20 ноября в российский прокат выходит экранизация романа Евгения Водолазкина «Авиатор» о человеке начала XX века, который был разморожен 100 лет спустя, и попытках найти себя в чужом времени. Киноадаптация сюжетно заметно отличается от литературного первоисточника, но все основные авторские мысли сохранились.
Максим Ершов разбирается в устройстве фильма Егора Михалкова-Кончаловского и рассуждает о книге-бестселлере, опубликованной в 2016 году.
О чём кино
В 2026 году после дней безуспешных поисков супруги-биологи Константин (Константин Хабенский) и Анастасия Гейгер (Дарья Кукарских) обнаруживают на острове Анзер пещеру с 13 замороженными во льдах телами. Учёные неслучайно заинтересовались Соловецкими островами. Биологи действовали по заданию миллиардера и друга Константина Виктора Желткова (Евгений Стычкин), которому несколько лет назад в руки попал дневник профессора Брянцева (Сергей Барковский). Талантливый учёный в конце 1920-х проводил на Соловках революционные эксперименты по крионике. Опыты были известны как проект «ЛАЗАРЬ».
Лишь один человек (Александр Горбатов) из замороженных в 1929-м смог проснуться в 2026-м. Гейгеры отвозят его в переоборудованный в лабораторию коттедж на берегу Финского залива в Репино и внимательно следят за состоянием удивительного человека из прошлого, который проспал почти 100 лет. Объект приходит в себя, но совершенно не понимает, где оказался, и не помнит своей прошлой жизни. Сначала проснувшийся сообщает, что его зовут Иннокентий, потом рассказывает, что он учился на авиаконструктора, а затем учёные благодаря архивам узнают, что перед ними человек по фамилии Платонов.
Память возвращается к Иннокентию Платонову постепенно. Он вспоминает год своего рождения — 1900-й, детство в Репино, тогда Куоккале, приятеля-кузена Севу Чистова (Илья Коробко) и первую настоящую любовь. Благодаря политике уплотнения, которую проводила молодая советская власть, к Иннокентию с мамой (Евгения Добровольская) подселили сотрудника колбасной фабрики Николая Зарецкого (Антон Шагин) и семейство профессора Воронина (Виталий Кищенко). Платонов с первого взгляда влюбился в Анастасию (снова Дарья Кукарских), дочь профессора, но счастье пары было недолгим. Сначала Воронина обвинили в контрреволюционном заговоре и арестовали, затем Иннокентий в порыве ярости убил стукача Зарецкого и отправился на Соловки. Молодой авиаконструктор, который с детства мечтал летать, больше свою Анастасию не увидел.
В 2026-м Платонов ведёт записи, которые помогают вспоминать. Гейгер отчаянно старается выяснить, как же Брянцеву удалось заморозить человека почти на 100 лет, формула уникального физиологического раствора находится не сразу. Анастасия много времени проводит с Иннокентием и проникается симпатией к представителю другой эпохи, чем вызывает ревность мужа Константина. Таких людей сегодня нет: одновременно мужественных и ранимых, тонких. Параллельно Платонов конструирует аэроплан, чтобы реализовать мечту и всё-таки взмыть в небо.
Рассказчики и их медиумы
Утверждение, гласящее, что литература и кино — принципиально разные виды искусства, вроде бы очевидное, но, кажется, всё ещё требует повторения при разговоре об экранизациях, то есть попытках перенести произведение из одного медиума в другой. Зрители постоянно спорят о различиях литературного первоисточника и киноадаптации. Одни хотят увидеть максимально побуквенную экранизацию, другие гоняются за эфемерным духом романа, рассказа или повести. Во многом вид адаптации определяется формой. Толстую книгу с минимальной потерей поворотов сюжета можно уместить разве что в сериал. Если же мы говорим о полном метре, то изменений и новых прочтений не избежать. И даже если пытаться максимально точно следовать литературному первоисточнику, далеко не каждую книгу получится перенести на экран.
«Авиатор» Евгения Водолазкина — роман многослойный и хитро устроенный. Повествование прыгает между несколькими временами, меняется рассказчик. Это эпистолярный роман — все события переданы в дневниковых записях. В первой части мы читаем текст Иннокентия Платонова, причём тоже неоднородный: рассказчик вспоминает разные периоды своей прошлой жизни и делится ощущениями от новой эпохи — память к размороженному в 2026 году возвращается обрывочно. Во второй части мысли передаёт не только ровесник века, но также Гейгер и жена размороженного Настя. Современное кино, если это не авторский или экспериментальный фильм, редко прибегает к закадровому голосу, так что рассказ от первого лица уже невозможен. Можно уверенно сказать, что «Авиатор» и экранизация книги — два самостоятельных произведения, которые объединены главными героями, но акценты расставлены несколько иначе.
Над сценарием адаптации работал Юрий Арабов, сотрудничавший с Александром Сокуровым, Андреем Хржановским и Андреем Прошкиным. Помогал классику его ученик Олег Сироткин. Режиссёром «Авиатора» выступил Егор Михалков-Кончаловский, известный по криминальному боевику «Антикиллер» и приключенческой семейной комедии «Мой папа — вождь». За всеми этапами экранизации внимательно следит автор романа Евгений Водолазкин, который одобрил внесённые сценаристами изменения.
В «Авиаторе» и литературном первоисточнике хватает различий. Однако важно заметить, что для просмотра фильма необязательно читать оригинал. Хотя книга, более подробная и позволяющая глубже погрузиться в историю, помогает уточнить мотивации персонажей и ещё больше узнать как про детство Платонова, так и про трагическое время на Соловках.
Груз времени
В романе Иннокентий просыпается в 1999-м, так что Водолазкин красиво упаковывает все события в один век. На примере жизни одного обычного человека, но попавшего в уникальные обстоятельства, можно проследить всю историю нашей страны в XX веке. Не зря Платонов сам называет себя ровесником века. Фраза, может, и избитая, но лучше всего описывающая его биографию.
Одной из важных тем романа, как и картины, конечно, является время, причём в самом широком понимании. Хотя в книге Иннокентий был заморожен 70 лет, а в фильме почти 100, главный герой всё равно чувствует прошедшие года, груз многочисленных трагических событий лежит на его плечах. Это бремя, которое давит на Платонова и заставляет снова и снова рефлексировать о судьбе родины и даже пытаться заполнить недостающее время, наполнить его собственными воспоминаниями.
В фильме Иннокентия размораживают в 2026-м, так что «лазарь» не видит, как в книге, турбулентных 1990-х. Водолазкин во многом строит повествование на противопоставлении Платонова и его эпохи, человек модерна оказывается в постмодернистском времени. Иннокентий много рассуждает о разнице между русскими и немцами, а Гейгера во многом считает чужаком, наблюдает за упавшей на голову гражданам свободой и их реакцией на демократию. В книге хватает юмористических эпизодов. Иннокентию, например, чтобы безбедно жить в новом времени, приходится рекламировать замороженные овощи.
В фильме Платонов попадает в футуристические интерьеры — разве что виды Финского залива и центра Петербурга позволяют уверенно говорить о локации событий. У Водолазкина практически нет фантастического антуража, да и суть экспериментов профессора Брянцева ясна не до конца. Достижения крионики читателям предлагается принять на веру. В фильме Платонов просыпается в реальности, которая даже зрителям кажется незнакомой, так что отчасти аудитория проникается чувствами главного героя, оказавшегося в непривычных условиях, заброшенного в новый мир.
Смена акцентов
Годом разморозки различия романа и экранизации не ограничиваются. Словно бы специально отстраиваясь от книги, сценаристы меняют как важные, так и незначительные детали. Профессор Брянцев превращается в Муромцева. Рос Иннокентий в романе в Сиверской, а в фильме — в Репино. В книге Платонов учился на художника, в фильме стал авиаконструктором, так что, как и герой «Ветер крепчает» Хаяо Миядзаки, центральный персонаж нашёл обходной путь к небу. Если уж не летать самому, то помогать воспарять к небесам другим. В книге встреченная после революции 1917 года Анастасия доживает до 1999-го, а в больнице в палате старушки Иннокентий знакомится с её внучкой Настей. В фильме актриса Дарья Кукарских играет двух возлюбленных Платонова, ярче очерчивая преемственность поколений, хотя между героинями нет родства. Адская жизнь ровесника века в трудовом лагере в книге напоминает прозу Варлама Шаламова или Александра Солженицына, а от подробностей быта заключённых по коже бегут мурашки. В «Авиаторе» у Михалкова-Кончаловского Соловки представлены несколькими короткими вспышками, которые не до конца передают ужас героя. Но может ли вообще кино показывать в деталях невыносимую лагерную жизнь? Тоже большой вопрос.
Любимая книга Иннокентия в детстве — «Робинзон Крузо». Выброшенным на берег необитаемого острова «лазарь» чувствует себя в другом времени. Иннокентий остаётся человеком начала XX века что в 1999-м, что в 2026-м. И в книге, и в фильме авторы не показывают жуткие исторические процессы, непосредственно влияющие на героев. Контекст и так понятен. Но сосредоточение на частной судьбе позволяет подчеркнуть важность и бесконечную ценность жизни одного человека. Платонова или даже Зарецкого, совершенно неважно. Потому так важны описания детства ровесника века, даже не события, а мимолётные ощущения, значимость которых можно понять только на расстоянии.
Хотя в новом времени Иннокентий встречает любовь, а в книге обретает счастье, к другой эпохе до конца приналадиться не получается: героя всё равно тянет в прошлое, он отчаянно ищет связь с 1910–1920-ми. Иногда эти попытки принимают пугающе знакомые формы. В романе Настя никак не может понять, почему Иннокентий регулярно гуляет по кладбищам в поисках своих. Заморозка не становится ответом и обретением бессмертия, Платонов не может спокойно встроиться что в 1990-е, что в 2020-е. Может быть, перемены гораздо легче принял бы другой герой, не столь рефлексирующий, но то было бы совсем другое произведение.
С чем хочется сравнить
Совсем недавно о бессмертии и попытках человека встать на одну ступень с Богом говорил в «Франкенштейне» Гильермо дель Торо. Антураж «Авиатора» и экранизации романа Мэри Шелли заметно отличается, но хватает между фильмами и общих черт. Платонов отчасти воспринимает Гейгера как творца или отца, ведь если бы не тот, замороженный продолжал бы лежать во льдах.
Биолог дал Иннокентию новую жизнь, вторую. Чудовище Франкенштейна к Виктору тоже относится как к создателю, к отцу, но помнит не одну свою судьбу, а сразу нескольких мёртвых людей, части которых составили новое существо. В «Авиаторе» Платонов сам не раз называет себя подопытным, живым результатом эксперимента, но отношения с Гейгером в фильме и книге разительно отличаются. На экране учёный и размороженный, как и во «Франкенштейне» дель Торо, становятся соперниками. Только борются одни за Элизабет, другие — за Настю. В обоих произведениях есть мелодраматический элемент.
В контексте «Авиатора» трудно не вспомнить «Преступление и наказание» Достоевского. Характеры Раскольникова и Платонова разительно отличаются. Не зря герою дано имя Иннокентий — невинный. Однако ж персонаж и в романе, и в фильме чувствует свою вину, явную или не столь очевидную со стороны. На Смоленском кладбище Иннокентий посещает не только могилу матери, но и место, где лежит Зарецкий. И Раскольников, и Платонов приходят к покаянию, без которого невозможно спасение души. Вполне возможно, что профессор крионики или Бог дали Иннокентию второй шанс, чтобы обрести душевное равновесие и разобраться с гложущим изнутри чувством вины.
Лаборатория профессора Брянцева в книге — проект «ЛАЗАРЬ» (Лаборатория по замораживанию и регенерации). «Лазарями» называют участников эксперимента, которые в течение нескольких месяцев отъедаются, носят приличную одежду и гуляют, готовясь к смерти. Однако с Платоновым случается чудо воскрешения. Он истинный Лазарь, который вернулся из небытия в мир живых. Только библейский персонаж всё-таки скончался, и четыре дня гнило его тело. Иннокентий же законсервировался во льду. Однако у Водолазкина в названиях нет случайностей, так что фантастический сюжет переходит в пространство философии и религии. Пробуждение в новом времени заставляет Платонова обратиться к смыслу случившегося чуда, к собственному предназначению, к поиску ответов на экзистенциальные вопросы, которые мучают каждого мыслящего человека.
«Авиатор» — редкий современный образец отечественной фантастики, к тому же экранизация неглупой прозы, в которой через выдуманные обстоятельства автор рассуждает на понятные и вечные темы покаяния, вины, соотношения судьбы человека и исторических процессов, важности жизни и цены милосердия. Может быть, в воскрешении и бессмертии нет никакой радости. Как кажется на первый взгляд, это дар, но обернуться он может проклятием или как минимум неразрешимым внутренним конфликтом. Всё-таки трудно однозначно сказать, есть ли пределы у науки и человеческого познания. Наверное, есть общие проблемы, ответы на которые лежат в недоступной нам плоскости.
