Я ухожу»; образ бунтаря, который переплавлял простые слова в красивые смыслы, но всматриваться любил в грязь и уродство; притча про собирательный образ героя своего времени, которое его перемололо.
При всём предчувствии скорой трагедии в «Рыжем» достаточно юмора, который даёт зрителю передышку, чтобы смахнуть слезу. Чего только стоит сцена с героем Ткачука, который суровую «стрелку» бандитов превращает в настоящий балаган. «Человек из Подольска» тоже балансировал где-то между, обращая полицейский допрос с пристрастием в абсурдный аттракцион.
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/241/zz0b2cltu42ykkcqptqgv7cvt3zdq89b.jpg.webp?170006356393996)
Но в обоих фильмах от героев требуется активное внутреннее участие, поступок, после которого весь не зависящий от них ужас стихнет. Только в одном случае герой начинал по-настоящему жить и за жизнь свою хватался, во втором случае от этой жизни отказывается. В своей предсмертной записке Рыжий, поэзия которого никогда не грешила избыточностью, простился с миром лаконично: «Я всех любил. Без дураков». Такая вот горькая проза жизни, которую не с чем срифмовать.