75-й Берлинский кинофестиваль раздал призы: главная награда смотра ушла норвежской драме «Мечты» Дага Йохана Хёугеруда, а Гран-при жюри — «Голубой тропе» Габриэля Маскару. Тамара Ходова подводит итоги Берлинале, рассказывая о важных преобразованиях фестиваля и нерешенных проблемах.
Этот год стал для Берлинале особенным, и не только потому, что это был юбилейный, 75-й фестиваль. Смотр уже давно преследуют проблемы, которые фестиваль не может решить на протяжении многих лет. Ещё в 2019 году на смену Дитеру Косслику, «правившему» Берлинале целых 18 лет, пришла новая команда — художественный руководитель Карло Шатриан и директор Мариэтта Ризенбек. Они должны были вдохнуть новую жизнь в программу Берлинале, сделать его более престижным и соответствующим другим фестивалям класса А типа Канн и Венеции.
Задача сильно усложнилась из-за пандемии, на которую пришлась большая часть работы Шатриана и Ризенбек. Шатриан действительно придал новую форму лайнапу — он стал гораздо более артхаусным, интеллектуальным, направленным на узкую группу журналистов-синефилов. Билеты по-прежнему раскупались, гости приезжали, но вдохнуть в Берлинале жизнь никак не получалось. В итоге немецкое правительство, которому принадлежит фестиваль, решило искать для него нового руководителя, вернувшись к совмещению художественной и организаторской функций в руках одного директора. Им стала американка Триша Таттл, до этого заведовавшая Международным кинофестивалем в Лондоне.
Новое начало
В этом году судьбу «мишек» Берлинале решало международное жюри во главе с американским режиссёром Тоддом Хейнсом. «Золотого медведя» выиграла картина «Мечты» норвежского режиссёра Дана Йохана Хёугеруда. Это одна из самых уютных и безобидных картин смотра, гордо воплощающая в себе главные принципы hygge. Фильм рассказывает о семнадцатилетней Йоханне, переживающей первую любовь. Она делится своими переживаниями с бабушкой и матерью, которые начинают рефлексировать о природе любви и упущенных возможностях. Всё это показывают под сонную джазовую музыку, в тёплых тонах и с максимальной аккуратностью. По сути, вся картина Хёугеруда превращается во внутренний монолог одного персонажа.
Такая простота формы понравилась далеко не всем критикам, однако «Мечты» можно назвать идеальным победителем, потому что они не задевают ничьих чувств. Примерно то же самое можно сказать и про второе и третье места Берлинале. Гран-при фестиваля получила картина бразильского режиссёра Габриэля Маскаро «Голубая тропа» о 77-летней женщине, которая противится своей судьбе в виде «колонии для престарелых» и отправляется в путешествие по Амазонке. А приз жюри Берлинале взяла, наверно, одна из самых милых картин в конкурсе — аргентинская чёрно-белая драма «Сообщение». Фильм рассказывает о девочке, которая умеет разговаривать с животными, поэтому в кадре постоянно присутствуют кошки, ёжики, лошади, черепахи и другие зверята. Смотреть на это всё очень приятно, но совершенно не обязательно.
«Серебряного медведя» за лучшую режиссуру получил китаец Хо Мэн за фильм «Жить на земле», который очень типичен для кинематографа КНР с его бесконечной рефлексией о разрушительной силе экономического прогресса. Без сюрпризов оказался и новый фильм «Континенталь ’25» обладателя «Золотого медведя» Раду Жуде. Румын снял очередную сатиру на наше гниющее общество — румынам, а вместе с ними и европейцам безразличны голод, бедность и мигранты, пока это не касается их самих. А когда касается, они хотят побыстрее избавиться от проблем и продолжить жить как жили. За это упражнение, снятое на айфон, румыну вручили приз за сценарий, и это, наверно, один из самых политически заряженных фильмов смотра. Однако неискушённый зритель вряд ли поймёт, к чему клонит режиссёр.
При этом актёрские награды Тодд Хейнс присудил в основном англоязычным актёрам: австралийской актрисе Роуз Бирн, которая сыграла в триллере про материнство «Если бы у меня были ноги, я тебя пнула», и Эндрю Скотту, исполнившему небольшую роль в драме Ричарда Линклейтера «Голубая луна». И если про Бирн всё понятно — она действительно исполнила одну из лучших ролей в своей карьере, — то выбор Скотта кажется странным, если учитывать, что у актёра всего несколько сцен в фильме. Получается, что жюри не нашло других достойных кандидатов на этот приз. Награду за лучший актёрский состав получила экспериментальная работа «Ледяная башня» француженки Люсиль Хадзихалилович.
Стратегия фестиваля
При более пристальном анализе программы становится понятно, что новый директор избрала довольно неожиданную тактику. Если спросить любого киножурналиста, что отличает Берлинале от других фестивалей схожего масштаба, скорее всего, вам ответят, что Берлин в своей новейшей истории был очень политическим. Особенностью и программы, и призёров было то, что жюри чаще смотрело на политический и социальный посыл работы, нежели на её художественные особенности. Проще говоря — чем более острополитической была картина, тем лучше. Даже если её качество не всегда дотягивало до фестивального уровня.
Только за последние пять лет среди победителей Берлинале можно встретить социальную сатиру на европейское общество («Безумное кино для взрослых»), документальную работу о колониальном наследии («Дагомея») или тихую драму о постепенной гибели европейского фермерства («Земля Алькаррас»). Победитель Берлинале-2025 с его исключительно внутренней рефлексией вообще никак в этот список не вписывается. Такое ощущение, что Триша Таттл решила обойтись без политики не только на церемонии открытия, но на фестивале вообще. Получилось действительно ровно, симпатично, без эксцессов и при этом безлико и скучно. Если раньше в программе был виден снобизм, интеллект, желание экспериментировать, которое, конечно же, далеко не всем нравится, то сейчас создаётся впечатление, как будто у лайнапа Берлинале нет идей, цели или желания что-то сказать.
Таттл переняла бразды правления в не самое простое время не только для Берлина, но всего фестивального сообщества и мира в целом. И пока кажется, что её нежелание рисковать так же разрушительно, как и желание перегрузить программу далёким от публики артхаусом. Остаётся только надеяться на то, что первый блин комом и в последующие годы программа Берлинале всё-таки обретёт какую-то форму.
