В Каннах показали сразу несколько фильмов, связанных с работой судебной и законодательной системы, причём два из них — переосмысление событий прошлых времён, а один — безумное фэнтези на заданную тему. Сусанна Альперина во втором дневнике фестиваля рассказывает, почему все эти картины будоражат ум и душу, актуально перекликаясь с настоящим временем.
«Два прокурора», реж. Сергей Лозница
Основной конкурс
Режиссёр Сергей Лозница — мастер рассказывать притчи. Каждый его фильм, даже если в нём документальная хроника, можно смотреть и разбирать по принципу многослойности. То, что Лозница представляет историю в легкодоступной форме, обманчиво. При этом обычно его картины не забываются. История нового фильма Лозницы «Два прокурора» проста и от этого ещё более пугающа. В начале (примерно на 30-й минуте) понимаешь, что будет в финале. Ещё и потому, что концовка этого фильма многократно подсказана и проверена самой жизнью. И, как обычно в таких случаях, начинаешь после осознания смотреть, как именно сделано это кино.
Фильм чёрно-белый. Стилизация под плёнку. Русский язык. Время действия — 1937 год, место — СССР, тюрьма. Эпизод, в котором истощённых до предела заключённых выводят работать на стройку, сменяет другой: старика, что сидит по статье СВЭ (социально вредный элемент), вертухаи ведут на задание — сжечь мешок писем в буржуйке. И чтоб не смел ни одного сохранить. Спички выделяют в ограниченном количестве: «Коробок вернёшь!» — они в дефиците. Старик начинает читать, но потом бросает. Практически все письма — прошения «дорогому товарищу Сталину». Тема — «Произошла чудовищная ошибка»: заключённые клянутся, что невиновны и осуждены несправедливо. Как старику удаётся сохранить одну, написанную кровью, записку — мы не узнаем, но вокруг неё разгорится весь сыр-бор: сцена с печкой была до вступительного титра с названием картины.
…Молодой брянский прокурор Александр Михайлович Корнев (Александр Кузнецов), назначенный на должность тремя месяцами ранее, сразу после окончания юрфака, прибывает в тюрьму строгого режима — встретиться с автором записки, Иваном Степняком (Александр Филиппенко). Тот особо опасен и сидит в камере-одиночке. Попасть к нему не так просто даже прокурору. В фильме точно выверенный кастинг — даже на роли тех персонажей, которые не входят в кадр, а просто мелькают в нём. Подробные планы лестниц, решёток и коридоров советской тюрьмы чередуются с лицами тех, кто там работает. Если бы популярный сегодня сериал «Аутсорс» о смертной казни в 90-е снимался с такой тщательностью, он бы взял другую высоту. Старое, прожжённое тюремное начальство — «товарищ майор» и начальник исправительного учреждения — «маринуют» прокурора, заставив его прождать почти весь день. Но парень не из слабых. Его не отпугивает и предупреждение о том, что у Степняка заразная болезнь. Свидание разрешено. Оказывается, что старый большевик ещё и выступал перед студентами юрфака, и Корнев считает себя его учеником.
Первая кульминационная сцена — разговор в тюремной камере. Старый большевик обманчиво верит в правду и справедливость в столь тяжёлые времена и наказывает молодому добиваться их на самом высшем уровне. Вторая — разговор молодого прокурора с самим Андреем Януарьевичем Вышинским: смотреть, как он добился аудиенции у генерального сталинского прокурора, — отдельное путешествие в историю для зрителя, который к тому же может исследовать такое явление, как природа движения «ходоков» в стране. Филиппенко играет в фильме ещё одну роль — старика- инвалида в поезде, который рассказывает попутчикам в плацкартном вагоне, как ходил к самому Ленину.
Разговор Корнева с Вышинским (Анатолий Белый, признан иноагентом) — безэмоциональный, на языке законодательной системы — похоже, то, ради чего и затевалось это кино. Эти два человека друг друга понимают и при этом не понимают. Вроде бы представители одной профессии, они потенциально опасны один для другого. Причём особо опасны. Оба умны, и у каждого своя правда. Но один из них ещё молод и неопытен… А правда в данный момент должна остаться всего одна. Разговор-схватка, разговор-поединок. Кто сказал, что битвы должны быть лишь на аренах в картинах про гладиаторов? Они могут быть и такими, обманчиво тихими, но и тут — смерть или пощада.
Фильм Лозницы нарочито почти скупой на краски и слова, но всё, что есть, выверено до последнего междометия. Картина выигрывает за счёт крепкой литературной основы — снята по одноимённой повести Георгия Демидова, учёного-физика, который провёл в сталинских лагерях 15 лет и отсылает к прозе Варлама Шаламова, Александра Солженицына и других; за счёт буквально ювелирной актёрской игры и множества подробных, выверенных деталей. Чувство страха, безнаказанности власти и бессилия каждого отдельного человека в определённые времена практически передаётся через экран. И уже на финальных титрах отдаёшь себе отчёт в том, что лишний раз убеждаешься в визионерских качествах режиссёра: хочется думать про реальную судьбу актёра Александра Кузнецова и его поколения. Это сегодняшние тридцатилетние.
«Досье 137», реж. Доминик Молль
Основной конкурс
События картины разворачиваются в Париже 2018 года. Именно тогда активизировалось «Движение жёлтых жилетов» — его участники списывались в Сети и выходили на митинги. Всё начиналось с недовольства ценами на топливо, но переросло в протесты против неравенства и социальной несправедливости. 8 декабря на митинге на Елисейских полях полицейские разогнали демонстрантов, используя слезоточивый газ. Реальные события стали основой фильма, а именно — факт, когда один парень из группы молодых людей, которая отправилась на митинг больше «по фану», чем именно протестовать, получил пулю в голову. Он выжил, но это привело к травме, разрушившей его настоящее и будущее.
Главная героиня картины — Стефани (Леа Дрюкер), такой же правдоискатель, как и герой Александра Кузнецова в картине «Два прокурора». Ей поручено расследовать дело своих коллег, бравых полицейских парней, которые якобы и выстрелили в голову парню — его зовут Жиль. Стефани могла бы отнестись к делу без особого рвения, потому что полицейские для всех — герои, остановившие разгулявшихся протестантов, однако проявляет силу и настойчивость, несвойственные обычным людям. Более того, выходит за рамки положенных следователю действий — на территорию, где заканчиваются служебные обязанности и начинаются человеческие. Вся картина — по сути, расследование. Причём сделанное так, чтобы захватить сразу несколько поколений зрителей: значительная часть фильма — вертикальное видео, происходящее заснято участниками на мобильные телефоны. Молль использует и формат «скринлайф» — происходящее на экране компьютера. Все операторские приёмы работают на идею: режиссёру важно донести до зрителя свою точно выверенную позицию. А она сбалансирована, без перекосов, зритель должен понять каждого. И полицейских, пишущих длинные рапорты. И школьника — сына Стефани, спрашивающего у матери, почему полицейских не любят. И её саму, которой по- женски жаль мать и сестру пострадавшего Жиля — жительниц районов для бедняков, в одном из которых она сама родилась. И полицейских, что произвели выстрел, — им хочется казаться бравыми парнями, каждый из них в своём сознании герой и отказывается признавать, что мог поступить как жестокий убийца.
Большая проблема фильма в том, что первая часть клонит зрителя в сон, но вторая набирает такие обороты, словно сонному гонщику вкололи допинг.
Отметим, что существует так называемая французская квота фильмов, что попадают в программы Каннского кинофестиваля, в том числе и в Основной конкурс. Поход на такие картины, как правило, вызывает смешанные чувства — разочарования и уважения к французам, которые гордятся своим кинематографом и всячески поддерживают его. Но выбор для просмотра фильма Доминика Молля оказывается точным, поскольку откровенная и не лицемерящая лента — вполне возможный претендент на один из призов.
«Эддингтон», реж. Ари Астер
Основной конкурс
Первый фильм режиссёра таких картин, как «Реинкарнация» «Солнцестояние», «Все страхи Бо», отобранный в конкурс Каннского кинофестиваля, вызывал повышенные ожидания. Тем более что Ари Астер предпринимал несколько попыток снять это кино — в течение пяти лет. Действие происходит во времена пандемии в небольшом вымышленном американском городке Эддингтон, штат Нью-Мексико, среди кактусов и прерий. Главный шериф города Джо Кросс (Хоакин Феникс) выглядит чистым ковбоем — со шляпой, кольтом и непременной жвачкой во рту. Одна беда — он не хочет носить маску, в отличие от мэра городка Теда Гарсии (Педро Паскаль). Ярая борьба в городке между теми, кто за маски, и теми, кто против них, перерастает в политическое противостояние между мэром, шерифом и их сторонниками. И вот уже в мэры баллотируется Джо Кросс. То, что поначалу казалось вестерном, перерастает в развесёлый политический триллер, а потом и вовсе в чёрную комедию. Да, Астер снял продолжение картины «Все страхи Бо» (там главную роль, напомним, также сыграл Хоакин Феникс), которое могло бы называться «Все страхи пандемии». Хотя в США действительно существует городок Эддингтон, внешне явно непохожий на то, что мы видим в фильме, Астер явно претендует на то, чтобы показать в одном месте модель мира, который сошёл с ума вначале от пандемии, а затем и от войн. Так оригинально, как этот режиссёр переосмысливает пандемию, конечно, ещё никто не делал. И это при том, что в предыдущие годы в конкурсе Канн была картина Кирилла Серебренникова «Петровы в гриппе», основным посылом которой также было показать безумие охваченного коронавирусом времени и то, как инфекция влияет на человеческую способность размышлять.
С того момента, как фильм «Эддингтон» полностью переходит в область чёрной комедии, хочется призвать в некое незримое параллельное жюри Канн Квентина Тарантино и Тодда Филлипса, потому что только они могут по достоинству оценить всё, что «наворотил» Ари Астер. Тарантино — оружие и литры крови, Филлипс же может гордо признаться, что Артур Флек в «Джокере» слегка послужил генеральной репетицией Джо Кросса.
Разумеется, поклонники фильма «Все страхи Бо» могут задать вопрос: мол, что же с материнской линией, которая проходит красной нитью у Астера в этом и других фильмах? Успокоим их — режиссёр её не оставил. Актриса Дирдри О’Коннелл приносит в фильм нотки «Вечного сияния чистого разума» и «Закона и порядка», в которых снималась ранее. Конечно, внимание широкой публики больше привлечено к Эмме Стоун, которая сыграла жену Джо Кросса, но поверьте, значение Дирдри О’Коннелл в «Эддингтоне гораздо больше. Её героиней сердце и успокоится.
