В российском прокате идёт гипнотическая драма о кризисе брака «Умри, моя любовь». Автор фильма, шотландская постановщица Линн Рэмси, известна своим дискомфортным подходом к кино. Она прибегает к тактильному опыту повествования и погружает зрителя в реалии человеческих страданий.
Кинокритик Мария Ракитина рассказывает о творческом методе Рэмси, который местами шокирует, но не оставляет равнодушным.
Предчувствие смерти
Экзистенциальные фильмы Линн Рэмси, хорошо известной фестивальной публике, смакуют личностные кризисы героев на пути к неизбежной смерти — физической или ментальной. Человеческие страдания и бессилие перед властью танатоса выступают столпами, на которых держится творчество постановщицы. Недаром её короткометражка, получившая приз жюри в Каннах в 1996 году, называлась «Маленькие смерти». Непродолжительная картина показывала столкновение героини с бренностью бытия в разном возрасте.
В детстве девушка рассматривала морду забитой коровы, а в молодости стала свидетелем случайной передозировки (с очевидным летальным исходом). Полнометражный дебют Рэмси «Крысолов» (1999) тоже предвидит скорую встречу со смертью. Фильм начинается с замедленной сцены, в которой мальчик, чья голова завёрнута в полупрозрачную белую ткань, кружится. Этот призрачный образ готовит зрителя к тому, что произойдёт дальше. Ребёнок в скором времени умрёт от асфиксии, когда будет тонуть. Таким образом, тесная ткань, намотанная вокруг лица и шеи мальчика, оборачивается метафорой его скорой гибели.
Остальная фильмография Рэмси также связана с констатацией факта тленности человека. Драма «Морверн Каллар» (2002) стартует с шокирующего эпизода: девушка оплакивает мёртвого парня и остаётся наедине с его неопубликованной рукописью. В короткометражном фильме «Пловец» (2011), отчасти навеянном «Повелителем мух», юноша исчезает в глубинах озера. Самый популярный фильм Рэмси, «Что-то не так с Кевином» (2011), начинается с аллегорического помидорного побоища в Испании. Ева (Тильда Суинтон) оказывается погребённой в месиве из томатного сока, что символизирует незаживающую рану, оставленную на её душе сыном — массовым убийцей.
Криминальный триллер «Тебя никогда здесь не было» (2017) открывается сценой имитации удушения: под обратный отсчёт, который ведёт детский голос, мужчина с пакетом на голове судорожно глотает остатки воздуха, а затем резко срывает пластик с лица. Бывший агент ФБР, страдающий ПТСР (Хоакин Феникс), на протяжении фильма ищет смерти, потому что давно к ней готов.
«Умри, моя любовь» целиком и полностью фокусируется на изживших себя отношениях и отчаянии недавно родившей женщины, которая ходит по краю и устремляется в объятия лесного пожара. Постановщица фокусируется на человеческих страданиях, боли и умирании не ради того, чтобы шокировать или напугать зрителя. Рэмси просто отказывается смотреть на жизнь через розовые очки и выводит на экран её неприглядную сторону, связанную с травмами, утратами и душевными терзаниями.
Чувства, передающиеся через экран
Фильмы Рэмси — всегда про тактильный опыт просмотра. Телесные страдания и откровения героев зритель пропускает через себя, ощущая их боль и наслаждение через экран. Рэмси стирает границу между аудиторией и персонажами, которые извиваются, дрожат, плачут и кричат от горя и намного реже — от удовольствия. Постановщица крупным планом берёт физиологические реакции персонажей на многогранность жизни и требует от зрителя висцеральной вовлечённости. Физическая уязвимость женщин и мужчин в работах Рэмси обезоруживает своей откровенной близостью к аудитории.
В короткометражке «Маленькие смерти» девочку-подростка с друзьями, играющими в полях, объединяет общий тактильный опыт. Рэмси погружает ребятишек в окружающую среду через прикосновение маленьких рук к колосьям пшеницы, изучение улитки, ползущей по ладони, и очищение грязной коленки листочком. Сцены взаимодействия юных героев на природе показывают, как дети познают мир через естественное желание всё потрогать.
Совершенно иной, насильственный смысл тактильность обретает в триллере «Тебя никогда здесь не было». В качестве основного оружия для борьбы с подпольной секс-торговлей Джо использует двуглавый молоток. Травмированный герой-одиночка выбирает тактильный контакт с мужчинами, причастными к траффикингу. Джо необходимо ощущать боль тех, кто причиняет страдания маленьким девочкам, через грубые удары молотком.
Тактильность в фильмах Рэмси всегда резонирует с внутренней болью или желанием героев. В «Морверн Каллар» эмоциональная травма главной героини передаётся через крупные планы её рук, которые касаются тела мёртвого бойфренда, словно запоминая его очертания. В антимелодраме «Умри, моя любовь» несостоявшаяся писательница Грейс (Дженнифер Лоуренс) подаёт сигнал бедствия через ту же тактильность. Саморазрушительное поведение героини ощущается на физическом уровне. Грейс отчаянно пытается освободиться из стеклянной клетки, и зритель в этот момент разделяет боль её тела, к которой женщина, кажется, равнодушна. Именно тактильная близость к персонажам делает фильмы Рэмси такими чувственными и осязательными.
Тела, тела, тела
В работах Рэмси тела героев отражают их психологическое состояние, подавленные эмоции и даже социальный статус. Режиссёр передаёт муки персонажей через крупные планы их конечностей, эпидермиса и волос. В короткометражке «Убей день» (1996) выздоравливающего от зависимости главного героя нам неоднократно показывают лежащим на спине с выпирающей грудной клеткой. Каждое из выпуклых ребёр мужчины такое же хрупкое, как и его надежда на полное исцеление.
В социальном «Крысолове», действие которого происходит в Глазго 1970-х, бедность населения читается в крупных планах струпьев на коленях, грязных ступнях, разбитых лицах и липких руках. В «Тебя никогда здесь не было» Джо вырывает у себя зуб, таким образом пытаясь справиться с болью, которая разливается изнутри. Вплоть до финала герой неразборчиво «рычит» через опухший, инфицированный рот, визуально напоминающий о его травме.
В «Умри, моя любовь» агрессивная телесность Грейс становится защитной реакцией на попытку подчинения чужой воле. Героиня Дженнифер Лоуренс по большей части ведёт себя в кадре как свободолюбивая рысь, идущая на поводу у своих желаний. «Она не пытается нравиться. Она дикая, раздражённая, неадекватная, скучающая, застрявшая, сексуальная, злая и живая. Она — женщина в ярости, и это притягательно. Её сексуальность не представлена в традиционном ключе — она первобытна и связана с природой, лесом, плодородием. В том, как она выражает себя, есть что-то освобождающее, даже когда она теряет контроль. Распад её брака — часть этого», — объясняет Рэмси характер героини.
В фильмах постановщицы внутренние страдания и тайные желания героев отпечатываются не только на лицах и телах, но и на волосах. Так, в драме «Морверн Каллар» главная героиня тщательно и несколько раз моет кожу головы, как будто пытается очистить её от воспоминаний о покойном партнёре, от тела которого она избавляется по частям. В триллере о скулшутинге «Что-то не так с Кевином» овдовевшая мать Ева обнаруживает в своих волосах красную краску, похожую на кровь. Зритель понимает, что героиня ещё долго не сможет отмыться от преступления своего сына, в котором вовремя не опознала массового убийцу.
В «Тебя никогда здесь не было» жертва сексуализированного насилия Нина наблюдает за тем, как с кончиков её тонких волос капает дождевая вода. В этот момент белокурая девочка выглядит пугающе хрупкой и уязвимой для безжалостного мира. Волосы женщин в кино Рэмси воплощают собой эмоциональный багаж, оставленный жестокими мужчинами. Длинные, короткие, спутанные и гладкие пряди героинь хранят воспоминания о боли из прошлого.
Сама Рэмси не хочет, чтобы её запомнили именно как женщину-режиссёра, но она определённо сострадает своим героиням. Даже в истории Морверн Каллар, решившей издать книгу мёртвого бойфренда под своим именем, присутствует солидарность с женским отчаянием. Когда Рэмси и показывает героинь жестокими, она связывает их трансформацию с травматическими обстоятельствами жизни — будь то депрессия, потеря близких или социальная безнадёга.
«Нужно отстаивать то, во что веришь. Если этого не делать, то ты оказываешь зрителям медвежью услугу, потому что создаёшь что-то совершенно разбавленное. А если делать это, будучи мужчиной, тебя будут считать художником — “сложность” считается признаком гениальности. Но с женщинами всё иначе. Это жёсткая индустрия, и если ты женщина, то тебе ещё сложнее, нравится тебе это или нет», — говорит Рэмси.
Интроспективная оптика и многомерный взгляд
Ещё одна отличительная черта фильмов Рэмси — разноплановый взгляд на человеческие судьбы. В картинах постановщицы интроспективная оптика, как правило, соседствует с внешней оценкой происходящего. Таким образом, зритель получает полную картину моральной катастрофы. В «Крысолове» мы видим смерть ребёнка с нескольких точек зрения. Трагедию нам сначала показывают от лица Джеймса, бросившего друга в воде. Затем мы смотрим на случившееся глазами матери Джеймса, наблюдающей сквозь грязное окно за тем, как из канала достают бездыханное тело ребёнка. В триллере «Что-то не так с Кевином» Еву, чей сын застрелил одноклассников из лука, скорбящие семьи и соседи видят исключительно матерью монстра. Но когда мы остаёмся наедине со взглядом героини, становится ясно, что перед нами — замученная женщина, живущая с невыносимым чувством вины.
В гипнотическом приключении «Морверн Каллар» Рэмси отходит от многомерной оптики и доверяет повествование девушке, постоянно теряющей дар речи после смерти парня. За погружение в интроспективный мир главной героини в фильме отвечают тщательно подобранный саундтрек и взгляд грустных глаз её на обстоятельства, в которых она оказалась не по своей воле.
Взгляд Рэмси не всегда интроспективен и субъективен. Иногда она смотрит на действия героев через предмет, выступающий «посредником». Так, в триллере «Тебя никогда здесь не было» постановщица показывает сцены драки через зернистые записи с камер видеонаблюдения и разбитое зеркало. В короткометражке «Убей день» Рэмси искажает восприятие реальности: она отражает игры детей в луже, а затем смотрит на попытку побега заключённого через глазок.
Постановщица заигрывает с неопосредованной оптикой, заставляя зрителя смотреть фильм в фильме. Отражение трансформации героев в лобовых стёклах, зеркалах, телевизорах и окнах, которые выступают своего рода экранами, дополняет многогранный взгляд Рэмси на мир. Цитата из «Что-то не так с Кевином» «половину времени люди по телевизору — внутри телевизора — смотрят телевизор» идеально совпадает с режиссёрским углом зрения.
Творчество Рэмси доставляет дискомфорт и причиняет боль. Её фильмы рассчитаны на эмпатичного зрителя, который погружается в контекст и готов исследовать психологически сложные характеры. Постановщица рассматривает внутрисемейные кризисы, проблемы общества и системные пороки без ретуши, и к этому нужно быть морально и физически готовым. Авторское кино Рэмси — это всегда высказывание про противоречивую природу человека. Внимать ему или нет — ваше личное дело.
Источники:
- Интервью Линн Рэмси The Guardian
- Интервью Линн Рэмси The Playlist
- Интервью Линн Рэмси Girls On Tops
