Синефил — тот же гурман: фильмы о кулинарии и кулинарах

Хитовый сериал «Медведь» — о ресторанном бизнесе и азартной жизни обитателей кухни — наконец-то разродился третьим сезоном! Но сегодня речь пойдёт не о нём.

В честь громкого релиза советуем не менее достойные кинопроекты, испытывающие такую же пылкую любовь к кулинарному искусству, как и мы с вами.

«Крылышко или ножка», реж. Клод Зиди, 1976

Этот постановщик успел выстебать работу парижских копов в серии фильмов «Откройте, полиция» и вдоволь посмеялся над муштрой во французских вооружённых силах вместе с «Новобранцами». Кроме того, Зиди знатно обложил шутками феномен высокой кухни в целом и высоколобых едоков в частности в ленте «Крылышко или ножка», где протагонистом выступает ресторанный критик, составитель престижного ежегодного гастрономического каталога. Этот гурман подходит к любому визиту даже в самое задрипанное кафе как Шерлок Холмс — к расследованию преступления. Играет рецензента-вкусноежку легендарный комик Луи де Фюнес, в образе кривляющегося сноба с острым нюхом и натренированными вкусовыми рецепторами отрабатывающий гонорар не хуже, чем на самых знаковых проектах в его карьере — в картинах о похождениях удалого жандарма Крюшо.

В «Крылышке или ножке» самая что ни на есть типовая комедия положений перемежается с едкой сатирой на общество позёров, помешанных на рейтингах, «звёздочках» и наградных плашках. И если коррумпированных копов из «Откройте, полиция» ругать приходилось за вещи откровенно противозаконные, будь то взяточничество или присвоение вещдоков, то ресторанные критики, вроде бы ничего совсем уж аморального или ужасного не совершившие, на поверку оказываются теми ещё мерзавцами, чей неаккуратный отзыв может отнять у честных людей с трудом нажитый бизнес.

Примечательно, что сатира Зиди оказалась в какой-то степени пророческой. Повсеместное причёсывание всех и вся под тесные и не признающие излишнего креатива стандарты «безопасного» общепита — ныне не повод для шутки, а суровая реальность. При всём при этом режиссёр всегда был твёрд в своём намерении обратить великую трагедию великой комедией. И немногие мастера способны создать кинополотно, в котором безобидные кривляния на камеру уживаются с язвительной предъявой современной цивилизации, охотно отказывающейся от волшебства созидания в пользу заурядности потребления.

«Пир Бабетты», реж. Габриэль Аксель, 1987

Главным героем этой датской ленты, получившей «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке», является не столько вынесенная в заголовок Бабетта, сколько роскошный стол, который она внезапно организовала посреди ютландской глухомани. Именно за ним надламывается пуританская смиренность и находит своего слушателя грустная история о бегстве на чужбину. Пища здесь высвобождает давно погребённые под христианской аскезой эмоции. Ну а повар — художник, помогающий разрешить брошенные когда-то на самотёк проблемы и делающий даже самых чёрствых обывателей пускай ненадолго, но чуть более счастливыми.

Когда ты бежишь от революции в другую страну, превращаешься из сильного мира сего в обездоленного, но всё-таки находишь заботу, понимание и кров, то ты готов пойти на подвиг, дабы выразить наивысшую степень благодарности тем, кто тебя приютил. Пойти на кулинарный подвиг, коим является впечатляющий ужин с дорогим вином, супом из черепахи и запечёнными перепелами, как в лучших ресторанах Парижа, вместо скромных хлебных похлёбок, к коим привыкли местные кроткие и праведники. Готовка может стать актом любви, наблюдение за которым не только приносит зрителю эстетическое наслаждение, но и выступает в качестве историографического исследования: в случае с «Пиром Бабетты» — исследования строгих нравов Северной Европы позапрошлого века через призму фразеологизма «ты — то, что ты ешь».

Отдающий сдержанной бергмановский драмой и дрейеровской притчей о взаимодействии мирского и божественного «Пир Бабетты» трансформирует обыденное в магическое. Может ли человек обрести спасение и получить ответы на все терзающие его вопросы в бесконечных попытках достучаться до Всевышнего? Герои фильма Габриэля Акселя этого понять, кажется, так и не смогли. Однако им удалось сделать другой, не менее важный вывод: застолье в кругу самых близких может оказаться приятнее любого светского раута, а чувства, которые невозможно выразить словами, всегда найдут дорогу к своему адресату, если чувства эти искренни.

«Шоколад», реж. Лассе Халльстрём, 2000

Швед, чей путь к большой режиссуре начался с постановок клипов для группы ABBA, оказался большим гастроэнтузиастом. В «Правилах виноделов» он затронул, собственно, нюансы изготовления вина, в «Рыбе моей мечты» — тонкости разведения лосося, а в «Пряностях и страстях» — особенности работы ресторана экзотической кухни страны третьего мира в центре континентальной Европы. Однако мы решили обратить особое внимание на другой «вкусный проект» режиссёра — на «Шоколад», повествующий о том, как вернуть сладость жизни при помощи кулинарии.

В маленьком французском городке, где все друг друга знают, а за каждым шагом следит набожный и полный предрассудков граф, открывается кондитерская — миниатюрное шоколадное царство, которым управляет незнакомка, прибывшая в здешние края вместе с холодным северным ветром. Она хорошая мать, доброжелательная подруга, отличная советчица и изысканный шоколатье, владеющая особым даром: угадывать вкусовые предпочтения своих клиентов. Не просто снабжающая конфетками случайных прохожих коммерсантка, а вкусом продукции собственного производства переворачивающая их судьбы с ног на голову спасительница.

Разумеется, свою индивидуальность героиня, как и место под солнцем, вынуждена отстаивать у консервативных невежд с боем. Ей предстоит не только раскрывать зрителю секреты профессии, но и очищать от застойной скверны людское нутро. Вдохновлять и завораживать — под симфонические переделки классических музыкальных произведений далёкого прошлого за авторством Рэйчел Портман. Учить и дарить надежду — под надзором оператора Роджера Прэтта, трепетно запечатлевшего каждый камешек в кладке старинных домов и каждый оттенок в нежной текстуре всех присутствующих в кадре шоколадных изделий.

«Душевная кухня», реж. Фатих Акин, 2009

Заведение, открытое эмигрантом с греческой фамилией на окраине Гамбурга, носит имя «Душевная кухня». То бишь Soul Kitchen. От английского слово soul, означающего «душа», и от названия музыкального жанра соул — мелодий, сочетающих в себе задор джазовой импровизации, ритмические рисунки блюза и заразительную напевность церковного госпела. Кино об этой вымышленной, однако очень уютной кафешке снял Фатих Акин — тоже эмигрант, только турецкого происхождения. Львиную долю своего творчества он посвятил проблеме того, как нелегко приходится на чужбине тем, кто безвозвратно покинул свою родину. Большинство его работ — тяжёлые социальные драмы изобличающего характера. И оттого любопытно взглянуть на «Душевную кухню», которая, в отличие от многих других картин Акина, является произведением на удивление оптимистичным.

Трудности ведения малого бизнеса соседствуют с непринуждённой комедией о людях, ищущих любви и гармонии. Что хозяин «Душевной кухни», что его сотрудники-изгои, что клиенты-пролетарии, что брат-зэк — все они, лишённые солидной части общественных льгот и гарантий, создают своё собственное камерное государство. Тут играют незамысловатую музыку и танцуют до упаду, тут работают до последнего клиента, тут готовят и едят то, что вкусно, а не то, чем можно повыпендриваться перед девушкой на первом свидании в дорогущем кабаке. Здесь всё просто и прямолинейно. Здесь проблемы с городскими службами, равно как и с разбитыми сердцами, разрешаются во внесудебном порядке и за считаные минуты. Всё перечисленное — нарочитые кинематографические условности «Душевной кухни», жаловаться на которые, как ты ни старайся играть в злостного придиру, нет ни малейшего желания.

Акин не балует сложносочинённостью сценария или монументальностью технического исполнения. Он, как и герои «Душевной кухни», подаёт на стол зрителю блюдо без выкрутасов и без претенциозных речей. Это просто-напросто приятное кушанье, прекрасно утоляющее голод и впрыскивающее в мозг немного дофамина, поднимая нам настроение и давая силы жить эту неблагодарную жизнь дальше. «Душевная кухня» — территория свободы от предубеждений. Островок эскапизма, на тёплом берегу которого многие из нас хотели бы оказаться прямо сейчас.

«Мечты Дзиро о суши», реж. Дэвид Гелб, 2011

Возле одной из станций токийского метрополитена, в самом неприметном закутке рядового подземного перехода, расположился небольшой ресторанчик вместимостью десять посетителей. В нём работают старичок Дзиро, его старший сын и ещё парочка совсем молодых учеников. У них даже санузла для клиентов не предусмотрено, и в их меню нет ничего, кроме суши. При этом бронировать место там нужно минимум за месяц, а двери заведения украшают три из трёх возможных звёзд знаменитого рейтинга «Мишлен». Такая высокая оценка подразумевает, что рестораном, которому эти самые звёзды присуждены, управляет гениальный повар и страну, где тот находится, стоит посетить только ради того, чтобы попробовать его стряпню.

Этот фильм — единственный документальный в нашей подборке. Он в мельчайших подробностях описывает быт одного из величайших мастеров по приготовлению суши из ныне живущих (на момент съёмок ему было 85 лет, а сейчас — 98). Методичная, поминутно распланированная жизнь ресторанчика Дзиро Оно, воплощённая на экране, медитативна и крайне залипательна. Съёмочная группа смакует кулинарные шедевры, передавая зрителю и вкусы, и запахи и вместе с работой кухни транслируя менталитет японцев — людей, которые готовы весь свой век положить на изучение одного-единственного ремесла, на поистине маниакальное совершенствование в нём.

Дзен достигается через каждодневное повторение одних и тех же процедур, через соблюдение даже самых незначительных, казалось бы, нюансов в процессе приготовления и без того минималистичного в своём форм-факторе блюда под названием суши. Дзиро доказывает, что он не просто раскладывает кусочки тунца по спрессованным его морщинистыми руками комкам риса — он руководит оркестром, что каждый день на протяжении десятилетий даёт грандиозные кулинарные концерты. Без фальши и без малейшей запинки.

«Повар на колёсах», реж. Джон Фавро, 2014

Голливудский воротила, комедиант и диснеевский верноподданный, в первую очередь запомнившийся нам по роли правой руки Тони Старка по имени Хэппи Хоган, поставил и самолично «сыграл» кулинарное роуд-муви. Мало чем, по правде говоря, примечательное и во многих отношениях банальное, однако симпатичное, динамичное и очень аппетитное.

Шеф-повара классного ресторана в пух и прах разносит известный критик. У шеф-повара сдают нервы, и он уходит в свободное плавание. Шеф-повар покупает проржавевший фудтрак и решает совместить приятное с полезным — зарабатывать деньги, готовя крутые кубинские закуски, путешествовать по Штатам и воспитывать сына, которого герой редко видит из-за загруженности на работе и ставшего следствием этой самой загруженности развода. Сюжет — наивнее и предсказуемее некуда. Вот только это не отменяет того факта, что Фавро классно смотрится в кадре на позиции мягкосердечного папы, умело орудующего кухонным ножом, и хорошо пишет юморные жизнеутверждающие истории.

С «Поваром на колёсах» вы не испытаете катарсиса, не узнаете секретов организации работы стрит-фуда и тем более не восхититесь аудиовизуальными находками, зато наверняка поднимете себе настроение и, быть может, даже захотите прогуляться до ближайшего ларька с шаурмой или полезете искать блюдо посытнее в мобильном приложении с доставкой еды.

«Точка кипения», реж. Фил Барантини, 2020

Камерную ленту об одной незадавшейся смене в популярном лондонском ресторане снимали за один заход. Режиссёр Фил Барантини признавался, что полуторачасовой спектакль о поварах и страстях, кипящих внутри них и вовне, удалось безошибочно отыграть за четыре дубля, что кажется великим достижением, учитывая то, насколько сложную работу проделали киноделы, пытаясь не просто воспроизвести поварскую рутину на камеру, но и приправить всё это саспенсом столь обильно, что многие критики нарекали данный проект не иначе как «гастрономический триллер».

За свой формат «Точка кипения» может «поблагодарить» коронавирус, из-за которого съёмочной группе, в частности продюсеру фильма и исполнителю главной в нём роли Стивену Грэму, пришлось пойти на риск — по максимуму сократить количество съёмочных дней и работать в ускоренном темпе, превращая в нестабильную атомную бомбу и без того взрывной сюжет про шеф-повара, старающегося одновременно не сплоховать в самый оживлённый вечер в году и окончательно не увязнуть в семейных дрязгах. По энергетике это кино напоминает «Неогранённые алмазы» братьев Сэфди, где шустрый ювелир в исполнении Адама Сэндлера так же балансировал между рабочими обязанностями, когда на кону стоят большие деньги, а нервы электризуются до предела, и личной жизнью, подкидывающей герою всё больше и больше проверок на прочность с каждой секундой. По темпу и степени замороченности «Точка кипения» схожа с тоже снятыми нахрапом «Отвязными приключениями в Лондоне», где Вуди Харрельсону и его коллегам довелось реконструировать одну из самых дерьмовых ночей в жизни оного в прямом эфире (на премьерных показах фильм транслировался в кинотеатрах в режиме онлайн прямо со съёмочной площадки).

Пускай в среде кинокритиков нашлись те, кому подобный подход показался не шибко цепляющим, а сама «Точка кипения» — одноразовым аттракционом без особой глубины, глупо отрицать, что фильм Барантини дарит зрителю мощнейший эмоциональный накал и держит в напряжении так, как получается далеко не у каждой хичкоковской нетленки. Жар разогревающейся посуды, ругань сотрудников кухни, лязг наточенных ножей, жалобы посетителей, крики души и шёпоты сердец — всё смешалось в этом наваристом кинематографическом бульоне, и каждый из ингредиентов тает на языке, сливаясь в нечто, что даже самому подкованному фудблогеру самыми изящными эпитетами не описать.

«Меню», реж. Марк Майлод, 2022

Готовка как перформанс. Как шоу. Как ритуал на шабаше ведьм. И как основа для остросюжетного действа — с таких позиций на вопросы кулинарии взирает этот фильм. Стильный упрёк в сторону всех, кто так или иначе причисляет себя к адептам высокой кухни. Кино об искусстве готовить пищу и глобально об искусстве как таковом — о тех, кто его судит, и о тех, кто воплощает его в жизнь.

На изолированном острове, где расположен шикарный ресторан, проходит закрытая вечеринка. Званый ужин для толстосумов, готовых отдать целое состояние ради того, чтобы прикоснуться к прекрасному. Ведь заведует этим праздником чревоугодия кулинар вселенского масштаба. Вот только его публика не подозревает, что шеф обижен на своих достопочтенных поклонников, а потому планирует их не приобщить к кухне класса люкс, а хорошенько откормить перед убоем.

Интрига, пикантным соусом растёкшаяся по «Меню», удерживает зрителя холодной хваткой мертвеца. Файнс, Тейлор-Джой и Холт играют на славу. Рассуждения о вечности шедевров и о скоротечности человеческой жизни актуальны как никогда. Садизма — в меру. Триллера — насыпали с горкой. Еды и всего с ней связанного — достаточно, чтобы спровоцировать слюноотделение.

А как же десерт?! В качестве комплимента от нашего шеф-повара предлагаем на ваш выбор не менее вкусные киноблюда, которые тоже стоят того, чтобы их как следует распробовали.