21 февраля в российский прокат выходит «Власть» Адама МакКея — комедийный байопик об одиозном американском политике-республиканце Дике Чейни, которого сыграл Кристиан Бэйл. Специально для этой роли он потолстел почти на 20 килограмм. А ещё сегодня у него день рождения. Алексей Васильев по просьбе КИНОТВ рассказывает о всех актёрских
подвигах именинника.
На 45-й день рождения английский актёр Кристиан Бэйл получил свой обычный подарок — номинацию на «Оскар». За восемь лет это уже четвёртая, да и сама премия у него тоже есть — за роль Дикки Эклунда, всамделишного сторчавшегося на крэке в бостонском захолустье начала 1990-х боксёра из неблагополучной семьи в фильме «Боец» (2010). Тогда, чтобы превратиться в вертлявого торчка, ему потребовалось сбросить 10 кг. Ради нынешней номинации он, напротив, набрал 19 — чтобы сыграть ещё одного всамделишного персонажа, тоже Дика, но на этот раз вице-президента США времен 11 сентября, Чейни.
Новый фильм называется «Власть» и, как и предыдущая картина режиссёра Адама МакКэя «Игра на понижение» (2015), также принёсшая номинацию Бэйлу, выдержан в интеллектуально напряжённом режиме фильма-расследования, как если бы статью из Vanity Fair ставил Годар, монтировал Эйзенштейн и прослаивал ломтями политического гротеска Элио Петри времён «Дела гражданина вне всяких подозрений». Чейни показан неуверенным человеком, которого выступления на публике приводили к инфарктам, одержимым идеей авторитарной власти, когда выступать и доказывать свою правоту не придётся — только жать на кнопки, сажать, пытать и убивать. Трусом, откосившим вьетнамскую войну у жены под юбкой и развязавшим войну в Ираке. Лицемером, прятавшим от позора дочь-лесбиянку под канонадой выступлений против однополых браков. Персонажем со своими кинематографическими корнями, упирающимися в «Конформиста» Бертолуччи.
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/e8b/mcrldz7fvi05sftus0svfv2fnkh4tvss.jpg.webp?165568787796518)
Бэйл в роли Дика Чейни, «Власть»
Набирать 19 кг Бэйлу пришлось по ходу съёмок — ведь в начале фильма он всё ещё лоботряс и выпивоха из Вайоминга 60-х и только в конце — грузный политик на пенсии, которому требуется пересадка сердца. В той ипостаси, когда Чейни стал вице-президентом и использовал теракт 11 сентября, чтобы оправдать и узаконить небывалый, по меркам американской конституции, и неоправданный разгул репрессивных мер, Бэйл добивается фантастической степени собирательной узнаваемости образа бывалого политика, который крошит страну уверенными жестами опытного спасателя, — с определённых ракурсов в нём пробивается и повадка Черномырдина, и мимика Горбачёва.
Есть и ещё один, куда более забавный, откровенно карикатурный, русский след в этой роли Бэйла. Когда в сценах начала 70-х он изображает Чейни сперва стажёром, затем правой рукой пронырливого политикана Рамсфельда — в годы своего вице-президентства Чейни протащит его возглавить Пентагон — Бэйл со съехавшей набок ухмылкой и выправкой одновременно грозного вышибалы и услужливого официанта играет подонка на подпевках, точь-в-точь скопированного с крокодила, проглотившего солнце, из нашего мультика «Доктор Айболит».
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/940/60y27d39202a7jd44rlqinocbzu8hmbu.jpg.webp?165568787851360)
«Мио, мой Мио», 1987
Было бы неудивительно, если бы русский след и в самом деле присутствовал — ведь первой киноплощадкой Бэйла стала московская студия детских и юношеских фильмов имени Горького, где 12-летним школьником в марте 1986 года он приступил к съёмкам у Владимира Грамматикова, режиссёра «Усатого няня» и «Шла собака по роялю», в советско-шведско-английской копродукции по сказке Астрид Линдгрен «Мио, мой Мио». В фэнтези, разыгравшемся в сознании глубоко несчастливого стокгольмского школьника как альтернатива семейным склокам и понуканиям, Бэйл играл роль его воображаемого друга и оруженосца. Когда эта лента вышла на наши экраны на зимние каникулы 1988 года, неожиданной была какая-то немальчишеская обоюдная нежность отроков, начинавших обращения друг к другу с неизменного восклицания «О!» и, в духе фрейдистской символики, находивших в темноте пещеры путь к взаимным объятиям по звуку флейт, на которых они наигрывали мелодию своей дружбы. В разгар съёмок разразился Чернобыль, и Бэйл вспоминал, что перед каждой едой их тарелки проверяли счётчиком Гейгера, а опыт общения с русскими поспособствовал его следующему ангажементу — в телефильм «Анастасия: Тайна Анны», где он играл царевича Алексея в компании таких ветеранов, как Омар Шариф и Оливия де Хэвилленд. Уже отсюда тогдашняя жена Спилберга, актриса Эми Ирвинг, игравшая Анастасию, сосватала Бэйла своему мужу, который искал мальчишку на главную роль в своей концлагерной одиссее «Империя солнца» (1987).
Хотя работу пацана оценили и снимался он исправно, прошло десять лет, прежде чем его начали узнавать. Возраст, когда становятся кумиром, он пропустил, не покидая экран. Дело в том, что при большом актёрском таланте Бэйл не был награждён тем качеством, которое делает из актёров кинозвёзд, — собственной темой, внутренней правдой. Даже внешность его какая-то незаконченная: слабый подбородок, безвольная нижняя губа, заострённый нос. Он словно никак не мог встать в фокус. Но именно эта особенность и была характерным признаком тех двух персонажей, с которыми он прозвучал.
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/509/b6mxaspl5cb3ktc5yrfaz7t67w2jjoco.png.webp?165568787940494)
«Бархатная золотая жила», 1998
В «Бархатной золотой жиле» (1998) Тодда Хейнса он сыграл журналиста «Трибьюн», которому в 1984 году поручают расследовать, куда исчез идол глэм-рока 70-х Брайан Слейд. «Внезапно, — размышляет герой Бэйла, — оказалось, что мне заплатят за то, что я начал забывать благодаря деньгам и серьёзной жизни. Почему вдруг это повесили на меня? Несомненно, было ещё что-то, что-то в прошлом, затягивающее меня назад. Тогда я еще не понимал, что это был ты», — имея в виду под «ты» рокера Курта Уайльда. В годы юношества журналист влюбился в историю любви Слейда и Уайльда, которой пестрел глянец, и вырвался из своего рабочего городка, удрал в столицу и в итоге стал журналистом в погоне за такой же любовью для себя. В результате расследования он таки сядет в последний вагон отошедшего поезда и проведёт ночь любви на крыше дома в объятиях Уайльда. Здесь он как раз и играл человека без характера, того, «кто любит вслед чужой любви» — и в ней-то и встал в фокус Бэйл, звезда на роли «людей без фокуса». По большому счёту к их череде принадлежит и свежий вариант этого типа — вице-президент Чейни, безыдейный трус, проживший жизнь и погрузивший Америку в террор под дудку жены, которой ненависть к пьющему безвольному отцу внушила одержимость вылепить подле себя сильного мужчину. Из их числа и «оскароносный» Дикки Эклунд из «Бойца». В каком-то смысле к ним примыкает и финансовый аналитик из «Игры на понижение» — потерявший в детстве глаз и невластный над лицевыми нервами, он мается всю жизнь в поисках чёткого выражения лица, которое ему удаётся принять лишь усилием воли, в то время как у большинства людей лицо выражает эмоции само собой.
Следующий этапный персонаж Бэйла — «Американский психопат» (2000) по культовому роману Брета Истона Эллиса. Этот проводит каждое утро за часами тренировок, натиранием лосьонами и гримасничаньем, чтобы играть в течение дня располагающего к себе финансиста — а вечером выпускать пар, рубя топором бездомных и проституток. Раздвоение личности Бэйл позже принёс в мир кинокомикса: в трилогии Кристофера Нолана о Тёмном рыцаре он не только стал эталонным Бэтменом, днём — беспринципным плейбоем, ночью — защитником справедливости, он положил начало новому супергерою, чья вторая личина — результат каждодневного укрощения собственного неистребимого страха. С его подачи мир экранных приключений утяжелился самоанализом, мрачным философствованием, без которых теперь боевик не станет суперхитом.
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/c90/vvux2p3h8jmp5zdmfw58nplcmzi3k9nf.jpg.webp?1655687880103444)
«Американский психопат», 2000
Ещё вчерашние звёзды, хотя бы партнер Бэйла по «Бойцу» Марк Уолберг, привлекали своими лидерскими качествами, окончательностью заключённой в них самих правды. Даже если они играли разные роли, в сердцевине зрители ждали увидеть — и видели — того самого Роберта Де Ниро или Дастина Хоффмана, на которых и шли.
Бэйл стал пионером новой породы кинозвёзд, которые проявляют собственную индивидуальность, только обживая физическую форму, привычки, мимику других людей; неслучайно у большинства его самых успешных героев живы реальные прототипы, которых он смог при подготовке изучить за счёт личного знакомства, в чью шкуру он смог заползти, сбросив или отъев для этого 20 кило. Парень, пропустивший время становиться звездой, нагнал его, когда мир вошёл в эпоху победы видимостей над сущностью, когда люди стали играть в персонажей, приличествующих их статусу. Когда больше прикидываются, чем живут. Все в восторге, когда Бэйла снова не узнать. Тем более — когда вместо него узнаёшь политика, на 30 лет старше и 20 кг тяжелее актёра. Можно сказать, он стал звездой эпохи тотального косплея. Ещё — что он такая рафинированная версия Леди Гаги для умных. Впрочем, в нынешнем списке «оскаровских» номинантов Леди Гага тоже есть. Даже в том же списке, что и Бэйл — лучшая главная роль — только дамском; её выдвигают за «Звезда родилась».
![](/upload/delight.webpconverter/upload/setka-editor/8f8/y6rn665w6kvh93p0qn8aassx2mfesvvn.jpg.webp?1655687882125772)
«Игра на понижение», 2015
Выходит, за 20 лет работы Бэйла над образами бесхарактерных персонажей в поисках какой бы то ни было индивидуальности то, что в его фильмах было объектом сатиры, психоанализа, трагического осмысления, превратилось в норму жизни. В этом смысле свою сверхзадачу в качестве киногероя нашего времени он выполнил.