В прокат вышел новый фильм режиссёра «Гаттаки» и сценариста «Шоу Трумана» Эндрю Никкола «Анон» — антиутопия о лишённом приватности новом мире, где хакеры борются за анонимность. О ленте рассказывает Татьяна Алёшичева.
В недалёком будущем государство взяло граждан под совиное крыло с помощью высоких технологий. В тело каждого человека вживлён чип с информацией о нём, которая считывается визуально при его появлении. С помощью той же штуки цифровое Третье око может смотреть вокруг глазами своих граждан и фиксировать любое происшествие. Настало время прозрачности, романтика выхолощена, знакомиться с девушками стало неинтересно: проходишь мимо любой и читаешь в светящемся цифровом облаке её досье — имя, возраст, род занятий. Зато работа полицейских превратилась в рутину: все увиденные глазами жертвы преступления остаются в записи, нужно просто прокрутить их, взять под стражу виновного и огласить приговор. Однажды детектив Сол Фриленд (Клайв Оуэн в этой роли выглядит как новый Богги), скользя привычным взглядом по светящимся «визитным карточкам» прохожих на улице, замечает девушку (Аманда Сейфрид в чёрном парике в образе femme fatale), в досье которой ничего не написано. В то же время на работе ему приходится расследовать сразу несколько убийств без цифрового «следа»: в момент совершения преступления хакеры перенастраивают сеть таким образом, что жертва видит не убийцу, а себя его глазами — «ты повернул зрачки глазами в душу», как было у Шекспира. А предваряет фильм эпиграф из Роберта Браунинга: «Я сложил оружье и принимаю свой конец: пусть это будет мой тайный угол, скрытое убежище, и пусть сам Бог забудет обо мне». Иными словами, хакер стирает себя из системы, становясь преступником — и изгоем, а не всякому под силу такое выдержать.
Фриленд решает подманить хакершу на живца и стать её клиентом. Он притворяется бизнесменом, которому нужно стереть из истории своё свидание с проституткой, чтобы не вышло скандала с невестой. Но с чего вдруг этот смурной детектив, не выпускающий изо рта сигарету и будто выпавший из классического нуара, решил, что встреченная на улице незнакомка и есть тот самый хакер, пусть останется на совести Эндрю Никкола, сочинившего сценарий своего нового фильма. Даже футуристические придумки вроде цифрового облака-досье выглядят правдоподобнее — всего лишь как метафора внимательного взгляда, которым любой человек с опытом сканирует другого и без всяких высоких технологий. Но пусть так, говорил же всё тот же Богги в классическом фильме: «Так случилось, что из всех баров мира она выбрала мой, открыла дверь и вошла».
Дело тут вообще не в сюжете, который Никкол двигает вперёд медленно и печально, будто нехотя — приключения нуарового сыщика Фриленда и роковой хакерши для режиссёра, не первый год обдумывающего житьё по Филипу Дику, — лишь очередной повод поведать миру о том, что творится у него в голове. Он особо и не скрывает, что судьба персонажей интересует его гораздо меньше, чем перенесённая на экран умозрительная конструкция «вот и встретились две анонимности, развели у дороги костёр». Город будущего, где пытаются то ли полюбить, то ли погубить друг друга отчаянно одинокие герои, снят в монохроме, тщательно прибран и вылизан, будто плоская декорация — это нарисованный город, где живут лишь один мужчина и одна женщина, а все остальные — статисты.
В великом «Шоу Трумана» главный герой тоже прозревал искусственность мира: «Весь мир — это декорация, и тут появляешься ты!» — но там картинку выстраивали для него другие. Здесь в основе противоположный философский концепт: «Мир лишь проекция моего воображения». Или, как говорили в другом научно-фантастическом кино: «Ложки нет». Только вместе с ложкой Никкол, транслирующий на экран узоры своего сознания, теряет и заинтересованного зрителя. Смысл затеянного им разговора сводится к тому, что стерильный регламентированный социум, где отсутствует приватность, — это выжженная пустыня. Но и бунт против прозрачности, уход в анонимность, вместе с которой взваливаешь на себя проклятие одиночества — тоже не великое достижение. Иными словами, когда Бог забывает о тебе, это больно.
В фильме есть несколько удивительно изобретательных сцен, когда коварная хакерша подменяет картинку перед глазами Сола, заставляя его видеть перед собой черт знает что — то пожар, то крутую лестницу — и заставляя метаться в этих ловушках, паля во все стороны. Но даже в допотопных слэшерах, где вовсю использовали приём субъективного зрения, чтобы нагнать страху (зритель идентифицировал себя с жертвой, но вдруг получал возможность увидеть жертву глазами убийцы), этот простой прием работал, а тут — увы! — прокручивается вхолостую: никого не жалко, никого, ни тебя, ни меня, ни его. Зато это редкий в стерильной и регламентированной кинематографической пустыне фильм, где главный герой курит.
