Часто жизнь актера сводится к простой формуле: учеба, первые съемки, долгожданный успех. Но Николас Кейдж радикально выбивается из этой привычной траектории. О его карьерных взлетах, семейной истории, дорогих покупках и дорогих сердцу людях максимально полно рассказал Иван Афанасьев, чья книга вышла осенью в издательстве «Бомбора».
Публикуем фрагмент о жизни актера в 2000-е и комментарий автора о том, почему объектом такого глубокого исследования стал именно Николас Кейдж.
Иван Афанасьев
Кинокритик, автор книги «Николас Кейдж. Биография. Культовый неудачник или гениальный актер?»
Меня не раз спрашивали — а почему именно Николас Кейдж? Потому что любимый актер? Да. Считаешь его великим? Да. В общем, причин того, почему именно Кейдж, может быть много. Как минимум потому, что вы найдете не так много актеров, вокруг которых сложилась целая мини-вселенная, в которой есть совершенно невообразимое количество самых разных ролей, некоторые из которых просто невозможно себе представить, пока не увидишь. От безумца Питера Ло в «Поцелуе вампира» и мультяшки Чарли Боделла в «Пегги Сью вышла замуж» до трагичного шлимазла Бена в «Покидая Лас-Вегас» и таинственного Роба в «Свинье». Но черт с ними, с ролями. У Кейджа необычайный карьерный и жизненный трек, и это куда важнее.
Мало у какого актера может случиться столько всего за одну жизнь — рождение в культовой семье кинематографистов, отказ от преференций, звание enfant terrible авторского кино, а затем — звезды блокбастеров, потеря всего, превращение в общественное пугало, поиск себя и переизобретение собственной жизни с нуля. Кейдж был не только всем тем, кем и чем он был в своих фильмах, но и победителем, неудачником, мемом, отцом, гением и даже предсказателем. Он однажды чуть не погиб во время внезапного госпереворота, ему хамил Марлон Брандо, его принимали за бомжа и он нашел черную орхидею, которой не существует в природе. Это уникальный персонаж, по-настоящему большой и интересный артист и, кажется, классный человек, который заслуживает отдельного фильма о себе. Ну или хотя бы нескольких книг, включая эту.
Глава 9
Кейдж поп
2000-е — это время становления блокбастера, то есть фильма-аттракциона в том виде, в котором мы его знаем и представляем себе сейчас. В 2001 году вышел «Гарри Поттер и Философский камень» (974 миллиона долларов), в 2002-м — «Человек-паук» с Тоби Магуайром (821), в 2003-м — «Пираты Карибского моря: Проклятие Черной жемчужины» (654), в 2004-м — «Человек-паук 2» (783), в 2005-м — «Война миров» (591) и т. д. Кстати, обратите внимание, что цифры, кажется, не настолько большие, как у фильмов-блокбастеров из более позднего времени, — что там сборы «Властелина колец: Возвращение короля» в 1,1 миллиарда долларов перед «Мстителями: Финал» с кассой почти в $2,8 миллиарда! Но если учесть инфляцию и пересчитать по курсу, актуальному на момент написания книги (для удобства возьмем усредненный курс в 90 рублей за доллар), то придется умножать сборы третьего «Властелина колец» примерно втрое — и получится, что фильм Питера Джексона собрал больше…
Так как 2000-е — времена расцвета коммерческого кино как фильмов, наполненных спецэффектами, помпезной музыкой и, конечно же, большими звездами, то и неудивительно, что почти все популярные актеры того времени активно пробовали себя в этом. Да и не то чтобы пробовали — вернее сказать, у них особо не было выбора. Когда ты артист уровня Джонни Деппа, снявшийся в «Пиратах Карибского моря», и получаешь от 10 миллионов долларов за роль (к слову, за третий фильм во франшизе, «На краю света», Деппу выплатили гонорар аж в 90 миллионов!), довольно странно демпинговать рынок и сниматься в экспериментальном авторском кино. В противном случае на тебя будут смотреть как на чудака — кстати, именно так на Деппа и смотрели за пределами его самого известного образа, как на «того придурковатого парня из фильмов Тима Бёртона».
Для Кейджа, актера, который в любой роли старался рассмотреть в первую очередь возможность, переход в чистую коммерцию, как ему, наверное, казалось, не должен был стать большой проблемой. В конце концов, смог же он, играя в сугубо жанровом и крайне увлекательном боевике «Без лица», сохранить, кхм, лицо и показать актерский мастер-класс? Проблема в том, что Джон Ву не ремесленник, а автор, которому просто дали большой бюджет, да еще и во времена, когда зрительские предпочтения еще не сформировались под очень узкую лазейку традиционного «голливудского блокбастера». Да, кто-то скажет, что боевики а-ля «Скала» и «Воздушная тюрьма» — это сугубо развлекательное кино, но никто не станет спорить, что они были сделаны во времена, когда зрители еще не были избалованы возможностями CGI и что их тогда еще можно было удивить дурным боевиком с довольно плоским сюжетом.
Это не ворчание на современное кино, отнюдь. Но Кейдж успел застать времена жанрового кино, пока еще не отутюженного до узкоспециализированного стандарта насыщенных компьютерной графикой «фильмов под попкорн». В «Скале» и, допустим, в «Часе пик» ощущалось, что это кино, снятое человеком, с фантазией, изобретательностью трюков и рукотворными спецэффектами, которые не сгенерированы компьютером. Когда взрывать что-либо стало удобнее, просто нарисовав это на постпродакшене благодаря развитию технологий, количество разнообразных аттракционов увеличилось на порядок, и зрителям это нравилось. Ну еще бы, вы же приходите развлечься и увидеть то, чего не увидите в реальной жизни, а когда таких чудес с десяток на минуту экранного времени, к подобному быстро привыкаешь. И именно в 2000-х этот стандарт «кино, в котором все время что-то происходит», закрепился как норма — достаточно просто сказать, что в 2002 году седьмым самым кассовым фильмом был слоубернер «Знаки» М. Найта Шьямалана, и попробовать представить себе подобное, допустим, в 2022-м. Это что-то из разряда фантастики.
Поэтому и неудивительно, что именно в 2000-х карьера Кейджа, крайне пластичного актера, который предпочитал сам сыграть то, что другие могли бы нарисовать на компьютере, начала изменяться, и далеко не всегда в лучшую сторону. Приняв первоначальные правила коммерческого кино, в котором ему дают много денег, а он «дает» фильму свое звездное лицо. В итоге продюсеры получают хорошие сборы, а Николас — возможность и не переживать по поводу гонораров, и попытаться поэкспериментировать. Кажется, что отличная сделка, не правда ли?
И какое-то время она работала — как минимум до выхода «Железного человека» в 2008 году, задравшего планку визуальной эффектности фильмов-аттракционов до небывалых высот. Вполне символично, что за год до этого вышел «Призрачный гонщик», другой дорогущий блокбастер по комиксам Marvel, который сейчас, правда, без слез и смеха смотреть невозможно, в отличие от картины с Робертом Дауни — младшим. Но к байкеру из ада мы еще придем, а эта длинная преамбула была нужна, чтобы продемонстрировать: 2000-е стали периодом, когда развлекательное кино сильно изменилось, и Кейдж, как мы в дальнейшем постараемся доказать, не смог адаптироваться к новому формату.
Итак, в 2003 году выходит слегка недооцененный публикой фильм «Великолепная афера». Кто-то скажет — эдакая попытка невероятно плодовитого Ридли Скотта повторить успех кассового хита «Одиннадцать друзей Оушена» (иронично, кстати, что в рецензии с заголовком «Секс, ложь и выстрелы» газеты «Известия» обыгрывается название другого фильма Стивена Содерберга — «Секс, ложь и видео»). Кейдж играет Роя Уоллера, мошенника с обсессивно-компульсивным расстройством, который вместе с напарником Фрэнком Мерсером дурит граждан, продавая им втридорога копеечные товары. В один момент они получают выгодное предложение — провернуть хитроумную аферу, чтобы получить солидный навар; а заодно и появляется дочь Уоллера, которую он бросил еще в животе ее матери 14 лет назад, такая же хитроумная, как и ее непутевый отец. В итоге не совсем верно оценивать фильм как «кино про ограбление», хотя сценарий писал Тед Гриффин, как раз таки автор «Одиннадцати друзей Оушена». Это, скорее, семейная драма тире комедия, в которой важнее не сама афера, а отношения между героями.
И именно поэтому, возможно, фильм не взлетел, собрав меньше своего бюджета в $65 миллионов, ведь от Ридли Скотта, до этого снимавшего «Чужого», «Гладиатора» и «Бегущего по лезвию», все ждали как раз чего-то монументального и эпичного. А получили спокойное, умиротворенное и скорее забавное кино, в котором Кейдж не играл крутого грабителя на манер все того же Дэнни Оушена. А играл такой тип персонажа, который дается ему особенно хорошо, — дерганного, замкнутого и слегка смешного человека, который видит пыль в каждой щели и стремится скорее ее оттуда убрать, борется с нервным тиком, закидывается горстями таблеток и нервно курит сигарету за сигаретой. Это, разумеется, не роль на «Оскар», хотя вот Роджер Эберт со мной бы не согласился, если бы мог, — он как раз отмечал в своей рецензии, что Кейдж заслуживает номинации. А Майкл О’Салливан в своем тексте про фильм для The Washington Post писал про эту роль: «Если кто и может заставить меня поверить в невозможное, то это Николас Кейдж».
Следующий фильм с актером выйдет спустя более чем год, а за это время вновь главным поводом для обсуждений станет личная жизнь Кейджа. В мае 2004 года он наконец-то разводится с Лизой Марией Пресли — экс-супруги договариваются обойтись без дележа имущества. А уже спустя пару месяцев у Николаса появляется новая жена — Элис Ким, с которой они познакомились в феврале. Вы скажете: до этого его женщинами становились актрисы, модели и певицы, кто в этот раз? Удивительно, но Ким была самой обыкновенной официанткой, которая работала в суши-ресторане «Кабуки» в Лос-Анджелесе. Да еще и вдобавок ко всему с разницей в возрасте почти в 20 лет — разумеется, это стало еще одной любимой темой в заголовках газет. Стоит также отметить, что это был самый длительный брак Кейджа: забегая вперед, они разведутся в 2016 году, прожив вместе вполне счастливые 10 с лишним лет (об этом говорил и, например, друг Кейджа, продюсер Джерри Брукхаймер, который называл их «очень счастливой парой»). После расторжения брака они с Элис остались друзьями. Забавное наблюдение: в дальнейшем все последующие супруги были, как и Ким, азиатского происхождения, а сам актер говорил, что для него знакомство с живущей в Южной Корее семьей Ким было «сменой почтового индекса», имея в виду разницу культур.
И как будто мало было поводов для обсуждения, но пара подкинула общественности еще один: родившегося в октябре 2005 года сына Николаса и Элис назвали… Кал-Элом Кейджем. Да, настоящим криптонским именем Супермена, напомним, любимого персонажа комиксов актера. Что ж, можно посмотреть на это с такой точки зрения, что второй сын для Кейджа был настоящим супергероем, — он говорил, что старался проводить с ним большую часть свободного времени (старшему, Уэстону, на тот момент уже было 15 лет). Кейдж — заботливый семьянин, вот что заслуживает обсуждений, а не то, сколько лет его супруге и как зовут его сына.
