Антиутопии в кино: машины, запрет на эмоции, тотальный контроль

Поделиться
Скопировать
VK Telegram WhatsApp Одноклассники

Что прячется в тени технологической революции? Что обитает под мостами идей о справедливых обществах? Есть ли шанс у человечества устранить социальное неравенство, сбежать от взора Большого Брата, преодолеть страхи апокалипсиса, войны и технологий? В фильмах-антиутопиях представлены десятки разных возможных сценариев развития общества. Через фантазии о будущем жанр поднимает разговор о проблемах настоящего. Карина Назарова рассказывает о вымышленных мирах антиутопий.

Антиутопия как жанр развивается в XX веке, в период, когда машинизация успела достичь всех сфер жизни человека. Автоматы, техника стали частью повседневности индустриального мира и почти сразу ознаменовали возможность исключения человека из сфер производства, а человечества — из мира вообще.


Антиутопическая литература свидетельствовала о зарождении этих страхов и реагировала на актуальные общественные проблемы — распространение фашизма и тоталитарных режимов власти, утверждающих невозможность равенства без террора.


Вместо прогнозируемого в XVII веке Томасом Мором утопического, прекрасного будущего на острове, где все будут равны, реальный мир наступившего будущего становился всё более тревожным и менее безопасным. В XX веке уже никто не мог питать иллюзий и надеяться на то, что человечество когда-нибудь сможет построить желанную утопию, будущее грёз, поэтому обратилось к анализу реальности и производству более мрачных прогнозов, чтобы хоть как-то поговорить о важном.

Развитие жанра в кино. Первые тенденции

Началом антиутопии в кино можно считать 1927 год, когда Фриц Ланг представил миру свой фильм «Метрополис». Историю о фантастическом городе и расколотом надвое обществе. Привилегированный слой живёт в высотных домах на поверхности, занимается спортом, искусством, пока пролетарии живут и трудятся в городских подземельях на фабриках и заводах. Любовь, машины, роботы, подмены и безумие науки — Ланг своим фильмом сшил тематическое и визуальное полотна будущего киноантиутопий и кинофантастики. Он предложил жанру эстетику ретрофутуризма, в котором могут найти своё отражение как прошлое и настоящее, так и возможное будущее.


Сквозь злободневную для 20-х тему классовой борьбы Ланг исследует технофобию и прогресс, пожирающий человеческое: печи-пасти гигантских механизмов подземных заводов, словно живые кровожадные чудовища, буквально заглатывают тела людей.


Другим эстетическим открытием Ланга стали герои-роботы: в кузнях научных лабораторий Метрополиса был выкован андроид, сулящий зловещую неразличимость машины и человека.

Важное влияние на стилистику антиутопий оказало британское кино 30-х, эксплуатирующее тревоги войны. Например, пророческий фильм 1936 года «Облик грядущего» Уильяма Кэмерона Мензиса, снятый по сценарию Герберта Уэллса.


Сперва камера пробегает мимо плакатов и заголовков, предупреждающих о войне, после чего следует за мобилизованными солдатами, переживает удар ядерной бомбы и химического оружия, оседает на руинах Европы, наблюдая за тем, как война откинула человечество на несколько столетий назад.


Из пепла, грязи и обломков городов складывается новый порядок — технократия завоёвывает власть. Кульминация фильма показывает недалёкое будущее, 2036 год, в котором уже никто не боится войны и летящих бомб, но по-прежнему опасается прогресса, науки и государства. Правящая партия планирует запустить экспериментальную экспедицию в космос, пока народные массы противятся планам господ: «Мы хотим сделать мир безопасным для всех. Как мы можем этого добиться, когда ваша наука и изобретения всё время изменяют нашу жизнь?» В итоге фильм вскрывает противоречивость научных достижений, изображает несколько возможных ипостасей государственного строя, общественных отношений, доказывая, что желанный мир мечты недостижим.

«451 градус по Фаренгейту»/Источник: Брифли
«451 градус по Фаренгейту»/Источник: Брифли

Официальным началом киноантиутопий можно считать 50-е, к тому времени уже успели усвоиться романы Герберта Уэллса и Олдоса Хаксли и вышли два важных для современной культуры произведения: в 1949 году — роман «1984» Джорджа Оруэлла, повествующий о трагической любви в заложниках у тоталитарного, контролирующего режима, и роман «451 градус по Фаренгейту» Рэя Брэдбери, вышедший в 1953 году.


Оруэлл задел нерв эпохи, погрузив свой литературный мир в господство паранойи, страха войны и политического террора, стирания идентичности и силы пропаганды. Брэдбери также писал об ужасах идеологии, в частности, о невозможности идентифицировать правду, о кризисе сознания и упадке культуры, однако, в отличие от Оруэлла, он оставил читателям толику надежды на возрождение мира.


В 1956 году выходит мрачная телевизионная адаптация романа Оруэлла от режиссёра Майкла Андерсона. Андерсон сумел репрезентировать физическую слабость индивидуума перед лицом идеологического аппарата и возможное развитие будущего, покрытого разрушенными войной и техникой архитектурными поверхностями.

Кадр из фильма «451 по Фаренгейту»

В 1966 году Франсуа Трюффо представит свою экранизацию романа «451 градус по Фаренгейту». Французский режиссёр привнёс в визуальность жанра дихотомию пустоты и излишества. Институции контроля: школы, пожарные части, дома, в которых, согласно роману, по стенам расположены экраны с «родственниками» — героями реалити-шоу, даже урбанистика города у Трюффо выразительно симметричны, что отражает природу всё контролирующей политической системы, стремящейся к совершенству через зачистку среды от лишних, ненужных форм и изъянов — инакомыслия. Однако в домах преступников (хранителей книг) режиссёр не допускает однообразия, сохраняя в них свободу духа и мысли.


Годом ранее выходит нуарная антиутопия Жан-Люка Годара «Альфавиль». Город будущего, расположенный на другой планете за тысячу световых лет от Земли, управляем компьютером, изобретённым учёным фон Брауном.


Компьютерификация исключила индивидуальное сознание в угоду коллективному разуму. Эмоции в этом городе намеренно подавляются и цензурируются. Мужчин, слишком сильно горюющих по своим умершим жёнам, приговаривают к смертной казни, а из словарей и лексики вычёркивают слова «нежность, любовь», значение и сила которых жителям Альфавиля стали неизвестны. Символический порядок языка будущего переформатирован ради идеологических соображений, но волю и стремление к любви не победить даже тоталитарной технологии коллективного разума.

Кадр из фильма «Алфавиль»
Кадр из фильма «Алфавиль»

К 70-м антиутопии уже прочно закрепились в кино, доказав, что сжигания книг и присутствия камер наблюдения в спальнях для будущего общества контроля будет недостаточно. В 1971 году выходит фильм Джорджа Лукаса «THX-1138», радикальная попытка предсказать зловещее развитие человечества. В фильме Лукаса люди почти потеряли человеческое лицо, они теперь неотличимы от управляемого робота. XXV век, жители Земли переселились в подземные полугорода — полуторговые центры, взаимоотношения контролирует новый терапевтический закон — приём таблеток, подавляющих желания и эмоции.


За порядком в «новом свете» следят роботы-полицейские и камеры видеонаблюдения, но самый громкий наблюдатель — Иисус Христос, экспонированный на телевизионный экран и благодарящий исповедующегося за совершение покупок.


Лукас представляет мир будущего депрессивным и измождённым, в нём чудеса любви и близости подавлены проклятиями контроля и замкнутыми пространствами.

Эмоциональное подавление. «Эквилибриум», реж. Курт Уиммер, 2002

Кадр из фильма «Эквилибриум»

Годар в своём футуристическом фильме реагировал на современную ему эпоху, как, впрочем и Лукас, но оба режиссёра предугадали важное тематическое свойство антиутопического жанра — концепцию подавления эмоций как способа унификации общества. Эмоциональный контроль лёг в основу сюжета фантастического триллера 2002 года «Эквилибриум». Уиммер рисует архитектуру будущего, опираясь на эстетику тоталитарных государств.


Сдержанные, холодные цвета, футуристические интерьеры — всё в Эквилибриуме создано для производства нового типа человека и личности. Ради безопасности и отсутствия войн люди будущего пришли к этическому соглашению — ликвидировать все чувства, включая любую форму привязанности и заинтересованности.


Чувства ушли, но слова остались. За значением слов начал охоту Джон Престон, клирик, ликвидатор эмоциональных преступников. На душе Престона стало неспокойно, после того как его коллега Эролл перед казнью спросил: «Жалость? Что ты знаешь об этом чувстве, кроме слова, его обозначения?» С тех пор Престона стали тревожить сомнения об истинном статусе тоталитарного режима, которому он верно служил. Бросив приём лекарств, выписанных по идеологическим рецептам, он поддался чувствам и решил дать отпор жестокой системе.

Неравенство, фашизм и совершенство. «Гаттака», реж. Эндрю Никкол, 1997

Кадр из фильма «Гаттака»
Кадр из фильма «Гаттака»

В будущем, представленном в антиутопическом детективе «Гаттака», дискриминация по генетическому признаку стала нормой, упрощающей жизнь общества. Вместо естественного рождения детей отныне можно программировать в лабораториях, заказывать им гены по каталогу, вместо долгих собеседований на работу — проба крови, отражающая как способности и предрасположенности кандидата, так и недостатки.

Мир «Гаттаки» пугает нормализацией столь зловещего подхода к человеку, который из индивидуальности, состоящей из секретов, тайн, прекрасного и ужасного, превращается в набор кристально чистых симптомов и физических свойств, ценность которых в утопии будущего преувеличена. Жизнь Гаттаки на поверхности кажется совершенной, словно смирившись с неравенством, человечество будущего перестало пытаться его преодолевать и обрело покой. Но главные герои фильма, Винсент, Джером и Ирэн, не могут до конца вписаться в существующие условия, в которых человеческое порабощено научной, биологической рациональностью, где герменевтика превратилась в будничное трактование чужих ДНК.

Технологии повсюду и сдвиг на безопасности. «Робокоп», реж. Пол Верховен, 1987

Кадр из фильма «Робокоп»
Кадр из фильма «Робокоп»

Как говорил о людях Джеффри из «12 обезьян» Терри Гиллиама: «Мы ничего не производим, больше никому ничего не нужно, кругом машины, а мы на кой чёрт сдались, мы потребители». Машинизация в антиутопиях достигает катастрофических масштабов. В не совсем антиутопическом «Робокопе» Пола Верховена эксплуатируется страх человека быть заменённым идеальной системой, действующей без погрешностей, роботом, и вместе с тем ужас перед машиной как потенциальным источником угрозы жизни. Фильм поднимает значимый для жанра вопрос технологической, бесчеловечной жестокости, присущей тоталитарным, полицейским режимам и обращается к проблеме корпоративного насилия.


Мир будущего в «Робокопе» погряз в экономических кризисах, войнах и преступности. Корпорация Omni Consumer Products заключает контракт с правительством на поставку роботов и смертоносного оружия для зачистки города от бандитов, прикрываясь идеей поддержания безопасности.


Но главная тайная цель OCP и вице-президента компании Дика Джонса — превратить Детройт в подконтрольный ему город-утопию, в котором преступность будет приносить доход корпорации. Переходным этапом плана стал коп Алекс Мёрфи, зверски расстрелянный бандой преступников. Учёные создают из Мёрфи киборга — Робокопа. Титановый монстр — настоящий супергерой, он безжалостно обезвреживает преступников и шайки бандитов и становится звездой теленовостей. Однако рациональности и сдержанности робота мешает остаточная память о пережитом насилии и смерти, воспоминания тревожат заточённое в коробку из металла сознание Мёрфи. Когда диссоциативный киборг узнаёт, что у него есть имя, а значит, он в прошлом — человек, он выходит из-под контроля и ставит под вопрос качество управляемости роботизированного правосудия и вершит расправу над корпоративными лжецами. Опять утопический план был расстроен человеческим фактором.

Подростковые антиутопии

Кадр из фильма «Бегущий в лабиринте»
Кадр из фильма «Бегущий в лабиринте»

Драгоценными камнями жанра стали подростковые антиутопии. Фильмы поджанра объединяет продуманный сюжет, детализированный мир и литературный бэкграунд. Трилогия «Голодных игр» была снята по произведениям Сьюзен Коллинз, серия фильмов «Дивергент» — экранизация романов Вероники Рот, трилогия «Бегущий в лабиринте» — по произведениям Джеймса Дэшнера, фильмы «Игра Эндера», «Пятая волна», «Посвящённый» также являются адаптацией подростковых романов. В каждом из них поднимается вопрос, какой мир мы оставим для поколения будущего, но более очевидным месседжем фильмов оказывается идея ложных представлений о мире, навязанных надзирающим и наказывающим, видимым и невидимым, аппаратом власти в лице корпораций, политиков, взрослых. Подростки в этих сценариях вынуждены бороться с системой и отстаивать свои убеждения, что отражает естественный процесс взросления, когда необходимо отбросить старые, предписываемые взрослыми идеалы ради обретения личных смыслов и опыта.


Фильм «Посвящённый» работает по весьма красивой сюжетной схеме. История крутится вокруг Коммун — нового идеального общества, в котором, кажется, всерьёз удалось достичь желанной утопии. Человек Коммуны с самого детства не терзаем сомнениями, он не способен переживать экзистенциальные кризисы, потому что в этом мире были ликвидированы все негативные переживания, зависть и страх, амбиции и эгоизм, а жизнь строится по законам добропорядочности и радушия.


По достижении совершеннолетия детей в ходе общего собрания Коммуны устраивают на работу, но главный герой Джонас был избран на должность нового хранителя памяти. Героя посвящают в секреты человечества, которые отшельники, хранители памяти, бережно скрывают от остальных людей. Воспоминания всего мира ложатся на плечи юноши, любовь, ненависть, войны, насилие и страдания, Джонас больше не может видеть свой идеальный мир таким, как прежде. В итоге утопия Коммун в «Посвящённом» строится на уничтожении коллективной памяти, вины и травмы в целях спасения человеческого общества от собственных неврозов.

Страх смерти человечества и кризиса ресурсов

Кадр из фильма «Дитя человеческое»

Экологический кризис и истребления человека — самые популярные страхи антиутопий. В «Бегстве Логана» Майкла Андерсона 1976 года выжившие после ядерной войны земляне переселились в города, защищённые куполами. Внутри городов царят свобода и благоденствие, секс, развлечения, беззаботность — всё это добавляет красок в жизнь постапокалипсиса. Однако, чтобы не было перенаселения, по достижении 30 лет человека отправляют в «огненную карусель» — убивают.


В фильме 2013 года Пон Джун-хо «Сквозь снег» события будущего развиваются в замкнутых пространствах вагона поезда, мчащегося по кругу в декорациях ледникового периода постапокалипсиса. Обитатели поезда разделены по классовому признаку, и любое пересечение границы вагонов и восстание жестоко пресекаются.


В «Дитя человеческом» иллюстрируется будущее бесплодной цивилизации. Мир погрузился в хаос, и только при помощи полицейского контроля силовиков можно подчинять людей. По сюжету, в центре противостояния полиции, власти и подпольных террористических групп освобождения появилось невозможное чудо — беременная женщина. В «Элизиуме: Рай не на Земле» Нила Бломкампа сюжет погружается в проблему классового неравенства, усложнённого перенаселением Земли, вирусами и разрухой. Богатая часть общества переселяется на космическую станцию Элизиум, внутри которой отстроена архитектура удобств и роскоши, путь на станцию простым смертным отрезан, однако у главного героя Макса, сборщика дроидов, возможно, есть шанс заполучить билет в один конец, но этот путь может дорого стоить установленному в мире порядку.

Читайте также
Великий Нехочуха: 8 супергеройских фильмов, которые так и не были сняты
Алексей Филиппов вспомнил несколько случаев, когда WB или их коллеги изводили имени...
Годар-критик, Годар-революционер, Годар-хулиган: на смерть классика кино
Максим Ершов вспоминает сразу несколько «ролей» великого режиссёра.
Как режиссёры «подмигивают» друг другу в своих фильмах: Рефн, Триер, Баумбак
Виктор Непша рассказывает про режиссёрские оммажи: от подмигивания до цитирования.
Семейка Аддамс: прошлое и будущее готического клана
Максим Ершов вспоминает экранную историю Мортиши, Гомеса и Уэнздэй Аддамсов.
Почему Брендан Фрейзер заслужил успех и зрительскую любовь: возвращение актёра
Рассказываем о последних 15 годах жизни выдающегося исполнителя, на время пропавшег...
Феминизм и рецепты: за что мы любим актрису Флоренс Пью?
Как актрисе удалось стать настоящей кинозвездой и почему мы так ждем её появления в...
Также рекомендуем

Последние новости

Американский институт кино назвал 50 лучших фильмов года
Список возглавила драма «Всё, что нам кажется светом».
Умер Пол Масланский, продюсер «Полицейской академии»
Однажды ему удалось сблизить советское кино с голливудским.
00:00